Легенды метро и подземелий
Шрифт:
Под складом магазина в подвале дома был вырыт колодец для стока грунтовых вод, а в его боковой стенке прорыта еще одна небольшая пещерка, где стоял портативный печатный станок «американка». Магазин был открыт на имя Мириана Каландадзе — портового грузчика из Батуми, имевшего опыт в торговле и «чистую» репутацию. Никакого бизнеса на самом деле не велось, магазин был убыточен: с Кавказа фрукты привозили нерегулярно, поэтому, если бы полиция решила разобраться в торговых делах Каландадзе, все быстро выплыло бы наружу. Однако подпольная типография действовала весьма успешно — полиция так и не сумела ее обнаружить, несмотря на то, что полицейская часть располагалась буквально рядом, на противоположной
Подземные оборонительные ходы и «тайники» — подземные секретные проходы к источникам воды имел каждый из укрепленных городов, окружавших Москву: Ярославль, Ростов Великий, Суздаль, Тверь, Калуга, Ржев, Можайск, Верея, Волоколамск, Перемышль, Таруса, Кашира, Алексин; Иосифо-Волоколамский, Николо-Берлюковский и Симонов монастыри в Московской области.
Черниговский скит расположен в трех километрах к северо-востоку от Троице-Сергиевой лавры, что в Сергиевом Посаде, на северном берегу восточного залива верхнего Корбушинского пруда. Напротив, на южном берегу, расположены строения бывшего Гефсиманского скита, сохранившегося намного хуже.
В прошлом в официальных документах Черниговский скит именовался «Пещерным отделением Гефсиманского скита». Его начало легенда относит к 1847 году, когда юродивый Филиппушка, принятый митрополитом Филаретом на жительство в лавру, принялся копать там пещеры. На самом же деле за два года до этого в роще на северном берегу залива выстроили деревянные кельи, в одной из которых, вероятно, и поселился Филиппушка.
В описании Гефсиманского скита за 1899 год сказано: «…Филипп с своими сотрудниками принялся копать небольшую квадратную яму, которую впоследствии начал расширять, делать от нее подземные коридоры и в них отдельные небольшие пещерки для келий; средняя же большая предназначалась местом собрания пещерников на общую молитву». С 1849 по 1851 годы в пещерах уже работали подряженные лаврой землекопы, плотники, каменщики, превратившие среднюю пещеру в благоустроенную часовню, представлявшую собой заглубленный в землю бревенчатый сруб, с окнами, прорубленными в его верхней, выступавшей из земли части. Отходившие в разные стороны подземные ходы были превращены в обложенные кирпичом сводчатые подземные коридоры с такими же сводчатыми маленькими пещерками по сторонам. Осенью 1851 года пещерная часовня была освящена как храм во имя Сил Бесплотных.
К концу XIX века эти пещеры были значительно расширены, а над ними выстроены наземные церкви, сначала деревянные, а в конце XIX века — каменные. Скит превратился в довольно обширный комплекс в древнерусском стиле. При этом бывшая средняя пещера Филиппушки превратилась в алтарь, к которому с запада приращена обширная подземная же трапезная со сводчатым перекрытием. Южная часть возвращена монастырю, в северной располагается интернат для детей-ивалидов. В Пещерной церкви проводятся экскурсии.
При недавно имевшей место реставрации в Ново-Иерусалимском мужском монастыре были обнаружены три подземных хода, к сожалению, уже обрушившихся. Они расходятся от монастыря по разным направлениям и на разные расстояния. Из-за риска обрушений и гор мусора внутри исследовать их до конца не удалось. Ходы низкие, явно предназначавшиеся для чрезвычайных ситуаций, а не для повседневной жизни. Для осмотра доступны только их входы.
Русские помещики порой обзаводились подземными ходами в своих усадьбах. Обычно эти ходы прокладывались
Усадьба Свиблово на Яузе сменила немало владельцев: от Федора Швиблы — воеводы Дмитрия Донского до купца Ивана Кожевникова, выстроившего на другом берегу реки суконную фабрику. Впрочем, он был тут не первым промышленником: еще за сто лет до этого сподвижник Петра I Кирилл Нарышкин построил тут кирпичный дом, церковь, солодовенный завод и поварню. Кто из владельцев проложил подземный ход от усадьбы до самого берега Яузы, сказать сложно, тем более что не так давно при ремонте усадьбы он был засыпан.
Существование хода в Свиблово подтверждено документально, ну а во многих случаях мы вынуждены довольствоваться лишь слухами.
В селе Авдотьино Ступинского района сохранились некоторые строения старинной усадьбы, в XVIII веке принадлежавшей известному просветителю-масону Николаю Новикову. Он создал первую в России частную типографию и своими смелыми сатирами вызвал гнев императрицы Екатерины II. Государыню можно понять: она была напугана страшными событиями Французской революции. По ее приказу Новиков был арестован и без суда препровожден в Шлиссельбургскую крепость. Свободу ему даровал Павел I, но лишившийся здоровья и состояния Новиков прожил недолго.
Сохранились предания о прокопанных им в Авдотьино тайных ходах и подземных залах для масонских собраний. Один из ходов будто бы вел в соседнее Троице-Лобаново, принадлежавшее Волконским. Эти ходы долго искали, но так и не нашли.
Много преданий о подземных ходах связано и с сохранившейся усадьбой в селе Вороново, стоящем на старой Калужской дороге. Считается, что первый ход был прорыт от главного барского дома до выстроенной в 1709 году каменной церкви. В конце XVIII века генерал Артемий Воронцов построил в усадьбе роскошный дворец с конным двором и разбил парк с живописными каменными беседками. От дворца к конному двору пробили новый тоннель, по которому могла пройти лошадь, провели потайные галереи к беседкам и другим постройкам.
Но в 1812 году все это было сожжено: следующий владелец, московский генерал-губернатор Ростопчин, сам поджег свой дом, дабы он не достался Наполеону. Об этом свидетельствуют несколько очевидцев, да и наполеоновский генерал отметил в дневнике, что обнаружил в Вороново лишь пепелище и приколотую к воротам записку: «Я поджег свой дворец, который стоил мне миллион…»
Однако поступок графа вызвал у соотечественников не восхищение, а ужас: слишком много ценностей было им напрасно погублено. К тому же владельцы усадеб, пострадавшие от Наполеона, могли претендовать на некоторую компенсацию от русского правительства, а Ростопчин, спаливший свой дворец сам, в эту категорию явно не попадал. Тогда генерал принялся отпираться и утверждать, что дом его сжег не он сам, а неприятель. Но ему не верили, к тому же поползли слухи, что граф вовсе не так пострадал, как пытается доказать, и что сокровища свои он предусмотрительно снес в подземелье и спрятал там до лучших времен. Граф обвинения отрицал и демонстративно в Вороново не возвращался.
Спустя сто лет история повторилась: последняя владелица Воронова — графиня Шереметева, напуганная событиями Февральской революции, уехала из имения без багажа. Но и большевики не обнаружили в усадьбе особо ценных вещей. Куда же они подевались?
При раскопках на территории усадьбы исследователи обнаружили несколько широких тоннелей, прегражденных завалами. В этих подземных ходах обнаружились и некоторые ценные предметы, в основном металлические. Надежды на то, что когда-нибудь найдут и картины, давно испарились: полотна бы не выжили двести лет в подземной сырости.