Легенда о Чудограде. Книга первая. Властитель магии. Часть вторая. Союз пяти мужей
Шрифт:
Она не стала дожидаться, когда раб перестанет хватать ртом воздух как тонущая рыба и соберется что-нибудь ответить ей, нет, она молча отложила в сторону нож, сняла фартук и стремительно пошла к двери.
Пожилая кухарка хотела окликнуть ее, но не осмелилась открыть рот без разрешения, она только подалась вперед, разведя руки и всем своим видом говоря: «Куда?», «Опомнись!» Дающий право говорить с застывшим от удивления лицом все-также молча смотрел ей вслед. Но Дарина обернулась лишь на мгновение, отметив их реакцию, она еще быстрее зашагала к выходу из дома. На всякий случай она захватила пустое ведро с кухни — если кто спросит, она скажет, что идет за водой.
Известие о бунте распространялось очень быстро, и стража почти ничего не могла поделать с протестующими, потому что почти каждую минуту их число увеличивалось. Едва выйдя на улицу, Дарина увидела кучку рабов, которые направлялись к площади, а вслед за ними из их дома вышли две рабыни, увидев ее, они поспешили догнать ее.
Что там происходит? — шепотом спросила молоденькая рабыня, ей было всего семнадцать лет от роду, а ее уже успели выдать замуж год назад, и она уже успела родить мертвого ребенка.
Говорят, рабы взбунтовались, — громко ответила Дарина, не стесняясь в отличие от девушки привлечь к себе внимание, а вниманием ее не обделили — последовали оговоры и упреки, но молодая женщина проигнорировала все замечания, чем вызвала неподдельное восхищение в глазах многих женщин.
Но куда большее впечатление производили рабы на площади, они требовали, и мужчины, и женщины, требовали дать им свободу, среди них были даже дети. О чем думали стражники? Почему они сразу не схватили протестующих, когда тех была всего лишь горстка? Неужели так поразились происходящему? Если Дарину это удивляло, то подоспевших к месту событий хозяев — страшно разозлило. Они кричали на стражников, бранились и требовали остановить это безумие. Скользнув сквозь толпу, Дарина примкнула к протестующим, потом ловко взобралась на один из прилавочных столов и, замахав руками, громко произнесла.
Люди! Люди! Я прошу вашего внимания!
Ход оказался удачным. От неожиданности все замерли и устремили на нее свои взоры. По пути на площадь Дарина услышала одного из рабов, что голос призывал их идти на спуск Амарахаба, чтобы потом покинуть страну. С последним она не очень была согласна.
Жители земель патира Севера! Хватит делить себя на рабов и хозяев, на женщин и мужчин — мы с вами все — жители одной страны. Никто не спорит, что у каждого жителя должны быть свои обязанности, но это не значит, что они должны быть закреплены за человеком по факту рождения. Я призываю вас подумать и понять, что раб и господин умрут в свой час, и не важно, у кого из них есть деньги, смерть ими не подкупишь! Госпожа также, как и рабыня будет рожать в муках и боли. Тот, кто навязал нашим предкам существующие в нашей стране разделения — кто сказал, что он не преследовал собственные цели, желая, например, приструнить надоевшую жену и воспользоваться чьим-то бесплатным трудом? Где доказательства, что произнесенные кем-то законы были повторением слов великого Алина?
Верно, где доказательства! — крикнул кто-то из толпы, но сразу нашелся тот, кто возразил ему.
— Великий Алин ничего не должен доказывать!
— А ты ответишь за свои слова, грешница! — грозно во вновь образовавшейся тишине произнес Журан, Дарина не сразу узнала его голос, сначала обратив внимание на смысл сказанного.
— Кому? — дерзко ответила молодая женщина.
— Алину, бесстыдница!
— Перед Алином я готова ответить, но не перед тобой, рабом, воображающим себя господином! Ты предал своих, Журан, но боюсь
— Замолчи! — рявкнул Журан и рванулся к Дарине, но его задержали двое коренастых парней.
— Она дело говорит, — пояснил свой поступок один из них.
Мысленно поблагодарив обоих ребят, Дарина продолжила.
— Некоторые из вас слышали голос, призывающий к освобождению. Кто бы не произнес те слова — он прав. Хватит постоянно делить нас на одних и других, утверждая одним права, а других лишая всего, даже возможности говорить! Голос призывает нас покинуть страну, потому что здесь все утонуло в пучине несправедливости, но от нас зависит, станем ли мы просто убегать или же останемся здесь, дома, и сами все изменим, изменим к лучшему!
Отовсюду доносились одобрительные возгласы, даже стражей было несколько голосов, а несколько голосов принадлежали женщинам. Обежав глазами площадь, Дарина отметила одну группу женщин, в которой вперемежку стояли рабыни и хозяйки. Но среди этих голосов Дарина расслышала скрежет, подняв глаза, она увидела, как поворачивается к центру города охранная катапульта у городских ворот. Не веря своим глазам и ушам, Дарина увидела, как срывается камень и летит прямо в толпу.
— Бегите! — закричала она что было мочи.
— Не только она увидела летящий на них камень, теперь его увидели все, люди в панике бросились бежать, но у них было слишком мало времени! Тяжело рухнув в центре площади, камень расплющил два прилавка, на одном из которых менее минуты назад стояла Дарина.
— В следующий миг все утонуло в криках отчаяния, ужаса и страха — цель была достигнута: люди в панике покидали площадь. Бежали и рабы, и хозяева — камень не делал различий, безжалостно убив двух стражников, одного раба и одного господина. Дарина тоже побежала, но услышав позади себя крик: Помогите, умоляю! — развернулась обратно. Ее едва не стошнило, когда она увидела раба с расплющенной ногой, он жутко, истошно орал, утопая в крови и боли. Что она могла сделать! Ведь она не лекарь. И всё-таки вот так оставить его она не могла, резко оторвав полосу от платья, Дарина коленкой прижала мужчину к земле и решительно продела веревку под остатком ноги, прикосновение причинило мужчине страшную боль, в отчаянии тот хотел отмахнуться руками, но внезапно на помощь Дарине подоспел человек — не раб — и, удерживая раненого, приказал.
— Давай!
— Резко и решительно Дарина завязала узел — раб взвыл, и почти сразу потерял сознание.
— Нужны бинты, — сказал мужчина. — Я отнесу его к себе.
— Я помогу!
— Дарина подхватила раба за руку и вместе со своим помощником подняла обездвиженное тело.
— Но кто вы? Куда вы именно вы хотите отнести его?
— К себе домой, я — лекарь.
— Больших пояснений Дарине не требовалось.
— Ведите!
Спустя час Дарина внимательно наблюдала из окна маленького дома лекаря за тем, как прочесывают улицу стражники, выискивая бунтарей. Они заходили в каждый дом, до дома лекаря им оставалось каких-то домов десять.
— Ты бы не стояла у окна, — сказал ей лекарь, вошедший в комнату: тебя могут заметить.
— Пускай!
— Пускай? — подивился тот. — Это после всего, что ты говорила там? Ты хоть представляешь, что с тобой могут сделать?
— Я уже была в тюрьме, — мрачно ответила молодая женщина, — или ты думаешь, что все эти синяки я сама себе поставила? И побои, это еще не самое страшное в тюрьме, по крайней мере для женщины.
— Тогда тем более ты не должна рваться обратно!
— Я и не рвусь, но что поделать!