Легче! Как найти баланс в жизни, если всё идет не по плану

Савельева Ольга Васильевна

– А мне нравится эта идея, – пожала плечами жена. – Ты и правда как замороженный.

– Да о чем вы все? Может, мне шапку скомороха купить и сплясать на совещании?

– Вот об этом мы. О твоем защитном ерничестве. Даже мысли не допускаешь, что тебе там может понравиться…

В приглашении было написано: «Форма одежды – спортивная».

Но Валентин Иванович надел рубашку и запонки. И пиджак. Не мог же он к незнакомым людям в спортивном костюме идти.

В спортивном костюме он на даче ходит, со своими,

домашними. Или в больнице, когда ложится на чекап.

А при чужих людях – в костюме. Ибо это униформа успеха: брюки, пиджак, рубашка.

На тренинге Валентину Ивановичу все сразу стало понятно. Все тут такие… фриковатые, странные. Он тут явно богаче всех и умнее всех. Всех, включая тренера.

Зачем ему тут оставаться? Чему его может научить менее успешный человек? Как скатиться до его уровня?

Ему хотелось высмеивать и обесценивать эту шарашкину контору.

Он оказался прав: ерунда.

Валентин Иванович сел в кресло в углу и наблюдал, как другие люди… раскрепощаются. Танцуют, прыгают, кричат, сценки какие-то играют. Все, что просил тренер.

Детский сад, а не тренинг, ей-богу. И тренер, известный актер вроде, а скачет и скоморошничает вместе со всеми. Тьфу просто. Какой уж тут личностный рост – так… рассадник компромата.

– Вам комфортно? – спросил его тренер.

– Yes, – ответил Валентин Иванович, почему-то на английском языке. Ему вообще хотелось почему-то говорить на чужом языке, как бы абстрагироваться от этого балагана.

– К нам не хотите?

– No.

– Может, дать вам футболку переодеться? Жарко же в костюме…

– No.

– Пить хотите?

– No.

Валентин Иванович хотел пить. И переодеться хотел. Но он упрямо отвечал «нет» и не мог понять, почему врет и почему на английском.

Ему будто хотелось выпятить свой успех, свое знание иностранного языка, свои деньги. «Вы хоть знаете, кто я? – хотелось ему сказать. – Устроили тут…»

Но он этого не сказал. Ничего не сказал.

Потому что этим людям, раскрепощенным, счастливым, ярким, было совершенно очевидно плевать, кто он…

– Как тренинг? – спросила вечером жена.

– Фрики какие-то, не тренинг, а ерунда.

– Сопротивление, отрицание, все по плану, – вздохнула жена. – Ужинать будешь?

– Буду. Ужас, за что люди платят деньжищи такие. Чтобы поорать, потанцевать.

– А ты поорал? Потанцевал?

– Нет, конечно. Я же не идиот.

– Ясно. Не смог.

– Не хотел.

– Не смог, Валь, не смог. Не хотел бы – ушел бы. Но ты остался. Ты был там весь день, ты смотрел, как другие могут то, чего не можешь ты.

– Орать и плясать?

– Быть живым. Быть по-детски… разжатым.

– Они тоже не могут то, чего могу я. Например, зарабатывать столько, сколько я.

– Если они захотят научиться этому, они придут к тебе на тренинг. Но они, представляешь,

не хотят. Немыслимо, да? Не хотят быть миллионером, не хотят того, что, по твоему мнению, должны хотеть все.

– Хотят.

– Да-да, я помню, – усмехнулась жена. – Ты не бываешь не прав. Хотят-хотят. Но на тренинг к тебе не пришли. А вот на этот, актерский, пришли. То есть пока все наоборот. Ты у них на тренинге. У этих скоморохов. А не наоборот.

Валентин Иванович рассердился на жену, оттолкнул тарелку и ушел к себе в кабинет.

ЖЕНА ПРОСТО СФОРМУЛИРОВАЛА ТО, ЧТО ОН ПОНЯЛ ТАМ, В СВОЕМ УГЛУ, В СВОЕМ ПИДЖАКЕ, В САМОМ КОНЦЕ ДНЯ: ЧТО ОН САМЫЙ БОГАТЫЙ, САМЫЙ УМНЫЙ, САМЫЙ КРУТОЙ, НО САМЫЙ НЕСЧАСТНЫЙ ИЗ ВСЕХ.

Потому что он даже не может разрешить себе подурачиться. Просто побыть ребенком. Ну вот тем, которым он так и не побыл, потому что повзрослел в пять лет. И он правда не может, а не не хочет.

А они – хотят и могут.

Ночью Валентину Ивановичу приснился странный сон.

Будто он в составе саперной бригады занимался разбором завалов разрушенных домов в зоне бывшего фронта. И вот он в этих развалинах мальчика находит, лет четырех. Маленький, тощенький и в какой-то тряпке, чуть ли не в наволочке. И он его, разумеется, забирает. И весь сон переживает, что даже завернуть его не во что – кругом бетон. Но при этом он знает, что так – развалины и безысходность – не везде, что где-то нормальная жизнь, и смех, и карусели, и мороженое, и он своего мальчика туда обязательно заберет и отведет.

Валентин Иванович за завтраком рассказал этот сон жене. Она выслушала его с улыбкой, сказала:

– Как я рада, что ты на тот тренинг ходил…

– А он-то тут при чем… тренинг этот дурацкий?

– Он не дурацкий. Вон он… помог тебе твоего внутреннего ребенка найти. Откопать, достать из-под руин акций, костюмов, успехов. И хорошая перспектива вывоза этого мальчика в обычную мирную жизнь – очень радует…

Валентин Иванович, сам не веря до конца, что делает это, подумал и купил новый тренинг. Уже за свой счет.

Та же программа, тот же ведущий, та же локация, только Валентин Иванович совсем новый.

– Снова? Тот же тренинг? – удивился администратор. – Нет, мы очень рады, просто есть же другие программы…

– Я эту… не распробовал.

– Ясно, ждем вас, Валентин… как, простите, отчество?

– Не нужно отчество. Просто Валентин… Валя…

Не обнял

Меня часто хвалят за то, что я доходчиво, образно и ярко пишу о сложном.