Легион против Империи
Шрифт:
— Было дело, — охотно согласился Ахвизра. — А сейчас, домна, я бы предложил тебе поторопиться. Ты ведь не хочешь опоздать к обеду?
Несколько секунд — и дорога вновь опустела. Германцы будто растворились в лесной зелени. Один лишь Ахвизра по-прежнему стоял на дороге. Нет, уже не стоял — легкой рысцой двигался по направлению к вилле.
— Домна, — Онагр поравнялся в Корнелией, — мы всё еще нужны тебе?
— Я еще недостаточно отблагодарила тебя, — ответила патрицианка. — А я не люблю оставаться в долгу.
— Всегда в долгу перед твоей семьей, — сказал отпущенник. — Я позабочусь
Развернул коня, махнул своим людям и поскакал в сторону Аппиевой дороги.
Корнелия послала лошадь в галоп и догнала Ахвизру.
— Скажи мне, кентурион…
— Не сейчас, домна! Мне известно, что Гееннах (он назвал мужа на варварский манер, но Корнелия не стала его поправлять) попал в беду. Но не думаю, что такие серьезные дела следует обсуждать на бегу.
— Откуда ты знаешь, что мой муж попал в беду? Кто тебе сказал?
— Ты, — германец говорил, чуть задыхаясь. Кобыла патрицианки теперь шла крупной рысью и бежать с ней наравне было нелегко. — Я знаю, что Гееннах жив, ведь ты любишь его, а смерть любимого человека скрыть невозможно.
Корнелия кивнула, соглашаясь.
— А, будь он свободен, — продолжал гот, — то не отпустил бы тебя одну с этими… услужливыми людьми. Не беспокойся, госпожа! Я давно знаю Гееннаха. Те, кто обходился с ним без должного уважения, непременно раскаивались в этом. Невозможно оживить мертвого человека. Всё остальное можно исправить!
Он хотел подбодрить Корнелию, но получилось наоборот. Она вспомнила слова мачехи о том, что Геннадия завтра казнят — и расплакалась.
Ахвизра не стал ее утешать. Только прибавил шагу и вскоре лес уступил место ровным линиям олив, а впереди показалась белая высокая арка — ворота виллы. А у ворот…
Слезы Корнелии мгновенно высохли. Она даже закусила губу, чтобы сдержать нахлынувшие чувства. Никогда бы Корнелия Преста Гордиана не подумала, что может так обрадоваться этой женщине… Словно сестре. Подумать только: она, дочь и внучка императоров — сестра гетеры! Корнелия негромко засмеялась, заработав удивленный взгляд Ахвизры.
Женщина у ворот взмахнула рукой — и белый голубь взмыл в небеса. Взлетел, описал полукруг и полетел в сторону Рима. А женщина повернулась и махнула Корнелии рукой. Да, патрицианка не ошиблась. Это Анастасия. Значит, они спаслись! Значит, Алексий жив…
Корнелия не подумала о том, что Алексий мог пожертвовать собой, чтобы спасти жену. Могла бы подумать, но не захотела…
Глава пятая
Десятью часами ранее. Дом Корнелии Престы Гордианы. Вероломное нападение
— Ну вот, — сказал Алексей, когда Черепанов с супругой отбыли в Палатин. — Покушали, теперь что, погуляем?
— Я бы в термы сходил, — пробасил Красный. — Пошли в термы, рикс! В мяч поиграем, вина выпьем… Заодно и помоемся.
Коршунов покосился на Настю. Термы Тита — прямо напротив. А сразу за ними — совсем уж великолепные термы Траяна. Настоящий дворец. Библиотека, гимнасии, множество бассейнов, вокруг — прекрасный парк… Но Настя не очень любит смешанные римские термы. У них в Сирии порядочные женщины не купаются в бассейнах вместе с чужими мужчинами.
Анастасия угадала его мысли.
— Я
Коршунов благодарно улыбнулся.
— Носилки возьми, — сказал он. — Негоже супруге легата пешком ходить. Фульминат! Если я тебя попрошу сопроводить Анастасию?
— А ты, домин, как же? — Африканец, не слишком любил, когда тот отправлялся куда-нибудь без него.
— Со мной же Красный будет, — напомнил Алексей. — И здесь всё же Рим, а не припортовый район Тира.
— Рим, домин, намного опаснее, чем Тир. — Африканец покачал головой.
— Вне всякого сомнения, — согласился Коршунов. — Но от опасностей Рима пара лишних клинков не убережет. Даже твоих, Фульминат.
— Не знаю, домин… — Бывший гладиатор явно был обеспокоен. Интересно, чем же?
— Мне сегодня приснился дурной сон, домин. Приснилось, что мы с тобой стоим на берегу черной реки, а по ту сторону — царство Плутона…
— Музыка навеяла… — по-русски пробормотал Коршунов, поглядев на мозаичный пол в триклинии, где были изображены «оптимистические» пейзажи загробного мира.
— Сон, говоришь? Со мной тоже так бывает, — подал голос Красный. — Особенно если выпью слишком много. Ты, Фульминат, не поленись: перейди через улицу: там храм Венеры и Ромы [78] . Рома здесь, в Риме, посильней Юпитера. Подари ей голубя и дай еще пару ассов жрецам — пусть составят тебе протекцию. Да и Венеру тоже не забудь, не то обидится, и сам знаешь, что будет. Вот прямо сейчас и иди!
Фульминат колебался…
— Иди, иди! — разрешил Коршунов. — Мы тебя здесь подождем. Полюбуемся фресками в нашей спальне, — Алексей подмигнул Насте. Фрески в их спальне были самого непристойного толка. Впрочем, для римской культуры иллюстрации к Кама-сутре на стенах — это не просто нормально, а признак хорошего вкуса. Вон в центральном дворике имеется скульптурка: две нимфы занимаются парным оральным сексом, а рогатенький козлоногий мужичок смотрит на это и занимается… самообслуживанием. Произведение искусства. Корнелия с гордостью назвала имя скульптора… И для диких варваров уточнила: настоящий антиквариат. Папа Антонин Антоний эту похабень аж из Александрии Египетской привез. Причем она и в Александрии уже была дивным антиквариатом… Вот так-то, невежественные варвары! Любуйтесь и просвещайтесь.
78
Рома — богиня Рима. Храм Венеры и Ромы был построен императором Адрианом и в описываемое время был самым крупным храмом Вечного города.
Фульминат ушел. Однако наверх Алексей с супругой подняться не успели.
Во входную дверь застучали громко и требовательно. Слишком громко и слишком требовательно.
Коршунов насторожился.
Тут же раздался сиплый голосок привратника… И характерное цоканье калиг по мозаичному полу.
В дом ввалилось штук десять преторианцев с офицером во главе.
Ввалились и сразу рассредоточились, беря под контроль помещение.
Четверо сходу вломились в триклиний. С мечами наголо.