Легенда о невесте людоеда
Шрифт:
Свое пребывание в замке монстров девушка, в конце концов, стала мерить своей собственной полнотой — чем больше становились ее бедра и живот, чем теснее становилось в клетке, тем больше прошло времени. Пока в клетке Терисии было еще терпимо, но толстые ноги все больше доставляли хлопот. Изменения произошли не только в теле — в характере тоже случились сдвиги. Она уже начала привыкать к присутствию монстра в комнате, но по-прежнему предпочитала не смотреть ему в глаза лишний раз, а если это и случалось нечаянно, то Тери первая отводила взгляд. Монстр же был традиционно молчалив, угрожать не угрожал, ведь она всегда показывала ему пустой мешок из-под
Одним вечером король принес очередную большую порцию еды и бурдюк с питьем. Однако вместо воды или разбавленного до состояния морса вина, в этот раз там было какая-то крепкая и сладкая выпивка, пахнущая медом и ягодами — на вино не похоже, а ничего кроме него Тери за свою недолгую жизнь и не пробовала. Она осторожно сделала глоток, и по телу мигом разлилось приятное, теплое удовольствие, а во рту еще долго оставалась сладость.
Этот эффект девушке определённо нравился, пусть и ощущала подобное впервые. Она делала глоток за глотком, забывая иногда даже закусывать пищей, ведь удовольствие от пищи не шло ни в какое сравнение с блаженством от напитка. В какой-то момент она даже не испытывала ничего другого, кроме радости и беспредельного счастья, позабыв где и с кем находится. Было так весело, что хотелось или танцевать, или петь. Даже учитывая то, что она сидела в клетке почти неподвижно, у нее кружилась комната перед глазами. Но и это казалось забавным, Тери смотрела по сторонам с блаженной улыбкой.
Когда ее взгляд встретился с взглядом хозяина комнаты, то девушка не отвела его, а только шире улыбнулась. Почему-то сейчас он не выглядел страшным, или может это ей кажется из-за помутившегося зрения? Нет! Выглядит как самый обычный мужчина, хоть и немного другие черты лица, немного необычные, но и в этой необычности было нечто притягивающее. По телу девушки разлилась еще одна волна жара, но уже не от напитка. Тери словно впервые увидела своего пленителя, и — о чудо! — из сатанинского мерзкого чудовища он превратился в обычного человека.
«Почему я раньше боялась? Чего мне бояться?» — подумала она, но поняла, что тихо шепчет свои же мысли вслух. Удивившись сама себе, она тут же сделала еще глоток сладкого напитка. В бурдюке оставалась еще добрая половина питья, что не могло не радовать.
Хозяин комнаты услышал, что пленница что-то бубнит себе под нос.
— Что-что? — переспросил он ее, ухмыльнувшись уголком губ.
Девушка подняла взгляд и оторвалась от бурдюка, услышав голос. Впервые обращение к ней не вызвало дрожь, а только веселье и улыбку.
— Что-что? — передразнила она его неумело, рассмеявшись своей же шутке. — Прошу прощения, мой король. Я не знаю, что здесь смешного… — Она опять засмеялась, тщетно пытаясь взять себя в руки, — Извините…
Тролль ничего не ответил, но продолжал ухмыляться. Зрелище и правда забавное, а идея дать ей переслаженную медовуху вместо обычного пойла полностью оправдала себя. Как это он не додумался раньше? Теперь оставалось только наблюдать, что в стельку пьяная пленница начнет чудить и веселить его. Ждать долго не пришлось.
— Мой король, — протянула девушка, с улыбкой просовывая руки в отверстия клетки и пытаясь дотянуться до изножья кровати, на которой он лежал, — мой король, я хочу попросить вас о чем-то.
— На горшок?
Девушка скривилась.
— Не-ет! Можно мне, пожалуйста, мое свадебное платье принести. Я так ни разу его не примерила, а оно до жути красивое. Такое синее, голубое с розовым…
— Платье? —
— Ага! Свадебное, самое настоящее. Очень красивое, правда. Синее такое… — девушка запнулась, бровки на мгновение нахмурились, но вот она уже опять расплылась в улыбке. — Платье. Я взяла его с дома, когда бежала.
Король задумался о сказанном девушкой. Ни о каком платье ему не докладывали, да и зачем ему знать такие мелочи. Как и положено, донесли только самое важное: пришла под дверь, просилась внутрь, схватили и в клетку посадили. Тряпки пленников либо сжигают, либо ими служанки моют пол или посуду; иногда перешивают себе на наряды эти тряпки гетеры, только там может и быть ее свадебное платье. Но это нужно вставать, искать, спрашивать — шибко велика честь для человеческой дурнушки. Зачем он вообще думает над ее просьбой?
— Ты принесешь мне платье? — спросила еще раз девушка, и жалостливо добавила: — Ну-у, пожалуйста…
— Нет.
— А почему?
— Я сказал нет! Что тебе, дуре, не ясно? — прорычал тролль в сердцах. Девушка тут же поникла, но грустила недолго. Приложившись губами еще несколько раз к бурдюку, она заговорила опять, язык ее уже начал сильно заплетаться.
— Знаешь, король, я ведь могла бы стать твоей невестой. Но ты не хочешь нести мне платье… оно красивое, синее. — Пленница глубоко вздохнула, опершись лбом о клетку. — Я ведь пришла, чтобы быть тебе женой. Ты моя судьба — ангел сказал! По лесу шла, коня потеряла, но нашла тебя… Черт, а ты… — на глазах девушки вдруг выступили слезы, — а ты не хочешь принести мне свадебное платье!
Девица закрыла ладонями лицо и всхлипнула. Она всхлипнула еще несколько раз, а потом плакала навзрыд. Троллю слышалось в этом плаче жалобное скуление пса, щенка какого-нибудь. Невероятно раздражающие звуки.
— Тихо! Хватит выть, — скомандовал он.
Девушка будто не слышала его. Взбешенный неповиновением тролль повторять не стал — вскочил с кровати, схватил клетку. При его силе поднять пленницу вместе с ее тюрьмой было просто. Через несколько секунд король уже поднес ее к языкам пламени в камине настолько близко, что они уже лизали сталь клетки. Запахло жаренным — огонь опалил мех лисьей шкуры. Пьяная и еле соображающая девушка не сразу осознала, что происходит, но почувствовала жар так близко и отпрянула от него как можно дальше, закричала.
— Не заткнешься, так зажарю тебя прямо здесь, — пригрозил тролль.
Теперь девица боялась даже дышать, а о нелепых слезах и их не менее дурацкой причине позабыла мгновенно. Произведя необходимый эффект, король поставил клетку на прежнее место, но не успел он вновь улечься на кровать, как вновь услышал ее дрожащий, едва слышный голос.
— На горшок… по-пожалуйста.
Шумно выдохнув, он опять вернулся к пленнице. Замок и прутья плетки были еще горячими, но грубая кожа его рук могла это стерпеть. Неловкое пьяное движение, и вот для девицы нечаянное соприкосновение с горячим металлом не прошло бесследно — кожа на предплечье моментально вздулась и покраснела. Но пленница, к удивлению короля, в этот раз не издала ни звука, хотя было видно, какую боль ей это доставило. И это при том, что выпивка обычно обезболивает раны. Нетвердой, шатающейся поступью она сама дошла до отхожего ведра, сделала свое дело, и готова была лезть обратно в клеть, но тролль не пустил. Схватив ее за ошейник, он повел к своей постели, а дойдя до нее, сам опустился на колено, чтобы отпереть один из сундуков близ ложа.