Легенды о призраках (сборник)

Рид Кит

Очень популярное среди туристов, озеро Кресент представляет собой оставшуюся после ледника и заполненную водой впадину у подножия горы Сторм-Кинг на полуострове Олимпик. Это величественная, суровая местность, край гигантских вечнозеленых деревьев и иззубренных гор, граничащий с лесным заповедником Олимпик. Это озеро – одно из самых холодных и глубоких в Северной Америке, а еще считается, что оно проклято. Древние легенды племени клалламов гласят, что его глубины – обиталище злобных духов, ищущих, как бы утащить на дно нарушителей их покоя. Уже в наше время во время поездки по скалистому берегу озера исчезла супружеская пара – были найдены кое-какие

личные вещи, но ни машину, ни их самих обнаружить не удалось. Самая известная легенда рассказывает о том, как в 1937 году одна местная женщина была убита собственным мужем. Ее труп всплыл на поверхность только через семь лет. Ледяная вода озера сохранила его в виде своего рода мыльной статуи. После этого ее муж был осужден за убийство.

Призраки, демоны, таинственные исчезновения, разнообразные мрачные трагедии – такова темная сторона озера Кресент. «Рэдфилдские девчонки» – первый рассказ, действие которого происходит в этой местности, но, как я подозреваю, не последний.

Произведения Лэйрда Баррона появлялись в таких изданиях, как The Magazine of Fantasy & Science Fiction, SCIFICTION, Inferno: New Tales of Terror and the Supernatural, Poe: 19 New Tales Inspired by Edgar Allan Poe, The Del Rey Book of Science Fiction and Fantasy и Lovecraft Unbound. Их также включали в различные антологии лучших произведений за год. Его дебютный сборник, «Стадия взрослого насекомого и другие рассказы» («Imago Sequence & Other Stories»), получил премию Ширли Джексон в первый год ее вручения. Баррон родился на Аляске и живет в настоящее время в штате Вашингтон.

Пэт Кадиган

Между небом и Халлом

Когда автостопщик сел в «мондео», он уже знал, что совершил ошибку. Такое иногда случалось. Ты полдня бредешь пешком, а затем какая-нибудь машина наконец – слава тебе, Господи! – съезжает на обочину и останавливается. Ты настороженно подходишь к ней, ожидая, что вот сейчас она завизжит шинами и умчится, а люди в ней, наверное, будут от души хохотать – как же, неплохо ведь пошутили. Но она не трогается с места, и ты срываешься на бег, думая, что наконец-то удача тебе улыбнулась, потому что машина симпатичная, может быть, даже совсем новая. Перед тобой опускается окно, и у людей, которые смотрят на тебя, лица чистые и дружелюбные. Они спрашивают, куда ты направляешься, и ты понимаешь по их голосам, что они не угостят тебя кока-колой с рогипнолом и ты не проснешься на следующее утро где-нибудь в лесу, обобранный до нитки.

Так что ты радостно прыгаешь на заднее сиденье и с облегчением вздыхаешь, потому что как раз начинается дождь. И вдруг ты понимаешь, что дорогая стереосистема автомобиля послушно воспроизводит живую запись недоучившегося скрипача, или оперу Вагнера, или сборник «Сто лучших песен о любви в стиле кантри». По крыше машины бьют капли дождя, и день уже повернул к вечеру, а тебе приходится срочно решать, что для тебя важнее: не промокнуть или не потерять рассудок.

В данном конкретном случае две женщины, сидевшие впереди, оказались хохотушками. Они смеялись и хихикали не переставая, как девчонки. Его бы это так не раздражало, если бы они на самом деле были девчонками, но куда там – им было лет по сорок, а то и больше. Это еще, конечно, не старость, но смешливый возраст у них уже давно должен был пройти.

Естественно, еще до того как

сесть машину, он уже подозревал, что эта поездка не будет самой приятной в его жизни. Еще стоя на съезде с шоссе, он видел, как они преспокойно ехали по круговому движению в обратном направлении – верный признак того, что за рулем земляк-американец. Однако такое обращение с развязками – не единственная раздражающая черта американцев. Иногда ему хотелось притвориться, что он канадец.

Но, Боже ты мой, он так долго торчал на этом чертовом съезде, и к тому же небо потихоньку затягивали тучи.

– Привет, я Дони, – сказала та, что сидела на водительском сиденье – хотя нет, это было как раз пассажирское сиденье. – А эта барышня за рулем – Лоретта.

– Салют! – Дикого вида женщина подмигнула ему в зеркало заднего вида. Ветер, влетающий в полуоткрытое окно, растрепал ее короткие, почти платиновые волосы. У другой женщины волосы были густые, черные, курчавые и перехвачены большой пластиковой заколкой. Прически у них были такие разные, что казалось, это было сделано намеренно, потому что в остальном они были похожи. По-крайней мере, хихикали они точно одинаково.

– Вы сестры, что ли? – спросил он и поморщился, когда они опять захихикали.

– Нет, просто очень старые друзья, – сказала черноволосая.

– Эй, кого это ты старой назвала? – фальшиво возмутилась вторая.

– Ну, друзья, которые очень давно друг друга знают. Так лучше, мадам?

– Гораздо лучше, спасибо. – Светловолосая снова посмотрела на него в зеркало заднего вида. – Ну, куда направляетесь?

– В Абердин, – ответил он, глядя, как о ветровое стекло разбиваются дождевые капли.

– А мы в Скарборо. Если нам повезет, успеем туда до темноты.

– Не выдумывай. Нам для этого должно как-то немыслимо повезти, – сказала черноволосая.

– Я не очень хорошо разбираюсь в географии, – сказал он. – Разве Скарборо так далеко?

– Естественно, далеко, если нам понадобилось сорок пять минут на то, чтобы выбраться из Хитроу, – сказала блондинка.

– Не привыкли к левостороннему движению? – спросил он.

– Можно и так сказать. Вы знаете, Дони даже поспорила со мной, что вы не сядете в машину после того небольшого конфуза с круговым движением.

– Ну, если честно, я удивился, что вы остановились, – ответил он. – Женщины почти никогда не берут попутчиков.

– Раз уж пошел разговор начистоту, я скажу, что мной двигали эгоистические побуждения. – Она опять хихикнула, на этот раз как-то глуповато. – Я надеялась, что вы англичанин и что вас можно убедить сесть за руль. – Еще один быстрый взгляд в зеркало заднего вида. – Но, как я понимаю, вы тоже не большой умелец ездить по этим дорогам?

– Да. Извините. Да и права у меня недействительны. Забыл обновить перед поездкой.

Черноволосая женщина поглядела на него через плечо и нахмурилась.

– Да, похоже, вы не слишком-то нам полезны. – Секунду-две ей удалось сохранять суровое выражение, и он уже решил было, что она говорит серьезно. Затем обе женщины рассмеялись, и он тоже принужденно хохотнул, чтобы показать, что он, в общем-то, ничего парень. Затем она снова нахмурилась: – Вы что, не пристегнулись? Пристегнитесь. Береженого Бог бережет.

Он был неожиданно тронут ее заботливостью и из вежливости повозился с ремнем, который заедало всякий раз, когда он за него тянул. Когда ему наконец удалось вытащить нужную длину, он никак не мог найти пряжку.