Легенда о трех мартышках
Шрифт:
Как-то раз Мара после дежурства отправилась домой, села в метро, доехала до своей станции, вышла на платформу, сделала пару шагов и подвернула ногу. Щиколотка немилосердно заболела, девушка допрыгала на здоровой ноге до скамейки, села и услышала сзади почти родной голос.
– Очень тебя прошу, прекратите общение!
– Ты не можешь этого требовать, - ответил басок, который тоже показался Марлене знакомым.
Медсестра оглянулась, за ее спиной находилась другая лавка, на которой сидели… Фася и незнакомый парень.
–
– Это нам решать, - отрезал юноша.
В голосе паренька прозвучали знакомые ноты, и Мара еще раз украдкой оглянулась. Ее охватило удивление: кто это? Медсестра видела только профиль незнакомца, чуть вздернутый нос, выдающийся подбородок, темные кудрявые волосы, не по-мужски длинные, загнутые вверх кукольные ресницы и родинку над капризно изогнутой верхней губой.
– Ладно, Юра, - тихо сказала Афанасия, - я попросила, как мать, пожалуйста, разорви отношения с Игорем.
– Мне нравятся слова «как мать», - язвительно перебил юноша, - они тебе подходят. Но, повторяю, мы сами разберемся!
– А что скажет твоя мама?
– пошла в наступление Афанасия.
– «Моя мама», - причмокнул губами Юрий, - тоже красиво звучит. Она себе на уме! Никому неведомо, что она думает! Короче! До свиданья!
Последние слова юноша договаривал уже на ходу, он резво встал и успел вскочить в поезд, закрывавший двери.
– Стой!
– закричала Фася, но состав, грохоча вагонами, унесся в тоннель.
Марлена продолжала сидеть вполоборота, и тут Афанасия, ощутив затылком чужой взгляд, обернулась и ахнула:
– Мара! Как ты сюда попала?
– Домой еду, - медсестра от растерянности сообщила правду.
– Ты ведь живешь в одной автобусной остановке от завода!
– Теперь нет, - призналась девушка и добавила: - Я вас не подслушивала, ногу подвернула, идти не могу.
– Давай посмотрю, - предложила Фася и присела около подруги, - мда, немного распухла!
– А с кем ты болтала?
– не сдержала любопытства Мара.
– Это мой племянник, - сказала Афанасия, - сын брата!
– Не знала, что у тебя есть близкие родственники!
– Мы давно не общаемся, - пояснила Фася, - потеряли друг друга из вида. Но, к сожалению, не знаю, каким образом Игорь с Юрой встретились и подружились!
– Наверное, это хорошо, - протянула Марлена.
– Юрий плохой мальчик, - воскликнула Афанасия, - он портит Игорька, вбивает ему в голову дурацкие идеи!
– Какие?
– Забудь, - отмахнулась стоматолог, - очень прошу тебя, не рассказывай никому о Юре, я надеюсь разорвать эту дружбу, у Игоря впереди блестящее будущее, общение с таким родственником ему ни к чему!
– Я никогда не сплетничаю, - обиделась Мара.
– Знаю, прости. Давай помогу тебе до травмопункта дойти, - предложила Афанасия.
Через неделю Марлена и думать забыла
– Я подумаю, - ответил тот, - ты у нас не одна желающая!
– Еще кто-то собрался в медицинский?
– испугалась конкуренции Мара.
– Пока нет, но, как понимаешь, мы не можем давать направление всем, - сдвинул брови Андрей Григорьевич, - сразу скажу, у тебя мало шансов на льготу.
– Почему?
– чуть не заплакала Мара.
– Я три года честно работаю, не пропустила ни одной смены, даже бюллетень не брала.
– Придется выбирать между тобой и Семеном из инструментального цеха, - пояснил замдиректора, - а мужчина более ценен для предприятия!
– Это несправедливо, - прошептала Мара, - в нашей стране у всех равные права!
Андрей Григорьевич снял очки и оглядел Марлену.
– Мы должны думать о будущем. Ты выйдешь замуж, родишь ребенка, сядешь дома, и получится, что народные средства зря потрачены. Семен же вернется на работу.
– Я не хочу быть матерью, поверьте, - взмолилась девушка, - мечтаю стать хирургом.
– Ну ладно, - неожиданно смилостивился замдиректора, - приходи после работы, часов в восемь, нет, лучше в девять. Я до этого времени покалякаю с самим Иваном Олеговичем, авось придумаем выход.
– Спасибо! Ой! Спасибо, - затараторила Мара.
– Пока не за что, - посуровел начальник, - потом поблагодаришь.
Ровно в двадцать один ноль-ноль Марлена поскреблась в кабинет и, получив разрешение войти, спросила:
– Ну как?
– Дело непростое, - протянул Андрей Григорьевич, - целевое место бесплатно заводу не дадут. Вернее, нам одно положено, и Иван Олегович категорически приказал отдать его Семену!
– Я три года работаю!
– чуть не заплакала Марлена.
– Ну ничего, ты еще молодая, можешь пару лет потерять, - «утешил» ее Андрей Григорьевич.
– Почему вы говорите о нескольких годах?
– насторожилась Марлена.
– Разве я через год не смогу поступать?
Замдиректора крякнул.
– Нет.
– Но почему?
– Дочь Ивана Олеговича поступает, и, на твою неудачу, тоже в медвуз.
– Она же у нас не работала!
– закричала Мара.
– Кто тебе сказал?
– вскинул брови Андрей Григорьевич.
– Она уж четвертый год служит санитаркой в стоматологии!
– Там одни старухи, - зашептала Мара, - я всех знаю.
– А по документам Лиза работает.
– Это нечестно! Обман, - зашептала Марлена.
Андрей Григорьевич развел руками:
– Бумаги оформлены по всем правилам, комар носу не подточит. Впрочем, можешь уволиться, пойти служить в другое место, но там начнешь все заново, три года отпашешь, прежде чем получишь право об институте заикаться!