Легенда о трех мартышках
Шрифт:
– Зачем?
– В двух словах не объяснить. Поверьте, я ей ничего плохого не сделаю, пожалуйста, впустите, - попросила я.
– Нет, - твердо ответили из-за двери.
– Я задам Стефановой всего пару вопросов!
– Нет!
– Понимаете, я ищу Анну Королькову, она моя мать! Мы никогда не встречались, я считала Елену Иванову, то есть, извините, по привычке назвала другое имя, Королькову, умершей. А совсем недавно я выяснила, что она жива!
– Здесь никаких Корольковых нет!
– Естественно! Анна жила с дочерью Мариной,
– Я ничего не понимаю!
– Вы знали Глеба? Младшего сына Стефановой?
– Нет.
– Может, слышали про Игоря, родного брата Юрия? У них была одна мать, Афанасия Константиновна, а отец Андрей Григорьевич, муж Алевтины Глебовны. Юноши каким-то образом встретились, подружились…
– Я никогда не слышала этих имен, - пробубнила тетка.
– Вы не родственница Стефановой?
– Я медсестра. Ухаживаю за бабушкой.
– А как вас зовут?
– Ольга Петровна.
– Дорогая, милая Олечка Петровна, - защебетала я, вынимая кошелек, - Алевтина Глебовна единственный человек, способный пролить свет на темную, запутанную историю. Я предполагаю, что Игорь и Анна украли экспонаты из музея не в одиночку, им помогал Юрий. Младший брат не выдал старшего, унес тайну на тот свет. Анна Королькова прикинулась сумасшедшей и осталась жива. А вот Юрий с женой спрятались, наверное, они унесли раритеты, понимаете?
– Нет, - прошептала Ольга Петровна.
– Мне не нужны ценности! Человек, который искал второй кубок и прочую дребедень, умер от сердечного приступа! Я хочу поговорить со своей матерью! Вероятно, ей требуется помощь! Алевтина Глебовна, наверное, может подсказать, где искать Анну.
– Нет, - словно заклинившая шарманка прогудела медсестра.
– Я заплачу любую сумму, - засуетилась я, - сколько пожелаете! Видите кредитку? Если я кажусь вам подозрительной, позвоните полковнику Александру Михайловичу Дегтяреву, он служит в милиции и охарактеризует меня с лучшей стороны. Мой сын адвокат, невестка телезвезда и…
– Да будь вы хоть женой президента, - перебила меня Ольга Петровна, - ничего у вас не получится.
– Почему?
– Во-первых, я вас не впущу! А во-вторых, у Алевтины Глебовны старческое слабоумие, моя подопечная не способна даже есть самостоятельно, она произносит лишь отдельные звуки, вернее, мычит и легко впадает в агрессию, врач прописал ей кучу лекарств. Большую часть суток Стефанова спит. Можете ее миллионами осыпать, разумного слова не добьетесь. Лучше уходите, а если будете настаивать, я вызову милицию, хозяйка тревожную кнопку поставила.
– Хозяйка? Вас нанимала не Алевтина Глебовна?
– Нет.
– А кто?
– Мария Ивановна, -
– Как вы нашли это место?
– Не важно! До свидания!
Я быстро сунула ногу в щель между косяком и створкой.
– Умоляю, подождите!
– Что еще?
– Когда Мария Ивановна сюда приходит?
– Она здесь не живет.
– А какой у нее адрес?
– Не знаю.
– Но вам ведь платят деньги?
– Да.
– И где вы встречаетесь? По каким числам?
– Сумму переводят на мой банковский счет.
– Кем Мария Ивановна приходится Алевтине Глебовне?
– Дочерью.
Я вздрогнула.
– Кем?
– Дочкой, - повторила Ольга Петровна, - до свидания.
– Стойте!
– Вы становитесь назойливой.
– Знаю, но у меня нет выхода. Впрочем, я сразу уйду, если дадите мне телефон Марии Ивановны.
– У меня нет права сообщать этот номер посторонним!
– Хотите, на колени встану?
– Можете на голову взгромоздиться, но ничего не получите!
От такого хамского ответа я на мгновение растерялась и тут же услышала надсадный вой из глубины апартаментов.
– Алевтина Глебовна проснулась, - сообщила медсестра, - есть просит.
Мне стало жутко, в протяжном вое не было ничего человеческого, так кричит дикий зверь, знающий, что он один в чаще.
– Мне пора, иначе больная с кровати упадет, - вполне мирно сказала Ольга Петровна, - вообще-то, таких положено привязывать, но Мария Ивановна не разрешает. Велит, чтобы за мамой постоянно следили!
– Извините, - прошептала я, - больше вас не побеспокою.
Дверь захлопнулась, я сделала пару шагов к лифту, нажала на кнопку и уставилась на его пластиковые двери.
– Дарья, - раздалось за спиной.
Я оглянулась, створка была приоткрыта, цепочка натянута, из щели выглядывала Ольга Петровна.
– Могу вам предложить такой вариант, - сказала она, - я позвоню Марии Ивановне и сообщу ей ваш телефон. Если хозяйка захочет, она сама с вами свяжется. Идет?
– Спасибо, - обрадовалась я и начала рыться в сумке в поисках клочка бумаги.
Ольга Петровна терпеливо ждала, пока я нацарапаю цифры и отдам ей «визитку».
– Сколько я вам должна за услугу?
– поинтересовалась я, просовывая обрывок в щель.
Ольга Петровна кашлянула.
– Меня воспитывали интеллигентные родители, они часто повторяли: «Надо помогать людям». Я с ними согласна, но одновременно знаю, нельзя нарушать служебные обязанности, поэтому попыталась найти компромисс. Я не продаю свои услуги. До свидания!
Дверь снова захлопнулась, а створки лифта раздвинулись, я вскочила в кабину. Какой шанс, что дочь Алевтины Глебовны позвонит странной женщине, которая несла чушь медсестре, то есть мне? Один из тысячи, если учесть, что Ольга Петровна, скорей всего, начнет беседу с хозяйкой фразой: