Легионы праведных
Шрифт:
Но Джеймс нанес удар в спину. Он поставил под удар не только свое имущество, но и ее. Сейчас ее не спас бы даже официальный развод. Суд посчитал бы его фиктивным, с целью уклонения от исполнения финансовых обязательств. Об этом ей сообщил юрист-ИскИн, с которым она связалась сразу после того, как агент покинул их квартиру.
Война с вампирами. Да ей это на хер не нужно. Джейн не нравились упыри: высокомерные, гордящиеся своим преимуществом кровососущие твари. Она даже прикончила парочку в Монровии, когда они слишком сильно стали задирать свой нос, но воевать с ними — для
Агент предложил ей отправиться на Балканы, где располагалось гнездо этих тварей и заняться зачисткой территории после того, как бравые вояки закончат с ракетными обстрелами и бомбардировками. Джейн поняла, что желающих вступать в непосредственный контакт с упырями, очень мало, если правительство обратилось к ней: оператору зомби.
Зомби против вампиров. Звучит, как название фильма категории «Б». Логика в таком подходе имелась: никаких возмущенных возгласов от семей погибших военнослужащих, плюс утилизация избыточной массы з-людей, которых приходилось содержать за государственный счет. Вот только вампиры не дураки и быстро начнут охоту за операторами, так что риск отправиться на тот свет с разрезанным горлом или пулей в голове будет нарастать с каждым днем.
И даже если ей повезет остаться живой и невредимой, то война подразумевала расставание с дочкой: а она ведь поклялась, ну, скажем, пообещала себе, что такого не случится.
А еще ей просто по-человечески не хотелось покидать свою уютную квартиру, опять бродить в форме под открытым небом, питаться концентратами и консервами, слушать идиотские истории наемников или даже кадровых военных. Ей не нравилась такая жизнь. Музыка, ночные клубы, хорошие книги, вкусная домашняя еда и компания людей, которые интересуются не только мордобоем и стрельбой. Даже с Эпштейнами она могла поговорить не только о делах.
Кроме того, за эту войну ей, получается, не заплатят, если она согласится. Ей сохранят то, что у нее уже есть. А Джейн считала, что работа должна приумножать ее состояние, а не только его поддерживать.
Чертов Джеймс. Придурок, мудак, козлина.
Лиз засопела, и она склонилась над ней: дочка получила от отца глаза и губы. Джейн как-то сразу смягчилась: обида на мужа никуда не исчезла, но она стала не такой острой — ведь он проделал это все не с целью навредить. Он пытался поступить, как мужчина, самостоятельно решить проблему, не прибегать к помощи и связям жены. Наивный дурачок. Полез туда, куда не следовало.
Джейн положила мобильник и уже по комму связалась с матерью. Их отношения значительно улучшились за последний год. Речи о полном взаимопонимании и идти не могло, но теперь Джейн, заботившаяся об Элизабет и решившая проблему Сони, стала выглядеть в глазах родителей более солидно.
Она сама не понимала, для чего позвонила матери, так как рассказать ей о проблеме означало получить поток нравоучений, но болтовня с человеком, который все же когда-то подарил ей жизнь, немного успокоила ее.
Затем она хотела сделать звонок Патриции, давней приятельнице,
Она подскочила с места: «ну уж нет. Мне такое счастье и даром не сдалось!».
Проснулась Лиз, она проверила подгузник и поменяла его на свежий, предложила дочке бутылочку со смесью. Поилку с подогревом придумали очень хорошие люди.
До возвращения Джеймса оставалось еще четыре часа, и она включила на экране телевизора новостной канал.
Ничего про войну с вампирами. Очередной скандал в Парламенте, где-то в чертовой Африке опять голод, марсианская колония уже в сотый раз заявляет о достижении полной автономности, фондовые индексы растут, растет и цена на недвижимость, очередной печальный рекорд по безработице. Не только в Королевстве, но и в ЕС. Она задала фильтр: вампиры, Балканы, конфликт.
На экране появилось знакомое лицо. Кардинал Николо Стоффа. Тот человек, кто нанимал ее для операции в Либерии. Интересно, а как он связан с вампирами? Почти треть видео на тему вампиров содержали внутри картинку или упоминание про Стоффа. Она запустила какое-то интервью, убедившись, что Лиз занялась изучением матерчатого молотка.
Кардинал эмоционально, но без искры безумия, убеждал скептически настроенную ведущую шоу, что кровососы представляют огромную опасность для человечества, а также говорил о том, что Церковь взяла на себя задачу решить вопрос с существованием Республики Нового Человека, так вампиры назвали свое логово.
Джейн стало приятно, что в этом мире есть и другие люди, которые тоже сильно не любят вампиров, но вот в том, что от них исходит угроза Библейского масштаба она не верила. Люди с улучшенными параметрами. Возгордившиеся своей способностью и не стесняющиеся ей пользоваться.
Этот итальянский поп говорил складно, но ему явно не хватало ораторского мастерства: толпу завести ему явно не удастся, хотя в обычном диалоге он производил приятное впечатление и вполне мог заставить собеседника принять свою точку зрения. Но разговор лицом к лицу и выступление перед массовой аудиторией очень сильно разнятся между собой.
Она занялась игрой с Лиз, почитала ей сказку, потом включила детские песенки, на которые дочка отреагировала плачем, запустила ради шутки свой последний трек и получила довольного слушателя.
За этими милыми хлопотами пролетели два часа, и комм уведомил ее, что возле входной двери посетители: камеры показали Ицхака и смутно знакомого хорошо одетого мужчину, примерно ее возраста, смуглолицего, но не черного. Она не очень часто видела его с Эпштейнами: скорее всего, адвокат. Не похож на тупое боевое мясо.
Кнопкой открыла дверь, взяла на руки Лиз и вышла к гостям.
— Хорошо выглядишь, звезда.
— Спасибо.
— Привет, маленькая принцесса, — Ицхак протянул заинтересовавшейся гостями девочке небольшой меховой комок. — Это тебе. Джейн, это Мовлади, наш юрист.