Легче идти вдвоем
Шрифт:
Я поднимаю голову и вижу Сашино лицо, он повторяет не своим голосом:
– От себя не убежишь, – и начинает смеяться.
– Отпусти! – крикнула я сквозь сон и резко проснулась.
Меня трясло мелкой дрожью. Вокруг было темно. Где я? Стало ужасно страшно. Все тело дрожало, я боялась пошевелиться. Что происходит? Почему Саша говорил Мишиным голосом? Почему он держал меня? Я вскочила с кровати и побежала в ванную, чтобы умыться, но воды не было. Я резко выпрямилась перед зеркалом и с силой несколько раз ударила себя по щекам. Саша, очнись, это всего лишь паническая атака.
Когда я проснулась снова, в номере
«Вода будет после 12-00. До пятого можете жить бесплатно, потом мы открываемся, и нужно будет платить»
Я повертела записку в руках, изрядно удивившись. Стоило выйти из себя, как меня услышали. Может быть, и правда не нужно все время стараться быть хорошей?
Днем Бикин не казался таким ужасным. Это был вполне симпатичный провинциальный дальневосточный городок, в котором при желании даже можно было отыскать свою прелесть. Я обошла его вдоль и поперек, прогулялась по набережной одноименной реки, зашла в краеведческий музей, а потом в столовую.
Я бродила по городу и ждала, что со мной непременно что-то случится, иначе для чего я видела его во сне? Но вокруг ничего не происходило, а терпение таяло час за часом. К вечеру я стала раздражительной и решила заняться бытовыми вопросами: навела порядок в машине, съездила на мойку и занесла в номер все вещи, чтобы навести в них порядок. Та странная женщина больше не появлялась. В гостинице находились рабочие, но они плохо говорили по-русски и делали вид, что меня нет.
Поздно вечером я закончила с вещами, и, загрузив их обратно в машину, уселась за рабочий ноутбук, как вдруг в дверь постучали.
– Вам просит передать, – на ломаном русском сказал рабочий-азиат и протянул мне конверт.
– Кто? – спросила я.
– Мужчина.
– Какой мужчина? Где он?
– Я не знать. Мне работа, – сказал азиат и быстренько ретировался.
Я взяла конверт и села на кровать. В строке «от кого» стояли инициалы «А. П.». У меня перехватило дыхание. Этого не может быть. Я не решалась его открыть. Сашины инициалы противоречили здравому смыслу, я это точно понимала. Но именно я сейчас держала в руках конверт, который каким-то невероятным образом был передан именно мне именно в городе, который я видела во сне! Что там? Открывать было страшно. Больше всего я боялась разочароваться. Ожидать, что конверт действительно от Саши, было просто нелогично! Наконец, уняв сердцебиение, я распечатала его.
«Милая моя, ты должна меня простить за то, что я вынужден оставить тебя. Ты всегда значила и будешь значить для меня больше, чем кто-либо в этой жизни. Только с тобой я был счастлив и это больше не повторится, я знаю точно. Ты должна уехать, чтобы попытаться быть счастливой без меня. Я уверен, ты сможешь. Не пытайся меня найти, учись жить заново. Ты свободна. Но помни, что моя любовь всегда рядом с тобой, что бы ни происходило вокруг. Навсегда твой А.П.»
Этого не может быть. Я держала письмо дрожащими руками, перечитывая снова и снова. «Больше не повторится… вынужден оставить тебя… жить заново… А.П.» Этого не может быть! Я быстро обулась и бросилась в коридор. Мне нужно найти того, кто принес это письмо. Я заглядывала в номера в поисках моего курьера. Он должен описать мужчину, который передал конверт. Я оббежала отель несколько раз, но никого не встретила. Тогда я выбежала на улицу и огляделась. Сашка, где ты?! Было плевать на доводы разума и логики. Только Саша мог это написать!
– Девушка, – позвал меня кто-то.
Я обернулась и увидела азиата.
– Кто принес письмо? Как он выглядел? Где он?! – требовала я.
Азиат
– Кто? Скажите! Это важно!
– Надо отдать. Отдать. Это не вы, – сказал он.
– Что? – я не поняла смысл последней фразы.
– Не вы письмо!
Он резко забрал конверт из моих рук и ушел.
– Но…
Волшебство исчезло. Письмо предназначалось не мне. И, конечно же, оно было не от Саши. Потому что Саша уже год как лежит на кладбище на пятом километре Балаклавского шоссе. Я вспомнила, как в день похорон увидела его, словно живого, и побежала к нему. Тогда мне тоже не было никакого дела до того, что по законам этого мира умерший человек не может воскреснуть.
Я просидела несколько часов за ноутбуком, но работа не ладилась. В коридоре я налила воды из кулера и вышла на крыльцо. Уже стемнело. Город снова стал подозрительно тихим и холодным. Это письмо попало ко мне не случайно. Наверное, нарушать законы мироздания не так просто и не совсем правильно. Но что тогда остается для тех, кто умер? Как им достучаться до живых? Может быть, я рассуждала наивно, но меня это вполне устраивало. Я так устала и запуталась в последнее время, я совсем одна. Саша видит это. Он любит меня и не может оставить без поддержки. Поэтому я получила письмо. Не от него и от него одновременно. Впервые за долгое время я улыбнулась сама себе. Сашка по-прежнему любит меня, и даже его смерть это не изменит. Он был на самом деле, он есть в моих воспоминаниях и он не оставляет меня. Пусть так, немного странно, но он всегда будет рядом.
Больше в Бикине ждать было нечего и я, спокойная и даже отдохнувшая, следующим же утром отправилась дальше. К вечеру я приехала во Владивосток. Город мне очень понравился, и я бы с удовольствием задержалась там на несколько дней, но ужасно не терпелось поскорее достигнуть цели поездки – оказаться на Камчатке. «Лансер» остался дожидаться меня на платной парковке после первой же ночи во Владике, а я ближайшим рейсом отправилась в Петропавловск-Камчатский.
Я никогда не летала прежде, но к моему удивлению, три часа полета прошли очень комфортно. Меня не настигали панические атаки в закрытом пространстве самолета, я не стремилась сойти здесь и сейчас. Напротив – я была совершенно спокойна и уверена в своих действиях. Словно после получения того письма, которое исчезло так же таинственно, как и появилось, я обрела понимание, что все делаю правильно. Я на своем месте. Этот страх – выбитой из-под ног почвы – преследовал меня постоянно после Сашиной гибели. Сидя в кресле около иллюминатора, я осознавала, что все идет как надо. Уже совсем скоро я увижу то, к чему стремилась несколько месяцев, а усталость пройдет.
Самолет приземлился в Елизово вечером, когда стемнело, и это меня несколько расстроило. Я видела этот аэропорт ранее на фото, и он меня сильно впечатлил. Пожалуй, только вид самолетов на фоне горы Острой и ее собратьев помог мне решиться на авиаперелет вместо того, чтобы выдумывать наземные (или водные) пути до Камчатки.
Я вышла из самолета и огляделась. Я на краю света. Здесь тоже был другой воздух. Пахло новизной и свободой, свежестью и немного керосином. По взлетной полосе взмыл в воздух очередной борт, и я улыбнулась. Я действительно на Камчатке, черт побери!
Еще в Севастополе я составляла маршрут по местам, которые хотелось бы посетить. На материке это были в основном крупные города, но в случае с Камчаткой все выглядело иначе. Мне не хотелось находиться рядом с людьми. Камчатка должна была стать моей моральной опорой, как символ достигнутого. Это была высота, которую я должна была взять, а такие события обычно происходят без лишних свидетелей. На парковке аэропорта уже ждала машина, водитель которой должен был отвезти меня в поселок Козыревск к настоящим диким вулканам. Только ты и необузданная природа.