Легче идти вдвоем
Шрифт:
– «Идиотская любовь» – хорошее выражение, – усмехнулся Миша.
Он перевел взгляд в темноту и сказал:
– Любовь – это фикция. Сначала мы принимаем за нее влечение. Когда оно проходит, розовые очки спадают и начинаются взаимные претензии. Ты меня извини, но в твоем случае просто до этого этапа не дошло. Я проходил это много раз, и все время как под копирку. Ты же не будешь спорить с тем, что мы все далеко не подарки. Любить вопреки, игнорируя дерьмо, которое есть в каждом, это уж точно из разряда фантастики или психической патологии.
– Просто ты еще
– А как вообще понять, что это «твой» человек? Меня что, молнией поразить должно?
Я улыбнулась.
– Почти. Я сразу поняла, с первого взгляда. И он тоже.
– А ты, оказывается, романтик, – ухмыльнувшись, сказал Миша. – Как мило.
Мы замолчали на какое-то время, потом я сказала:
– Знаешь, я даже завидую тебе. Твое сердце в целости и сохранности, а я до сих пор плохо сплю по ночам. Мне кажется, я никогда его не забуду. И если быть до конца честной, я не хочу его забывать. Это противоестественно как-то.
Странная ночь откровений. Мы приехали сюда, каждый думая о феерическом сексе на пустынном ночном пляже, но сейчас сидели и говорили по душам. Два маленьких одиноких человечка на куске дикой земли. Одни во Вселенной. Очень разные, но одинаково нуждающиеся в поддержке друг друга.
Когда я проснулась утром, Миша меня обнимал. Я чувствовала себя плюшевой игрушкой, которую он как ребенок сжал в своих объятиях и ни за что не хотел отпускать. Со стороны он казался таким уверенным, нахальным и ничуть не сомневающимся в себе. Теперь я знала, что это защита. Мне было искренне жаль маленького мальчика, которому досталось такое одинокое детство, и который до сих пор не мог поверить, что он тоже заслуживает любви.
Я смотрела на него спящего, Миша хмурился во сне. Когда мы ехали сюда, я больше всего переживала за наше первое утро. Ночью все по-другому. Только утро бывает неловким и правдивым. Сейчас мне было хорошо и спокойно, и я улыбалась этому.
Вчера вечером мы приехали в номер в странном настроении. В нашем общении не было никакого эротического подтекста. Миша постоянно обнимал меня, и я была готова уже смеяться от его внимания. Словно до тех пор, пока я не наполнюсь обнимашками до краев, нельзя было переходить к следующему этапу. Миша заботился обо мне, кормил чуть ли не с ложки и укрывал пледом, едва я успевала потереть руками озябшие плечи. Его внимание не было навязчивым, но при этом оно было везде.
– У меня скоро день рождения, придешь? – спросила я, когда Миша открыл глаза.
– Приду, если пригласишь.
– Я приглашаю.
– Значит, приду.
Он выпустил меня из своих объятий и потянулся.
– Я опять отлежала тебе руки? – спросила я.
Миша улыбнулся и кивнул.
– Я еще хочу пригласить Киру. Но не думаю, что ему стоит знать о нас.
– Почему?
– Ты забыл, как он ко мне относится?
Миша снова улыбнулся.
– А ты уверена, что в его жизни ничего не изменилось? Ты же еще не виделась с ним?
– Пока нет. Я думаю, он бы сказал мне первой, если бы у него появилась девушка. Я была бы
– Приглашай Киру тоже, обещаю не сдавать нас.
Он сказал это таким самодовольным тоном, что я даже растерялась. Как будто только я заинтересована в том, чтобы Кира ничего не узнал. Почему Мишу это не беспокоит?
После завтрака мы снова отправились на «генералы». Мы обследовали маленькие уединенные пляжи один за другим, и я не переставала удивляться их красоте.
– Они все одинаковые, когда ты уже определишься? В общем, ты как хочешь, а я купаться, – сказал Миша, раздеваясь.
– Ладно, уговорил, – улыбнулась я. – Остановимся тут.
Мы оставили вещи на берегу. Я сняла платье и осталась в купальнике. Миша довольно на меня посмотрел и покачал головой:
– Нет, малыш, так не пойдет. За свои слова надо отвечать.
– В смысле?
Он подошел ближе и небрежным движением руки развязал бретельку лифа от купальника у меня на шее.
– Бойся своих желаний, Саша. Они могут сбыться, – хитро сказал он. – Дальше сама.
Миша быстро снял плавки и с радостными криками побежал в воду. Я рассмеялась и недолго думая, сделала то же самое. Долой страхи и комплексы, долой зажимы и стеснение, долой купальник! Я хочу быть счастливой в моменте. Я хочу быть радостной и живой здесь и сейчас!
Мы бесились в воде, визжали от восторга и пытались друг друга поймать. Наконец, ему это удалось. Миша крепко держал меня в своих объятиях.
– Скоро я стану совсем ручной, – сказала я.
– Этого и добиваюсь.
– Засранец, – с улыбкой ответила я. – Я хочу тебя.
– Скажи это еще раз.
– Я хочу тебя.
– Так бы и слушал, – промурлыкал Миша у меня над самым ухом. – Два коктейля «Секс на пляже», пожалуйста.
Я снова поцеловала его первой. На губах ярко чувствовался привкус соли.
Однажды вечером Миша набрал ванну с пеной и зажег свечи. Когда я открыла дверь, он уже был там.
– Запрыгивай, – по-свойски сказал Миша, и я поспешила присоединиться к нему.
Мы спорили об искусстве, а потом мыли друг другу голову. Мне ужасно нравились его длинные кудрявые волосы. Я игралась ими как маленькая девочка и делала Мише дурацкие прически. Он смеялся и позволял мне все. Однажды он даже вышел из отеля с двумя косичками, которые я ему заплела. Мише было совершенно плевать, что о нем скажут другие. Я смеялась до боли в животе и хотела быть такой же безрассудной хотя бы иногда. Он лелеял наше веселье и сумасшествие, никому не позволяя испортить мне настроение.
Он был элегантным и страстным, когда мы занимались сексом в его машине. Красивая музыка, шум прибоя, идеально чистый кожаный салон спортивной «хонды», шампанское в хрустальных фужерах (где он их взял?). Не удивлюсь, если скоро на пассажирской двери появится еще одна звездочка.
Миша был дерзким и неутомимым, когда ближе к выходным на «генералы» стали подтягиваться такие же любители уединенного отдыха. Он не смог отказать нам в удовольствии насладиться еще парой бокалов «Секса на пляже».