Легенды о героях и злодеях
Шрифт:
Его ругательство слилось с десятком других, что вырывались из луженых глоток моряков.
– Медузу мне в печень! Я уже слышу, как меня призывают морские девы.
– Хэнк, червь ты гальюнный, тяни!
– Тысяча тупых акул!..
– Юнга, шевели клешнями! Хватай этот линь и крепи его к мачте. Штыком вяжи, недоумок палубный!
Ветер подпевал оглушительным раскатам грома, что сотрясали воздух на каждый второй выдох. Сполохи молний слепили глаза и норовили попасть точно в мачты, которые уже начинали ломать палубу. Промокший до нитки, впрочем, как и вся команда, боцман поднес к губам свисток, но тот только изрыгнул соленые брызги.
– Режьте паруса, тысяча тухлых моллюсков!
Такого шторма боцман еще не видел. «Валькирия» не разваливалась только благодаря тому, что ее днище облепили ракушки, а палубу загадили чайки да бекасы, и то дерьмо вот-вот смоет. Единственный способ спасти корабль, снять паруса, но ураганный ветер не позволял это сделать, и было принято единственное верное, в данной ситуации, решение.
Моряки, что поопытнее, достали засапожные ножи, проткнули ими надутые полотнища и с криками ринулись вниз, вспарывая ткань. Порезанные на полосы паруса захлопали. Дифферент на нос уменьшился, и корму перестало поднимать в воздух. Теперь беда могла зайти только сбоку. Так думали все, пока не узрели, как с неба, озаряемая разноцветными сполохами, опустилась гигантская воронка, и принялась засасывать в себя воду, подбираясь все ближе к судну.
– А вот это совсем плохо, бушприт твою в компас! – закашлялся боцман. – Всем закрепиться! – и шепотом добавил. – И да сохранит нас бог. Хоть какой-нибудь…
Матросы, которые висели на реях, пристегнулись к ним поясными ремнями, те, кто находился внизу, в спешке привязывались к мачтам. Так, по крайней мере, они имеют шансы остаться в живых, если корабль не пойдет на дно. Лучше промерзнуть до костей и нахлебаться воды, чем стать добычей акул или барракуд после того, как тебя смоет волной. Кормчий отпустил штурвал, от которого сейчас не было никакого толка, и закрыл глаза…
Белый свет ударил коку в глаза, когда он пришел в себя после того, как на него вылили лохань воды. Матросы сделали его виноватым в том, что на борту закончилась провизия. Экипаж «Валькирии» уже третий день находился на голодном пайке. Последний ужин хозяин камбуза не уберег и пролил во время недавнего шторма, но об это узнали только на следующий вечер. До этого вся команда спала мертвецким сном, отсыпаясь после бессонной ночи. Моряки посчитали, что нерасторопного повара нужно непременно наказать за то, что он не смог грамотно распределить провиант, и, связав по рукам и ногам, вывесили на рее вниз головой. Боцман пытался отговорить братьев по несчастью, но ему не удалось.
– Я уже съел свой ремень! – буркнул тогда здоровяк Хэнк, затягивая узлы на запястьях кока. – Одна пряжка осталась.
На море царил полный штиль, солнце пекло нещадно. Матросы валялись на палубе, скрываясь от палящих лучей под обрывками парусов. Кожа высохла, и обливание соленой морской водой не доставляло ничего, кроме мучений. В трюме от духоты подохли даже мухи, именно по этой причине туда никто не рисковал спускаться. Уж лучше дышать горячим воздухом, чем не дышать вовсе. Почти никто. Боцман стал вторым человеком на судне, который спустился в утробу «Валькирии», первым был и оставался капитан судна, который так и не вышел из своей каюты за последние две недели. По приказу боцмана к иллюминатору спускали юнгу, обвязав того линем. Парень сказал, что видно плохо, но одно точно – кэп на месте, сидит за столом.
– Не удивил, – сказал тогда старик по прозвищу Лис. –
– Меня больше интересует вопрос, – пробурчал старик Вульф, что плавал с капитаном уже лет десять, – когда он даст нам курс, который приведет в порт!
В тот момент, когда юнга болтался за бортом, боцман чалился под дверью в капитанскую каюту и получал очередной приказ. С той стороны хриплый голос вещал:
– Курс норд-ост. Держать на созвездие Корсара.
Тогда боцман развел руками, сплюнул и послал проклятья всем известным богам. Сейчас ситуация повторялась, с той разницей, что половина команды валялась в бреду и за кормой никто не болтался. Сейчас морской волк вновь коптился под дверью и, как мышь, скребся в створку.
– Кэп… Кэп, это Джон.
Изнутри, как всегда, прозвучал хрип.
– Держать нос по ветру. Вино и порох в трюм, портовых девок мне в каюту!
– Спятил, кажись, – боцман облизал сухим языком потрескавшиеся губы, потряс опустевшей флягой и прошептал. – Беда…
Поднявшись на палубу, морской волк не поверил своим глазам. Моряки, кто еще мог передвигаться, выстроились, кто в чем, полукругом и медленно наступали, беря полуют в кольцо. Почуяв неладное, боцман выхватил саблю, хотя понимал, что отбиться от обозленных братьев по несчастью нет никаких шансов. Да и не стал бы он этого делать. Убивать с тех, с кем прошел сотни миль плечом к плечу, с кем ел из одной миски, с кем делил портовую девку? Даже юнга встал на сторону бунтовщиков, а в том, что это бунт, сомневаться не приходилось. Навстречу боцману вышел одноглазый Гарри, почесывая зад и противоположную сторону, и, поведя шеей до хруста позвонков, сказал.
– Бежать некуда, Джон. Отойди в сторону, не мешай. Мы разберемся с капитаном с тобой или без тебя. Сколько можно нас вялить на солнце, как окуней?! Мы хотим домой, медузу ему в глотку!
Поиграв мышцами, боцман засунул саблю за пояс и встал в дверном проеме, оперевшись локтями на косяк.
– Кто герой? Пусть отодвинет меня. У кого хватит смелости и здоровья? Давай, я махом разгружу, – попытался взять на испуг моряков здоровяк, хотя и понимал всю комичность ситуации. Навалятся всем гуртом – порвут, как ветер паруса. – Други, имейте терпение, еще день-другой, и мы будем дома.
Кормчий Хэнк попытался сплюнуть.
– Еще день-два и мы начнем жрать друг друга! Джон, уйди, не доводи до греха!
Боцман открыл рот, чтобы ответить, но так и застыл с открытым ртом. «Валькирию» накрыла огромная тень.
– Именем Короля Серединных Земель приказываю всем бросить оружие на палубу! – прогремело с небес.
Моряки с перепуга выронили сабли и ножи. Впечатлительный Одноглазый Гарри упали на колени, воздел руки и заголосил.
– Я слышу глас Дагона. Он пришел, чтобы забрать меня в царство свое, где меня уже ждут русалки и вино!
Боцман, не закрывая рта, поднял руку и пальцем указал за спины взбунтовавшейся команды. Матросы повернули головы и замерли, последовав примеру Джона. Позади «Валькирии» над водой висел другой корабль. От его палубы вверх тянулись толстые канаты, которые обвивали, похожий на облако, гигантский пузырь белого цвета. На борту судна красовалась королевская эмблема, только теперь вместо короны на ней появился шутовской колпак. Перегнувшись через перила, на команду смотрел сам Прохор Первый, которого все жители королевства знали в лицо, Главный Министр и вооруженные до зубов гвардейцы.