Легко ли стать принцессой
Шрифт:
Он не верил, что она согласиться. Понимал – тоже ждала экспресс не голд-класса, без световых сканеров в дверях – пусть даже и очень плакала, по словам Аль… Но не согласится. Такие красавицы – из другого мира…
Очень удивился, когда вдруг согласилась. Впрочем, у маленькой Аль настоящий нюх на людей – никогда не ошибалась. Еще больше удивился, когда вдруг оказалась не… Абсолютно без апломба. Обычно такие ведут себя требовательно, с разборчивостью и нетерпимостью… Но она оказалась совершенно простой и молчаливой. Грустно смотрела в окно, и совсем не
Его дети – барометр людей. Сразу видят равнодушие и корысть. Тут – прямо что-то случилось, с обоими. Даже Най – уже юноша, – готов слушаться и подчиняться без слов. Они чувствуют…
А что чувствует он? Чувствует – еще пара дней, и окончательно съедет с катушек. Никогда такого не было – никогда. Всегда гордился своим спокойствием и взвешенностью. Даже с матерью Аль и Най – но о прежней жене не хочется вспоминать…
Случай у грузового вагона убил всех. К красоте вдруг прибавился ум, отвага и решительность. А когда вместе ехали в порожнем вагоне – увидели, как заразительно заливисто смеется…
Ни слова о неудобствах, ни слова упрека или укора, ни слова недовольства… Так бывает? Дети прямо льнут…
Он откровенно съедет с катушек. Урги, даже сейчас…
Они идут по лесу, все вчетвером – она о чем-то разговаривает с Аль сзади, – а он еле сдерживается, чтобы не обернуться. Дочка не проговорится – знает точно, его дети – его дети. Всё знают с младенчества. Но она…
В небольшом магазинчике по дороге купили женский спортивный костюм и спортивную обувь – мягкая шерсть выделила и обрисовала самую красивую из фигур. Элла – как лесная нимфа, богиня цветов и полей, – легко ступала маленькими изящными ножками по иглам и шишкам. Очень трудно не обернуться…
«У нас был дом – большой дом, – рассказывала маленькая Аль. – Свой дворецкий, и свой повар… А Лорка – это такая пушистая грась, очень похожая на кошку – только больше. Видела бы ты Лорку – вообще… Как начнет играть – живот от смеха надорвешь! Даже рыбу не ест – только филейные вырезки! Нахальная, как Най!» «Чего? – обернулся спереди брат. – Кто-то очень хочет братскую затрещину?» «Типичный пример, – кивает вперед девочка. – Хорошо просматриваются инстинкты приматов-самцов – недостаток ума компенсируют силой…» «Все!» – Най скинул рюкзак и сорвался с места – Аль бросилась в сторону… Сергей улыбнулся – ей точно восемь лет? «Наро-од…» – запоздало крикнул вдогонку отец…
Вернулись минут через пять – запыхавшиеся и раскрасневшиеся. «Если б не сук, – погрозила кулачком Аль брату. – В жизнь бы не догнал!» «Если бы не язык, – мудрое пояснение в ответ. – То и догонять бы не надо…» «Да ладно, – снисходительно морщится малышка. – Если бы не наш язык – вы бы до сих пор на деревьях сидели! Дождешься от вас… Ильма вон сколько намекает – все равно туп-тупом…» «Аль!» – предупреждает Най. «Пока сезонные пляски самцов не начнутся – топчутся, мычат, и роют рылом корни…» «Блин!» – взвыл Най – оба снова исчезли в лесу…
Сергей улыбается, отец только разводит руками… «Кто такая Ильма?» «Девочка одна… Далеко сейчас. Нравится
Через пять минут детская неугомонность явилась – хохочут, швыряются шишками…
Сергей с Аль шли налегке – отец с сыном все навесили на себя, категорически избавив девчонок от груза – мужчины. Снова непривычно. Непривычно ощущать заботу. Хоть и чувствуешь себя от этого слабей и «девчонистей». Но и как-то… дороже, что ли? Чтобы там ни было – приятно. Хоть и вертится беспокойство внутри – как они, бедные?
Поздно вечером пришли в Гутогай. Уже в полутьме нашли комнату для ночевки и отложили все до утра – натурально валились с ног…
Арф исчез с самого утра. Сергей остатками обеда накормил детей и вместе принялись добросовестно ждать. Заодно узнал от хозяина дома множество вещей – рыбацкие катера еще ходят, но рыбы в последнее время все меньше и меньше… Море очень холодное – сносит северное течение…
Арф явился только к обеду. И сразу дал команду на сборы – правда, собирать почти нечего. Договорился с бригадой рыбаков – вечером обещали доставить. Как он умудряется? – всегда и везде найти выход…
Маленькое судно было старым и дряхлым – даже по Сергеевым меркам. Тряслось, дрожало и жалобно выло. Но бурлило хорошим пенистым следом в кильватере…
Без кают, единственный трюм завален хламом и пустыми бочками. Расположились на корме, прямо на палубе, среди сваленных рыбацких электросетей. Болтали ногами на кнехтах и обозревали бескрайнее море…
Вечерело, солнце опустилось почти к горизонту. До Каберры – не больше часа. Ветер и соленые брызги в лицо – маленькое суденышко прыгало на океанских волнах, как поплавок. Сергей поежился, дети достали из рюкзаков куртки…
Легкое движение – на плечи опустилась теплая куртка Арфа – обернулся… «Все в порядке, – улыбается русоволосый. – Мне тепло!» Снова приятное ощущение заботы…
Оказалось – больше часа. Через час двигатель смолк – зашелестели раскрутившиеся роторы… «Не шумим!» – предупредил штурман. Из рубки выдвинулась складная мачта, над головами пузырем вздулись паруса – дети раскрыли рты от восторга…
Быстро темнело. Дальше двигались в тишине – только бурлила под форштевнем вода. Еще через полчаса в вечернем сумраке нарисовалась темная громада – прибыли… Каберра – большой остров. Более десяти тысяч квадратных миль, город с одноименным названием, множество поселков, старый космодром…
Убрали кливер, приспустили бизань – судно замедлило ход, осторожно падая носом в волны. «Ищем Медвежий лог, – шкипер всматривается в навигатор. – Пока спокойно…»
Спокойно… Сергей таращится в темноту – должно же быть хорошо хоть иногда. Не могут неприятности сыпаться на голову всегда и постоянно…