Легенда

Гивенс Кэтлин

Он и сам удивился, что впал в такую ярость. Но он не сомневался, что брат отнесется к Эллин с симпатией или хотя бы проявит обычную вежливость, и уж никак не ожидал, что он будет так груб. И когда Эллин, удивленная холодным приемом, с испугом отшатнулась от Нейла, Джеймса охватила такая ярость, какой он от себя не ожидал. Ему и раньше доводилось злиться на брата, но ярости он никогда не испытывал.

А теперь Нейл смотрел на него, пытаясь понять, о чем он думает. Впервые в жизни Джеймс закрылся от брата, отказываясь отвечать на его вопросы. Нейл хотел знать, почему

Эллин приехала сюда и какого рода отношения связывают ее и Джеймса. Этого Джеймс и сам не знал. Но вот что он никому не позволит ее обижать, знал совершенно точно.

Бабушка близнецов вела ее по старой части замка, а Эллин с удивлением оглядывалась по сторонам. Они вошли через двери высотой почти пятнадцать футов, открытые специально ради приезда Джеймса, как сообщила Эллин Мейри. Она провела ее в зал, построенный, должно быть, много веков назад. В дальнем конце его находилось арочное окно, из которого открывался вид на озеро. Мейри остановилась перед ним.

– Это одно из моих любимых мест, – сказала она. – Помню, как я стояла здесь в тот день, когда у меня родился сын, отец Джеймса и Нейла, и думала, каким же он вырастет. Разве могла я тогда подумать, что мне придется его пережить. – Она покосилась на Эллин: – Вы приехали в дом, где царит траур.

Эллин кивнула:

– Я знаю. Примите мои соболезнования, мадам.

– Моя невестка Энни до сих пор не может прийти в себя. И если она замолкает на полуслове или вдруг начинает плакать, всем все становится ясно.

– С моей мамой было то же самое, когда умер отец. Я знаю, как ей сейчас трудно. И вам тоже, леди Торридон.

– Когда умер мой муж, я думала, что настал конец света. Мне потребовались годы, чтобы немного прийти в себя, но все равно такой, какой я была прежде, я уже не стала. Но то, что не стало Алистэра, выше моего понимания. Я до сих пор не могу поверить, что его с нами нет. Утром просыпаюсь и жду, что, сейчас его увижу. – Она вздохнула и вытерла навернувшиеся на глаза слезы. – Но жизнь продолжается, детка. Теперь Нейл стал лордом, а Джейми и Дункан ему помогают.

Эллин улыбнулась:

– Джеймс очень серьезно относится к своим обязанностям.

– Да. И Дункан тоже, хотя, глядя на него, всегда веселого, этого никогда не скажешь. – Мейри улыбнулась Эллин: – Пойдемте, мисс Грэм, расскажете мне, что случилось с вами после того, как Дункан от вас уехал. И пожалуйста, называйте меня Мейри. Сейчас Энни – леди Торридон, а скоро ею станет жена Нейла. Я предпочитаю, чтобы меня называли по имени, девочка.

– Спасибо. В таком случае вы, пожалуйста, зовите меня просто Эллин.

– Именно это я и собираюсь делать. А теперь пойдемте, поищем Энни.

Мейри привела Эллин в уютный уголок большого зала, где у камина сидела мать близнецов и смотрела на яркие язычки пламени. Улыбнувшись, Мейри наклонилась к невестке.

– Энни, дорогая, – произнесла она, – это Эллин Грэм, девушка, о которой рассказывал нам Дункан. Это они с Джеймсом спасли ее от разбойников. Она приехала в Торридон с нашим Джейми, вместо того чтобы отправиться в Гленгарри.

Энни

Маккарри подняла голову и встретилась взглядом с Эллин. Глаза ее были полны печали. Протянув ей руку, она улыбнулась:

– Добро пожаловать, детка. Мы не знали, что вы приедете, но мы вам очень рады. А где мальчики, Мейри?

– Уже идут, моя хорошая. Они захватили в плен несколько человек из клана Маклаудов, – объяснила Мейри, усаживаясь в кресло и указав Эллин на соседнее. – Мы немного побеседуем, Эллин, пока не придут ребята, а потом покажем вам вашу комнату. Вам наверняка захочется принять ванну, верно?

– Вы читаете мои мысли, мадам! – рассмеялась Эллин. – Я бы все на свете отдала за горячую ванну.

Энни грустно улыбнулась:

– В таком случае вы непременно это сделаете. А теперь расскажите нам, если не возражаете, как получилось, что вы попали к нам, вместо того чтобы быть сейчас дома?

Сначала вопросы задавала Мейри: про дом Эллин, ее родных, про Джона, про поездку в Данфаллэнди и нападение Фрейзера. Эллин рассказала все, не упуская ни одной детали, когда им хотелось узнать подробности. Про Джеймса никто не спрашивал, однако когда Эллин заметила, какой он храбрый и добрый, Энни с Мейри переглянулись. В бабушкиных глазах вспыхнули веселые искорки, по глазам же матери можно было прочесть, что она искренне радуется такой высокой оценке моральных качеств своего сына.

Когда вошел Джеймс, Энн словно проснулась от спячки. Издав радостный возглас, она вскочила, обняла его, принялась гладить по спине, приговаривая, как она рада, что он вернулся домой, и все время спрашивала, как он себя чувствует.

Джеймс ласково обнял мать.

– Я прекрасно себя чувствую, мама. Не волнуйся.

– Я так беспокоилась, когда Дункан рассказал нам о Фрейзере, – пожаловалась Энни. – Кто он? Почему желает Джону Грэму смерти?

Джеймс пожал плечами:

– Не знаю, мама, но он очень упрям.

– Если ему снова захочется покуситься на жизнь Данди, он может примкнуть к тем, кто поддерживает Вильгельма, – высказалась Мейри.

– Не сомневаюсь, что это он уже сделал, – усмехнулся Джеймс. – Так, значит, вы наконец познакомились с Эллин?

– Я привела ее в дом, – сообщила Мейри. – Как тебе могло прийти в голову бросить девочку одну посреди двора?

– Но я собирался за ней вернуться, бабушка, – возразил Джеймс, покраснев.

– Ну ладно, нет худа без добра. Мы тут славно побеседовали, дожидаясь вас. А вот и мальчики! – воскликнула она, когда в комнату вошли Дункан с Нейлом.

Эллин заметила, что Нейл взглянул на Джеймса, но тот спокойно встретил его взгляд, а потом посмотрел на нее. Эллин глубоко вздохнула. Она не хотела встревать между братьями, но, похоже, уже сделала это. Дункан плюхнулся в кресло напротив.

– Ну что, мисс Грэм, – обратился он к Эллин, – останетесь погостить здесь, или вам так понравилось путешествовать, что вы тотчас же вновь тронетесь в путь?

Эллин засмеялась:

– Мне бы хотелось ненадолго остаться.

– Мы будем счастливы видеть вас у себя, – сказала Мейри.