Легион хаоса

Хольбайн Вольфганг

Когда мы вошли в комнату, Присцилла сидела на своей кровати, опираясь на подушку, закрыв глаза и повернув лицо к окну. Пожилая, седая женщина сидела рядом с ней на стуле и читала книгу. Когда мы вошли, она захлопнула ее, приложила палец к губам и, неслышно ступая, двинулась нам навстречу.

Прошло некоторое время, пока я ее узнал.

— Мэри!

Я познакомился с мисс Уинден еще тогда, в Дэрнессе, когда Говард, Рольф и я встретились с демоном, который завладел целым лесом.

Мисс Уинден неодобрительно покачала головой, видимо, из-за того,

что я слишком громко окликнул ее, но тут же снова улыбнулась и жестом показала через плечо. Я заметил приоткрытую дверь, которая вела во второе, ярко освещенное помещение. Она показала глазами Говарду и мне, чтобы мы следовали за ней, и на цыпочках прошла мимо кровати Присциллы.

Мой взгляд упал на лице При, и я невольно остановился. Меня охватило странное, тягостное чувство, когда я смотрел на спящую девушку.

Она показалась мне прекраснее, чем когда-либо прежде, хотя все пережитое оставило глубокие следы на ее прекрасном лице. Несмотря на это, она оставалась самой красивой женщиной в мире.

По крайней мере для меня.

Мысленно я вернулся к тому дню, когда увидел ее в первый раз. Мне кажется, что я полюбил ее с первого взгляда и ничто из случившегося потом не могло уже повлиять на мои чувства. Она, как и я, была сиротой и выросла в маленькой рыбацкой деревушке на побережье Шотландии.

И едва я успел с ней познакомиться, как она уже хотела меня убить.

Конечно, не она сама. Ее тело — да, но не она. Не Присцилла, которую я узнал и полюбил. Девушка, кинжал которой я чувствовал у себя на горле, была другой. Ведьмой по имени Лисса, умершей двести лет тому назад, и дух которой, преодолев время, вселился в это невинное существо.

У Говарда с самого первого дня имелось по этому поводу несколько иное мнение, но я знаю, что настоящая Присцилла была нежным, кротким существом, полным любви и ласки.

Я ее вылечу. Говард и доктор Грей тщетно пытались вывести ее из состояния смятения, в котором находился ее дух после уничтожения ведьмы, но мне это обязательно удастся. Я это знал. Может, для этого потребуется вся моя сила, все магическое наследие моего отца, но я ее вылечу.

На мое плече легла рука.

— Пойдемте, мистер Крейвен, — сказала мисс Уинден тихо, чтобы не разбудить Присциллу. — Пойдемте в соседнюю комнату. Там мы сможем поговорить.

Я кивнул и неохотно последовал за ней в соседнюю комнату.

Мэри закрыла дверь и, облегченно улыбнувшись, повернулась ко мне.

— Мистер Крейвен! — сказала она. — Как чудесно, что вы наконец здесь. Мы с нетерпением ждали вас. Особенно Присцилла.

— Как она себя чувствует? — спросил я.

— Хорошо, — ответила мисс Уинден. — Она много спит, а когда просыпается, мыслит совершенно ясно и… — Она запнулась, смущенно посмотрела на меня и пробормотала: — Извините.

— Все хорошо, — я попытался говорить как можно спокойнее, но мне это не совсем удалось.

— Мне очень жаль, мистер Крейвен, — сказала она подавлено. — Я не хотела вас…

— Все хорошо, Мэри, —

перебил ее Говард. — Пора Роберту привыкать к правде.

Я резко повернулся и сердито уставился на него, смолчал, хотя все во мне кипело. Он был прав. И он не виноват в том, что мои чувства не хотели подчиняться разуму.

— Она действительно чувствует себя хорошо, мистер Крейвен, — продолжала Мэри. — Доктор Грей осматривает ее каждый день, и она уже даже спрашивала о вас.

Последнее утверждение было ложью, и не требовалось даже обладать моим магическим талантом, чтобы почувствовать это.

— Все в порядке, мисс Уинден, — сказал я мягко. — Я понимаю. Но перестаньте называть меня “мистер Крейвен”, пожалуйста. Меня зовут Роберт.

— Только в том случае, если вы будете называть меня Мэри, — ответила она. — Я чувствую себя на пятьдесят лет старше, когда кто-нибудь обращается ко мне “мисс Уинден”.

На этот раз мой смех был искренним.

— Все в порядке… Мэри, договорились, — я хотел сказать больше, но Говард снова перебил нас.

— Может быть, вы оставите нас на минуту одних, Мэри, — сказал он. Я удивленно поднял голову и вопросительно посмотрел на него, но Мэри послушно кивнула и покинула комнату, прежде чем я успел ее остановить.

— Что это значит? — резко спросил я, когда мы остались одни. — Почему ты выпроводил ее?

— Потому что мне надо поговорить с тобой, — ответил Говард.

— Поговорить? О чем?

— О Присцилле, — сказал Говард серьезно. — И о тебе. Сядь, пожалуйста.

Я сел, не спуская с него глаз. От меня не укрылась едва заметная нерешительность в его голосе.

— Что может быть с Присциллой? — резко спросил я. — Она здесь, и я буду о ней заботиться.

— И ты действительно веришь, что сможешь что-нибудь сделать? Ты считаешь, что у тебя есть шанс сделать то, что тщетно пытался сделать доктор Грей, один из лучших специалистов страны?

— Да, я так считаю, — сердито ответил я. — Ты же сам мне постоянно твердил, что я колдун, разве нет? Колдовство явилось причиной ее болезни, и колдовство ее вылечит. Я помогу ей, Говард, даже если для этого потребуется остаток всей моей жизни.

Говард прищурился.

— С тобой все в порядке? — спросил он спокойно.

Я разгневанно кивнул, хотел резко ответить ему, но потом покачал головой.

— Нет, — сказал я. — Ничего не в порядке, Говард. Ты слышал Мэри. Я… надеялся, что ее состояние улучшится сейчас, когда Лисса уничтожена. Но я должен хотя бы попытаться.

— Ты чувствуешь себя виноватым, — сказал Говард. — Ты думаешь что это твоя вина, и сейчас пытаешься все исправить.

— А разве это не так? — тихо спросил я.

— Нет, черт тебя побери! — взорвался Говард. — Эта девушка была одержима духом Лиссы задолго до твоего появления! Они лишь использовали ее, так как ты оказался настолько глуп, что влюбился в нее, вот и все. Как ты думаешь, сколько времени врачи лечили ее в больнице?

Это был риторический вопрос, ответа на который он и не ждал.