Легавый
Шрифт:
— Всё понял, дознатчик, — гоблин свернул листок с портретом вчетверо и сунул за пазуху. — Считай, что забились. Нынче же обскажу всё Жмыху. А пока вели своему механику орку, чтобы он прям тут самоходку остановил. Дальше я сам.
Едва Митиано притормозил, Бугор неожиданно резво для своей комплекции соскочил с подножки колесницы. Машину даже закачало на пружинных рессорах при расставании с пассажиром столь внушительного веса. Я подобного эффекта не наблюдал, даже когда орк из машины выходил. Хотя, может, просто не замечал, потому как обычно сам первым покидал борт авто. Митиано же, похоже, влюбившись в
— Ну, бывайте, легавые, — Бугор хитро подмигнул Пехову и энергично рванул к ближайшей подворотне.
— Вот мерзавец, — возмутился Пехов ему вослед и, обернувшись, с укором посмотрел на меня, забавно сморщив нос и встопорщив усы: — И для чего вы только с подобными типами якшаетесь. Ещё и выручаете, служебным положением пользуясь.
— Ну так, на то оно и положение, чтобы им пользоваться, — вздохнул я. — А иметь его и не пользоваться — только зря место занимать. По крайней мере, я пока другого способа найти убийцу Бронева не вижу. Копаться в этом деле официально мне не дают. Так что пока только так.
Похоже, такое оправдание не устроило Пехова и до конца поездки он больше не проронил ни слова. Так и ехал, надувшись, как мышь на крупу. Даже на подробный и обстоятельный рассказ Холмова об убийстве Миланы Лебедевой ротмистр реагировал молча, лишь удивлённо округляя глаза да гневно играя желваками.
Дом купца Лебедева находился на западной окраине города. Я помнил эти места. Проезжали мы здесь, когда комиссар Бронев вёз меня из станицы газагов в главный город герцогства Селябского.
Миновали несколько кварталов трёхэтажных многоподъездных зданий, оказывается, недавно построенных для будущих рабочих фабрики, возводимой неподалёку. Пока же эти дома превратили в общежитие для строителей плотины, до которой тут рукой было подать. Но мы до неё не добрались, остановились чуть раньше, въехав в посёлок, что называется, коттеджного типа.
Если особняки знати в центре города больше напоминали небольшие дворцы, то здесь домики были попроще и покомпактней. Впрочем, от них всё равно веяло достатком и основательностью. А некоторые строения изобиловали столь вычурными украшательствами, словно их владельцы, соревнуясь между собой, бились за звание главного архитектурного выпендрёжника на районе.
Лебедев подобной ерундой не страдал, отстроив себе ничем не примечательный, но добротный двухэтажный кирпичный дом, спрятавшийся от глаз прохожих не за высоким дощатым забором, как у некоторых соседей, а за ухоженной рощицей садовых деревьев. Через кованую же невысокую ограду мог бы при желании перемахнуть даже ребёнок.
Калитка в воротах оказалась незапертой, и мы двинули к дому всей прибывшей делегацией. Холмов, первым поднявшийся на крыльцо, подёргал за шнурок звонка. Изнутри послышалось бренчание колокольцев, и через минуту перед нами нарисовался дородный детинушка, резко распахнувший тяжёлую входную дверь чуть ли не настежь. Инспектор еле успел увернуться, чтоб не получить по лбу.
— Чего надобно? — совсем не дружелюбно соизволил поинтересоваться молодой человек, странно стриженый «под горшок» и вряд ли, по моим прикидкам, являющийся прислугой. Не ходят тут лакеи в дорогих костюмах-тройках.
— Управление сыска, — инспектор холодно
— Занедужил отец, — и не подумав сменить тон на более вежливый, заявил хмурый молодчик. — После приходите.
— После может быть поздно, — вмешался я. — Преступник может сбежать из города. Как я понял, погибшая является вашей сестрой. Вы ведь не хотите оставить такое жестокое убийство безнаказанным.
— Да я… — парень зло насупился и сжал до побеления кулаки, весьма внушительного размера. У орка нашего не на много крупнее будут.
— Саввушка, — раздался из глубину дома густой бас, — кого там принесло?
— Из сыска пожаловали, — обернулся на оклик парень. — С вами дозволенья побеседовать испрашивают.
— Ну так вели им сюда проходить. Чего на крыльце-то держишь, невежей меня выставляешь?
Саввушка хотел что-то ответить, но передумал. Просто махнул нам рукой, разрешая войти.
— Экая у вас, господа, разнопёстрая компания, — Илья Савватеевич, завидев нас, попытался встать из-за большого овального стола, стоявшего в центре огромной обеденной залы. — Что-то ноги меня не сильно держат, — обиженно посетовал он и, отсалютовав нам зажатой в руке пустой рюмкой, плюхнулся обратно на стул. — Присоединяйтесь, господа. Разделите со мной печаль злую-горькую.
Лебедев широким жестом указал нам на свободные места рядом с собой.
Стоявший на столе большой хрустальный графин, явно наполненный алкоголем и изрядно уже опустошённый хозяином дома, однозначно указывал, к чему именно тот предлагал нам присоединиться.
— Гейка, тащи ещё рюмки господам сыскарям! — лишний раз подтверждая мою догадку, громко крикнул Илья Савватеевич и сердито пристукнул кулаком по столу: — Да поживее там, таракан беременный!
Этот крупный мужик атлетического телосложения и предпенсионного возраста производил на меня двоякое впечатление. С одной стороны, он, как обычный русский мужик, вполне предсказуемо заливал горе водкой, успев уже за короткий срок здорово наклюкаться. А с другой, всем своим видом напрочь рвал мои шаблоны. Я то ожидал увидеть пузатого мужика с окладистой бородой, в красной косоворотке, жилетке да в сафьяновых сапогах. Почему-то именно такой образ возникал у меня в воображении при словах «купец» и «скотопромышленник». А Лебедев больше напоминал зажиточного пожилого интеллигента, не пренебрегающего спортом и одевающегося в модных европейских салонах. Костюм как с иголочки, короткая стрижка, аккуратные бакенбарды, бородка острым клинышком. Только пенсне не хватало для полноты образа.
Но со зрением у Ильи Савватеевича было всё в порядке. А вот с норовом в подвыпитом состоянии, похоже, не очень. Засланный за рюмками Гейка, парнишка чуть помоложе лебедевского сынка, вскорости явился, неся требуемое и щеголяя свежеприобретённым фингалом, расплывшимся по физиономии вокруг левого глаза.
— Ну где тебя носит, свинячья отрыжка? — рыкнул купец недовольно и в общем-то совсем неоправданно, ибо слуга обернулся за считанные секунды.
Споро расставив рюмки на столе, Гейка поспешил убраться с глаз гневливого хозяина, заставив того самостоятельно разливать спиртное и угощать гостей.