Легионы праведных
Шрифт:
До стоянки кемперов им пришлось добираться дольше, чем обычно: сигнал тревоги вытащил из палаток сотни солдат, которых командиры пытались как-то организовать. Воздух над лагерем гудел от тысяч тактических дронов, поднятых в воздух. Бернар подумал, что именно ими бы он и воспользовался для уничтожения беглеца. Не нужно тратить жизни солдат. Они ценнее даже потому, что стоимость дрона в разы меньше, чем стоимость даже минимальной подготовки. Но распоряжался не он, и на преследование беглеца решили отправить и солдат.
В то, что Стоун решит добраться до кардинала, он не очень верил. Из того,
— Ублюдок укрылся в складе с топливными элементами, — сообщили по общему каналу, и Бернар подумал, что это не самая лучшая новость. Взорвать их у него, конечно, не получится, но склад находился в крепком ангаре из металл-пластика, так что выковыривать его оттуда придется долго, чтобы не повредить элементы. Он спросил у Тарандина:
— А мы там нужны будем?
— Не знаю, но пока приказа вернуться по местам не было, то будем участвовать.
— Хорошо, — кивнул Бернар.
Склад находился метрах в пятидесяти от расположения кемперов и хорошо охранялся. В прошлом времени. Сейчас возле входа лежал несколько мертвых солдат, над ангаром кружила стая дронов, откуда-то неторопливо подкатывался БТР — он понял это по скрипу шин, а на расстоянии в пару десятков метров занимали оборонительную позицию прибывшие первыми бойцы из разных подразделений. Бернар подумал, что они здесь точно лишние, поэтому предложил Тарандину обойти ангар с тыла и расположиться там. Вдруг Стоун попробует сбежать через второй выход.
Русский с неожиданной злостью заметил:
— Какой блядский хаос! Всего один ебучий кровосос, а уже настрогал почти два десятка трупов!
— Фактор внезапности, это же очевидно, — пожал плечами Бернар. Ему тоже не нравилось происходящее, но удивления или раздражения не вызывало. На войне возможно все. А в неразберихе отчасти есть вина и Тарандина, который после того, как начали прибывать регулярные войска, практически полностью перестал заниматься управлением. Но русский это и сам прекрасно понимал, поэтому и злился.
Сзади ангара в несколько рядов стояли контейнеры с формой и хозяйственными принадлежностями. Между ними и на них уже располагались бойцы в таких знакомых Бернару боевых костюмах: французская пехота. Он испытал что-то похожее на легкую грусть при их виде, но затем вспомнил, как с ним обошлись на службе, и именно в этот момент пришел к выводу, что откажет в продлении контракта с «Дрейком». Что армия, что ЧВК — он постоянно будет под угрозой внештатных ситуаций, которые могут обернуться плачевно. А ему уже сейчас очень не хочется участвовать в схватке. Он понадеялся, что и не придется.
Хаос вокруг ангара тем временем
Они лежали на влажной земле между двумя контейнерами и наблюдали за узкой дверью второго выхода. Он размышлял, что станет делать Стоун в такой ситуации. То, что кровосос сам себя загнал в ловушку — это хорошо, но вот что он предпримет, чтобы вырваться из нее? Однако командование решило не ждать инициативы от беглеца и приказало взять склад штурмом. Пришла очередь Бернара выругаться:
— Зачем? Подождали бы пару-тройку часов. Пустили бы газ, а потом прикончили.
— Слишком много людей сковано одним врагом. И надо показать прибывшим, что врага можно победить в бою. А то может возникнуть впечатление, что кровососы всемогущи.
— Херня, — Бернар знал, что Тарандин ошибается, — у многих «регуляров» есть опыт боев с кровососами. Их любят нанимать разные террористы и мятежники. Я, в свое время, в Мали с ними встречался, да и в Либерии, если ты помнишь…
— Помню, — согласился Тарандин, — но хер с ним. Сейчас командуем не мы, а Штаб.
Бернара посетила мысль, что его решение об отказе верное. Вот из-за подобного отношения к службе он и не хотел продолжать контракт. И ведь Тарандин прав практически полностью: сейчас командуют другие, не надо им мешать. Но Бернара возмущал такой подход: ведь можно избежать дополнительных потерь при штурме, если просто подождать.
Металл-пластиковые стены ангара сильно затрудняли работу сканеров: точно определить место, где находится противник не представлялось возможным. Данные выдавались расчетные, но не абсолютные.
Штурм начался с короткой команды и с основного входа, так что они с Тарандиным не могли видеть, что именно там происходит. Но он и так знал. Подрыв двери, запуск внуть дронов наблюдения и нескольких ударных беспилотников с микро-зарядами — а вдруг повезет, и аппарат сможет уничтожить врага. Но если Стоун под воздействием крови, то с дронами он справится быстро, так что потом в ход двинется штурмовик под прикрытием большого крепкого щита, способного защитить от винтовочного выстрела даже в упор. Под его прикрытием основная команда штурмующих.
О том, что Стоун жив, говорили короткие автоматные очереди. Мимо Бернара проскользнули несколько французских пехотинцев. Напротив второй двери установили крупнокалиберный пулемет, и он покачал головой: неужели кто-то решил атаковать и с тыла? Но опасения развеялись. Пехотинцы просто подобрались поближе. Входить одновременно могло означать попасть под дружественный огонь.
Стрельба не смолкала. В эфире никто не сообщал о потерях, но Бернар понимал, что они точно есть. Даже под стимуляторами бойцы немного не дотягивали до реакции и силы кровососов, а Стоун еще и опытный вояка. К тому же он отлично понимает логику штурмов, так как командовал полицейским спецназом. Сейчас все будет зависеть от того, каков у него боекомплект и как скоро закончится действие крови. Ну и надеяться, что кому-то из штурмовиков или дрону удастся его уничтожить. Все же он из плоти и крови.