Легионер. Дорога в Помпеи – 2
Шрифт:
Я, наблюдая за избиением всего с нескольких метров, вновь поймал себя на мысли, что остальным невольникам ничего не стоило скрутить в бараний рог этих двоих охранников. Но никто ничего не предпринимал. Рабы хорошо знали, что затем сюда придет милиция или войска, и мятежники будут уничтожены. Но теперь следом возникла новая мысль — бездействие людей, не боявшихся смерти, было обусловлено незнанием… никто из невольников не знал, что делать дальше, когда оружие попадет им в руки.
— Достаточно, — мягко проговорил ланиста, останавливая наказание и пока бессознательное тело уносили, с невозмутимым видом продолжил.
—
— И правда, наверное такое бывает только во сне, — прошептал Тигран, даже не шевеля губами.
— Добро пожаловать! — ланиста закончил свою речь, и резко развернувшись, зашагал к своему шатру.
Несколько минут в лагере висела тишина. Народ переваривал услышанное. С риторикой у ланисты был полный порядок, и по вспыхнувшим огоньками глазам большинства невольников, я понял, что послание Мантула попало им в самые сердца. А ведь и правда, накануне каждый из них имел все шансы закончить жизнь раз и навсегда. Здесь же рабам предлагалась некоторая перспектива новой жизни всего через несколько лет пребывания в пучине личного Ада.
— Настало время познакомиться с нашей школой, — сообщил старик.
Дальше произошло то, чего я никак не ожидал. Охранники начали подходить к невольникам и перерезать связывающие их руки верёвки. Рабы, избавившись от пут, лишь растирали затекшие запястья.
Нас повели в подобие термы, возведенной на отшибе лагеря из крупных блоков туфа. Никакой системы трубопровода здесь, разумеется не было. Воду, взятую из ручья неподалеку, подогревали прямо в кострах. Мыться предполагали при помощи толченного угля, что хоть и приносило определенный дискомфорт, но в целом закрывало ключевые потребности гигиены. Если я понимал ванну всего сутки назад, то многие из рабов были буквально покрыты коркой грязи. Некоторых же, после водных процедур, я даже не узнавал.
Пока мылись, кто-то унес старую одежду, и на выходе из термы нам выдали новые туники. Мантул хорошо заботился о невольниках и понимал, что такой живой капитал окупиться лишь при должном с ним обращении. Подобное же обращение действительно могло укрепить рабов в мыслях, что все происходящее лишь сон.
— К столу, — повелел старик, оставшись удовлетворен результатом водных процедур и переодевания.
Наша небольшая колонна двинулась за охранниками. По пути я заметил возле одной из палат жутковатого вида приспособление, внутри которого оказался человек. Это была деревянная доска, к которой крепились кольца, через них проходила железная штанга… ноги мужчины запертые штангой, были помещены в кольца. Наказуемый лежал, не в силах принять другое положение. Я видел его обреченный взгляд и отвернулся. Помочь этому человеку я не мог. Интересно он то проснулся или иногда гладиаторам снились кошмары?
— Уроды, — зашипел рыжий. — Слышал я уже эти россказни в Капуе в школе ланисты Батиата.
Еще одним любопытным наблюдением стал небольшой стенд с кучей самого разнообразного оружия, выполненного из дерева. Рабам на пути к первому поединку
Нас привели нас к длинному столу. Там стояли горшки с кашей и вареными яйцами, от которых струился пар. Мы расселись на скамьях, и приступили к трапезе. Стол по прежнему охраняли несколько людей старика. Кстати, судя по обращению к ланисте, старик сам имел статус невольника, а здесь выполнял роль, схожую с ролью вилика.
— У меня вопрос, когда мне заплатят деньги? — Тигран поднял руку, закончив с трапезой. — Я пришел сюда зарабатывать и мне сулили серебро.
Рыжий, сидевший по левую руку от меня даже на секунду перестал есть. Я смутно припомнил, что он с Тиграном вроде как служили вместе некоторое время назад. Интересно, почему в гладиаторской школе они оказались через разные пути? Причем диаметр противоположные.
— Когда господин сочтет нужным, — умиротворенно ответил старик.
Тигран кивнул, задумался, а я не сдержал любопытство:
— Ты пошел сюда добровольно.
Блондин хмыкнул, но ничего не ответил. Я знал, что среди гладиаторов встречались свободные люди, шедшие на арену за материальными благами. Любая школа предоставляла крышу над головой, бесплатное питание и даже (Мантул не лукавил) шлюх и вино. И молодцы, не желавшие прожигать жизнь в нищете, становились гладиаторами добровольно. Но чтобы сюда пошел декан… в общем любопытно, возможно позже Тигран разговориться.
Пока же я уплетал кашу за оба уха, и размышлял на тему, что ближайшее время меня ждёт совсем другая жизнь, по сравнению с которой все предыдущие похождения в Риме, покажутся сказкой. Любишь жить? Умей вертеться. Работы впереди непочатый край. Благо почва для засела в гладиаторской школе колоссальная, и мне определенно будет, где развернуться.
Глава 11
«Бей его! Жги! Почему так трусит он мечей? Почему не хочет храбро убивать? Почему не умирает с охотой?» (Sen. epist. 7. 5).
Глупые учатся на своих ошибках, а умные на чужих. Школа, хоть и была передвижной, но при любых мало мальских остановках безукоризненно соблюдала все необходимые правила безопасности. Такие пишутся для гладиаторских школ кровью. И соблюдаются безукоризненно, потому что лить собственную кровь не хочет никто.
Мы продолжали ознакомление с местом, где предстояло провести ближайшее время своей жизни. Школа представляла большой, огороженный прямоугольник размером примерно с футбольное поля. Внутри располагались палатки (вместо двухэтажных зданий в стационарных школах), шатер ланисты, схожий с шатром легатов и большие открытые тренировочная площадка, кухня и обеденный стол.
Мы стояли на тренировочной площадке, выстроенной один в один по типу арены амфитеатра. Это был эллипс, окруженый забором чуть выше колена и засыпанный песком. Здесь нас ожидал высокий крепкий мужчина, который преподавал новичкам уроки фехтования — рудиарий. Сам бывший гладиатор, но заслуживший себе право не выступать, либо проводить на арене выставочные поединки. На таких бывшие гладиаторы показывали зрителю вершину ловкости и навыка ведения боя.