Легендарные фаворитки. «Ночные королевы» Европы
Шрифт:
Посол обещал попробовать и явился к Марии-Антуанетте со словами:
— Если мадам Великая герцогиня своим поведением хочет показать, что она знает о роли графини дю Барри при дворе, ее достоинство требует того, чтобы она потребовала от короля запретить этой женщине появляться в ее окружении. Если, напротив, она не хочет замечать истинного статуса фаворитки, надо обращаться с ней ровно, как с любой придворной дамой, а когда представится случай — заговорить с ней, хотя бы один раз, чтобы не существовало повода для осложнений и без того сложной обстановки.
Мария-Антуанетта
— Я никогда не заговорю с этой женщиной, это даже не обсуждается.
Посол был в отчаянии. Он начал объяснять дофине, что ее отношение к фаворитке может вызвать недовольство Людовика XV, а это, в свою очередь, может нарушить франко-австрийский союз. Но и этот аргумент не подействовал, и Мария-Антуанетта продолжила демонстративно презирать мадам дю Барри.
Политическая ситуация действительно складывалась весьма серьезная, и вскоре в дело вмешалась сама императрица Мария-Терезия, которая написала дочери строгое письмо следующего содержания:
«Я не могу больше молчать. Вам передали пожелание короля, а вы посмели не выполнить ваш долг. Какое вы можете привести достойное оправдание? Никакого! Вам следует видеть в дю Барри лишь даму, допущенную ко двору и к обществу короля. Вы — его первая подданная и должны служить при дворе примером послушания его воле. Если бы от вас требовались какие-то низости, фамильярность, то ни я, ни кто другой не посоветовали бы вам совершать это. Но нужно лишь безразличное слово, взгляд… И вовсе не для этой дамы…»
Мария-Антуанетта была изумлена, она не привыкла, чтобы ее добродетельная мать давала ей подобные советы. Заговорить с развратной женщиной! Нет! Внутри у нее все протестовало, но делать было нечего: мать говорила ей о благе Австрии, и она вынуждена была смириться. В начале января 1772 года она собрала всю свою волю в кулак, подошла к мадам дю Барри и с трудом выдавила из себя:
— Как сегодня многолюдно в Версале.
Эта сама по себе ничего не значащая фраза произвела эффект разорвавшейся бомбы! Весь двор сразу пришел в движение, люди принялись носиться, передавая друг другу новость. Дочери короля рыдали от бешенства, а сам король бросился обнимать дофину. Назавтра о случившемся уже было известно во всей Европе….
Эти несколько слов означали, что фаворитка вновь победила, что не считаться с ней теперь нельзя никому.
Попытки заменить мадам дю Барри
По словам Ги Бретона, мадам дю Барри «вышла из этого поединка могущественной, как никогда. В ее апартаментах проходили собрания министров, послы оказывали ей королевские почести, а советники приходили к ней за советом». Однако это возвышение еще больше возмутило ее притихших на время противников, и они решили избавиться от нее более хитрым способом, то есть найдя ей достойную замену в постели короля.
Сначала была предпринята попытка уложить в постель Людовика XV принцессу де Монако, обладательницу «самой красивой в мире груди». Мы не знаем, что в точности произошло, то ли король
Враги мадам дю Барри принялись искать новую альтернативу и вскоре предложили королю некую молодую англичанку, но та продвинулась не дальше принцессы де Монако.
Мадам дю Барри все это стало известно, и она сильно обеспокоилась. Более того, она даже испугалась. Она понимала, что королю нужны перемены, а сама она не могла надеяться, что ее чары смогут вечно удерживать столь непостоянного и столь утомленного жизнью любовника. Поплакав и поразмыслив хорошенько, она решила «не изобретать велосипед», а пойти по стопам незабвенной маркизы де Помпадур: стать сводницей для монарха и время от времени знакомить его с какой-нибудь юной особой «из своих», держа тем самым ситуацию под строжайшим контролем.
По стопам маркизы де Помпадур
Главной заботой мадам дю Барри были не слава и не государственные дела. Она помышляла лишь о том, как бы удержать при себе стареющего короля, а себе продлить связанные с этим развлечения и удовольствия. Стратегия маркизы де Помпадур была апробирована, и теперь мадам дю Барри нужно было лишь не почивать на лаврах, а самой предлагать Людовику XV девушек, не дожидаясь, пока это сделают другие.
Вскоре она уже перезнакомила его почти со всеми актрисами «Комеди Франсэз», в частности она привела в Версаль очаровательную мадемуазель Рокур, известную своей пылкостью и бесстыдством.
Организовав дело, мадам дю Барри обратилась к герцогу д’Эгийону с просьбой помочь ей расторгнуть свой брак с Гийомом дю Барри. В те времена на это нужна была веская причина, и хитрый министр ее нашел. Вот послание Его Святейшеству, которое он дал на подпись фаворитке:
«Мадам дю Барри сообщает Его Святейшеству, что, будучи не в курсе законных правил, она не знала во время заключения ею брака с графом Гийомом дю Барри, что запрещено выходить замуж за брата мужчины, с которым до того существовала связь. Она признается со всей болью раскаявшейся души, что испытывала слабость к графу Жану дю Барри, брату ее мужа. К счастью, ее вовремя предупредили о возможном кровосмешении, и ее просвещенная совесть не позволила ей жить с новым супругом как с мужем, — таким образом, преступление еще не совершено. Она умоляет Его Святейшество избавить ее от этого непристойного союза».
Нет ничего удивительного в том, что эта немыслимая выходка не удалась, чем мадам дю Барри была сильно огорчена. Огорчена — это еще мягко сказано. Она накричала на герцога д’Эгийона, обвинив его в неспособности решить даже самый пустяковый вопрос. После этого она направилась к королю и, решив, что никто не сделает ее дело лучше ее самой, была с ним такой страстной, что даже видавший виды Людовик XV был поражен…
Жизнь после смерти Людовика XV