Легкие шаги в Океане
Шрифт:
– Напрасно вы скрылись от охранников, – сказала она. – Мне страшно.
Широков очнулся. Пока они разговаривали, совсем стемнело. Одинокий фонарь в глубине аллеи почти не рассеивал мрак, окутавший старые липы. Луна пряталась за тучами.
– Вон там, в кустах, кто-то есть, – Лена показала на глухие заросли. – Я слышала шорох.
– Наверное, бродячие псы спать укладываются, – улыбнулся Павел.
– Нет, там кто-то есть! – с лихорадочной настойчивостью повторила она.
– Посмотрим…
Широков вышел из машины в черноту ночи, наполненную
– Не ходите туда… – донесся до него испуганный голос Лены.
Широков не боялся. Он вообще был не робкого десятка, а в последнее время превратился в фаталиста. Чему быть, того не миновать.
Дойдя до развалин, он остановился и прислушался. Шумели деревья, отовсюду капало… Откуда-то сверху, с неровной стены, сорвался камень, а вслед за ним на Павла обрушилось что-то тяжелое… Сильный толчок в бок бросил его на мокрую траву, и нож прошел вскользь, разрезав рукав пиджака, рубашку и кожу плеча. Он выстрелил раньше, чем успел сообразить куда. «Беретта» сама легла в руку, коротко плюнула пулей. Чужое тело зарылось в траву рядом с Широковым и застыло…
Только теперь Павел почувствовал горячую струйку крови, сбегающую по предплечью. Левая рука онемела и плохо слушалась. Кровь в темноте казалась черной…
– Что с вами? – хрипло спросила Лена. Она стояла и с ужасом смотрела на пистолет в его руке. – Вы живы?
Шум и звук выстрела испугали ее. Она выскочила из машины и прибежала к развалинам, застав страшную картину.
– Кто это? – спросила она, наклоняясь над распростертым в траве телом. – Не может быть… Казаков?!
Голова Вадима Сергеевича утопала в глухой крапиве, но у Лены не было ни малейшего сомнения, что перед ней – бывший ухажер. Как он здесь оказался?
Широков же никак не мог вспомнить, что он увидел во время выстрела… То была вспышка молнии? На фоне полуобвалившейся кирпичной стены вдруг возникла мужская фигура, облаченная в серебристую кольчугу, латы и алый плащ… Призрачный рыцарь был светловолос, могуч и одновременно легок, как перышко, он…
– Кто это был? – чужим, неузнаваемым голосом спросил Павел Иванович.
– Казаков… мой бывший жених…
– Нет! Тот, другой… серебряный, в плаще… Он толкнул меня… и нож прошел мимо.
В черных небесах вспыхнуло раз, другой, освещая развалины и кусты вокруг. Оглушительный раскат грома прокатился над заброшенным парком.
– Гроза? – удивился Широков.
Лена молчала, глядя на бездыханного Казакова.
– Ты его убил… – прошептала она, от волнения перейдя на «ты».
Павел не мог оправиться от потрясения.
– Меня спас призрак! – повторял он. – Призрак…
– Это твой ангел-хранитель, – объяснила Лена, наклоняясь к Широкову…
Глава 51
Виссагор и Бездна
Птица Игнэ радостно слетела к Виссагору. Ее выпуклые желтые глаза светились.
–
Игнэ развернула роскошный хвост, подняла пышный воротник, косясь на Виссагора блестящими глазами. Она раскрыла клюв и громко щелкнула.
– Смогу! – понял Виссагор. – Это хорошо. Свитки не должны остаться без присмотра.
Игнэ сложила хвост и взлетела, затерявшись в кроне Священного Дерева. Она уловила желание хранителя скорее отправиться по своим делам.
«Он спешит… – думала птица, устраиваясь на толстой узловатой ветке. – Куда? Разве есть что-то лучше этого неувядающего Дерева, которое кроной касается бесконечности, а корнями уходит в царство подземных источников?..»
Виссагор погрузился в Зыбкое Озеро. Он научился обходиться без Сиферо с его колодцем и сразу оказался в черном пространстве, заполненном кружащимися частицами. Блестящие точки увлекали хранителя внутрь, и он потерял ориентацию. Наученный горьким опытом, Виссагор сосредоточился на точках, которые увеличивались в размерах и приобретали шарообразную форму.
– На самом деле это я уменьшаюсь, – твердил он. – Подстраиваюсь к чужой иллюзии. Иначе здешние обитатели не смогут общаться со мной. Я буду для них чем-то вроде туманности причудливого очертания. Объектом неизвестного происхождения. Ни то ни другое не поможет мне в моих поисках.
Хранитель перемещался между скоплениями шаров, пока это блуждание не утомило его.
– Дурацкое устройство! – возмутился он. – Ничего невозможно отыскать!
Всплеск его возмущения поглотил несколько шариков, что привело Виссагора в ужас.
– Я уничтожаю чьи-то творения… – спохватился он. – Мне необходимо еще уменьшиться.
Виссагор ужался, насколько смог, и застыл в бездействии. Он придумывал способ существования, пригодный для этого мира. Нужно стать менее разрушительным, используя внимание, а не силу.
Он представил себе ученицу Агарисия, прелестную Аньель, стараясь сделать ее образ отчетливым и ярким. Милое создание вызвало у Виссагора восхищение. Он дал образу свободу, понимая, что нельзя оставаться неизменным, путешествуя по реке бытия. Пусть образ принимает различные формы, раскрывая свои воплощения…
Виссагор был уверен, что разыщет «улитку» и предупредит ее об опасности. Одноглазый шутить не будет. Ему нужны Свитки, и он будет рваться к ним любой ценой.