Легионер. Книга 3

Ривера Луис

Мы сошлись. И я вложил в свой удар всю ненависть, которая копилась во мне долгие годы. Этот удар должен рассечь Вара на две половины. Его не спасет ни щит, ни доспехи… К этому удару я готовился всю жизнь. Этот удар и есть точка,

которую я должен поставить в нашей с Варом истории. И он не может оказаться не смертельным…

Но вместо того, чтобы с тяжелым хрустом врезаться в тело Вара, меч вдруг ломается с жалобным звоном, словно сделан из горного хрусталя.

И я слышу, как Вар торжествующе орет своим воинам:

— Убейте его! Возьмите камень! Камень!

У меня есть всего одно мгновение, чтобы исправить то, что сотворил случай. Исправить и тем доказать, что последнюю точку в любой истории должен ставить человек.

Не обращая внимания на приближающиеся острия копий, я рву жилы в сумасшедшем броске, и мои пальцы смыкаются на горле Вара. Мы падаем на землю, и его предсмертный хрип звучит для меня божественной музыкой.

Я не чувствую вонзающихся в мое тело мечей. Я не чувствую копий, рвущих мою плоть.

В этом мире нет ничего, кроме вылезающих из орбит глаз Вара и треска ломающихся под моими пальцами позвонков. Я знаю, что эту хватку не разорвут и после моей смерти.

Мы лежим так долго. Лежим, как одно целое. Сцепившись в смертельном

объятии. Два врага, не способные уже жить друг без друга.

А потом на меня вдруг наваливается жуткая усталость. Но это уже неважно. Ничего уже неважно, потому что больше мне не нужно сражаться. На залитых солнцем полях меня ждет только покой. И долгий, долгий отдых…

Я вижу, как навстречу мне с вершины холма бежит по пышной и мягкой траве Куколка. Она радостно кричит мне что-то. Слов я разобрать не могу, но чувствую, что важнее них я ничего в жизни не слышал. Мне не терпится узнать, что же это за слова. Поэтому я, превозмогая усталость, начинаю свой бег навстречу ей. И с каждым шагом бежать мне становится все легче и легче. Ноги сами несут меня туда, за гряду далеких холмов, где меня любят и ждут. Пока я, наконец, не отрываюсь от земли…

Так, среди германских лесов, в 786 году от основания Рима, когда консулами были избраны Друз Цезарь и Гай Нортан Флакк, закончилась история, начавшаяся семнадцать лет назад жаркой летней ночью в предместьях Капуи.

И так погиб я, Гай Валерий Крисп, старший центурион пятой Германской когорты Второго легиона Августа.

DIXI