Легенда Три-Четыре
Шрифт:
Коротко стриженная Тефтелька всегда носила на голове, скрывающую волосы, синюю шапочку, подписанную белыми буквами «РОСКОСМОС». Мы почти забыли, что светлые волосы у неё тёплого жёлтого оттенка.
Жилой модуль больше пятнадцати метров в длину, но при заполнении экипажем, кажется маленьким.
Бытовая часть модуля имеет четыре независимых отсека. Один общий – так называемую кают-компанию, где можно обсуждать различные вопросы, работать, питаться, там частично была кухня с аварийным запасом продуктов, можно было также проводить такое важное
Второй отсек был личной каютой капитана Трофимова, третий – Тефтельки, единственной женщины в экипаже. В четвёртом помещались остальные четверо.
Земля. Центр Управления
В Москве апрельский полдень. На улице солнечно, немного прохладно, голуби, прогуливаясь по газону обходят тонкий лёд на лужах. Пять Цельсия. Помещения в Филях подогреты до двадцати трёх в плюсе. Там сейчас жарко.
Информационный отдел, получив сообщение Трофимова об отдыхе экипажа, специально извещать об этом СМИшников посчитал лишним, записав в бюллетене: «Экипаж отдыхает». А сотрудники Центра занялись своими делами, стараясь игнорировать путающихся под ногами репортёров с порхающей вокруг аппаратурой.
– Чем вы сейчас заняты? – обозреватель интернет-издания «Немыслимая Суть» Павлюков спросил у сидящего без видимых занятий с планшетом на коленях сотрудника в синем жилете «роскосмоса», без бейджика с именем и должностью.
– Бездельничаю! – буркнул ведущий специалист по связи проекта «АресИнтерСвязь» Самшитов. – У меня перерыв. – это он чтобы только репортёр отстал. На самом деле ведущий следил и ждал главного события на данный момент. Ждал ассоциации всей околомарсианской спутниковой системы в единую сеть Земля-Марс, которая позволит безотрывно связываться в любой момент времени с «марсианами».
Жаль, что спутниковую систему не удалось запустить раньше посадки пилотируемого челнока. Историческое событие прошло без контроля Земли. Всё осталось где-то в памяти передового отряда. Тем ценнее будет это всё, когда вернутся.
– А что у вас за цифры на планшете? – продолжал стоять над душой Павлюков. Он считал себя качественным обозревателем и не мог сорвать начавшуюся беседу своей пассивностью. При активной работе респондент должен открыться, довериться ему как собственному хроникёру.
– Цифры? Я так общаюсь со своим кругом.
Павлюков широко распахнул глаза:
– Это же не общение. Тут что-то серьёзное.
– Вот видите, вы тоже в цифрах разбираетесь! – подколол ведущий.
– Разбираюсь, но у вас неясно что…
Самшитов внимательно посмотрел в глаза обозревателю.
– У вас, кстати, какое образование, если не секрет?
Павлюков взглянул на собеседника гордо:
– Никаких секретов! Ломоносовский универ в Москве и универ Амстердама, факультет общественных наук… Я в журналистике уже больше десяти лет.
– То есть гуманитарий, технически безграмотный, – заметил Самшитов. И потому решил просто подтрунить. – И как там, в Амстердаме знаменитый квартал Красных Фонарей?
– Ну, это вы… –
– Нет, там меня не было. – Самшитов окончательно отрезал обозревателя.
Доверительная беседа у Павлюкова к большому сожалению срывалась! Но «совсем ничего не вышло» – это окончательный приговор. Павлюков срочно меняет направление:
– Простите за грубость. Я должен был сначала представиться! Егор Борисович Павлюков, обозреватель издания «Немыслимая Суть». А кто вы, уважаемый?
– Простите и меня, Егор Борисович! Сейчас не время отвлекаться: устанавливается связь с Марсом… Просто сидите тихо и не мешайте! Поговорим потом, если получится…
А на планшете Самшитова циферки складывались в строгую структуру, подтверждённую окончательными звёздочками во всех разрядах. Пришёл сигнал с последнего в экваториальном ожерелье микроспутника ФиТ и появилась звезда, характеризующая постоянство сигнала. Приём с базы Южный Компас был теперь уверенным. В ближнем космосе ретрансляторы готовы, а «Зевс» на полярной орбите Марса будет передавать-принимать суммирующую информацию беспрерывно.
Неодушевлённый интеллект ЦУПа спросил Самшитова: «Нужны ли дублирования?»
Ведущий скинул: «нет», вздохнул облегчённо и тут же передал информацию дежурному ЦУПа, сопроводив восклицанием: «Всё отлично!»
Видя довольное лицо Самшитова, Павлюков оживился:
– От Марса было хорошее сообщение?
– Да, немножко… – бормотнул Самшитов.
Это был не ответ. Сказал тихо, только для себя. Но Егор Павлюков был бы негодным в своей профессии, если бы не услыхал.
– Так поделитесь, мои подписчики будут только благодарны. – попросил обозреватель.
Но ведущий отфутболил нахала:
– Думаю вам лучше обратится к ресурсу ЦУП, там всё будет сейчас опубликовано! От себя могу добавить лишь одно: всё, что не секретно, будет там!
– А что секретно? – хитро прищурился Павлюков, ожидая внезапных озарений.
– Там публиковаться не будет. – безжалостно сообщил Самшитов.
Марс. Первое утро на планете. Павел
Звон ворвался в сон и сразу же вернул всю математику сознания. Девять утра на планете, пора начинать. На этот день большие планы: расконсервация и зарядка всего флота роверов, прокладка маршрута к «Зое». Прежде чем пытаться перебросить к месту старта челнок, необходимо проложить безопасный маршрут.
Ещё должно быть глубокое бурение в нескольких сотнях точек в определённом Землёй месте. И надо определить возможность добывать подземную воду в приемлемых количествах. Вода – необходимость. Если найдём, то отработаем на планете по полной, ну а нет, тогда и разговор короткий: не справились. Вода в этой экспедиции, пожалуй, важнее всего.
Затем планетология станет существенным пунктом и начнётся с исследования кратера Южный Компас. Здесь специалисты с Земли определили богатое месторождение тяжёлых металлов и редкоземельных элементов. Потому и определили точку посадки вблизи.