Легкое поведение

Джейвин Линда

Утром Моррисона разбудили чайки. Их крики и стихающий гул турбин подсказывали, что близок берег. В чьих объятиях она сегодня? На сердце тяжелым грузом лежала печаль. Какое-то наваждение. Одевшись теплее, чтобы защититься от влажной сырости в воздухе и в собственных мыслях, Моррисон поспешил на палубу.

Пароход пересек залив в направлении на юго-восток, к Чифу, британскому договорному порту, где он должен был сделать остановку, прежде чем продолжить путь в Шанхай. Моррисону с Куаном предстояло сойти на берег и пересесть на парусный пакетбот до Вэйхайвэя, который располагался в пятидесяти милях к востоку.

Путь был недолгий и неутомительный.

Моррисон невольно подумал о том, что прогресс в паровой технологии вкупе с изобретением гребного винта изменил скорость и качество морских путешествий. Океанские вояжи, еще не так давно длившиеся месяцами, теперь занимали считаные недели. Пар сделал мир более компактным. Не прошло и суток, как они покинули тяньцзиньский порт Танг-ку. За это время море и воздух вернули Моррисона к жизни, он чувствовал себя отдохнувшим, вернулся в свое привычное состояние и снова был мужчиной среди мужчин.

Куан, в приподнятом настроении, присоединился к нему на палубе. Восходящее солнце рассеивало утренний туман.

Бой показал на скалистый остров, вырисовывающийся в дымке:

— Это Остров Лошади. Видите ее голову?

Моррисон прищурился:

— Не уверен.

— Ну хорошо, вон с тем будет проще. — Куан махнул рукой в другую сторону. — Остров Коромысло.

Моррисон улыбнулся:

— Да, этот похож. — Ему вдруг пришла в голову мысль. — Скажи, Куан, а что ты думаешь о Хо и его спутниках? — Джентльмены, путешествующие до Шанхая, вчера вечером тепло попрощались с ними и сейчас еще спали в своих каютах.

— Хорошие люди, — с энтузиазмом ответил Куан. — Они очень любят свою страну. — Он с некоторой опаской покосился на хозяина. И предпочел вернуться к пейзажам: — Остров Дрова. Видите?

Моррисон не видел, да и не пытался. Он вглядывался в лицо своего боя.

— Есть в них что-то такое, что мне было бы интересно знать, Куан.

— Мой хозяин очень умный, — осторожно ответил Куан. — Я думаю, что они, возможно… как это сказать?.. симпатизируют реформаторскому движению.

— Интересно, — ответил Моррисон. — И по-твоему, они могли бы стать его активными участниками?

— Откуда мне знать? Я всего лишь слуга. С чего бы вдруг они стали откровенничать со мной?

Все отчетливее проступали золотистые галечные пляжи Чифу, осыпающиеся каменные форты и вытянувшиеся вдоль берега ровные ряды двухэтажных кирпичных складов. Над портом возвышались Бикон-Хилл с его древним маяком эпохи династии Мин трехсотлетней давности; зависший над морем замок Короля-дракона и престижные дома, офисы и консульства западных держав. Чуть дальше стоял старый город, окруженный крепостной стеной. А за ним простирались бесконечные холмы, горы и сельскохозяйственные угодья Шаньдуна. Провинция, на семь тысяч квадратных миль превосходящая по площади Англию и Уэльс, вместе взятые, была родиной Конфуция. За исключением скромного Чифу и крошечного Вэйхайвэя, она практически полностью находилась под влиянием Германии, и это обстоятельство крайне раздражало Моррисона.

В гавани Чифу деревянные джонки с залатанными, сложенными гармошкой парусами и весело раскрашенной кормой сновали среди британских и японских военных кораблей и пассажирских судов. Ялики облепляли джонки, словно рыбы-лоцманы, пока лодочники перегружали тюки с вермишелью, бобами, арахисом, фруктами, шелками, сеточками для волос и кружевами, предназначенными для отправки в Шанхай.

Когда их судно бросило якорь, Моррисону на глаза попалась

китайская рыбацкая джонка, набитая европейцами. Пассажиры понуро сидели на палубе, словно сгорбившись под тяжестью печали, чемоданов и спальных мешков. Моррисон слышал, что в разгар боевых действий жители Порт-Артура — европейцы, русские, китайцы, японцы — отдавали свои драгоценности и наличность капитанам джонок, лишь бы сбежать из осажденного города. Чифу, находившийся всего в восьмидесяти девяти морских милях южнее Порт-Артура, был, наряду с Вэйхайвэем, самым близким портом. Моррисон решил, что попытается поговорить с беженцами перед отъездом в Вэйхайвэй. Но только не сейчас. В таможенном катере, который спешил к их пароходу, сидел и махал ему шляпой дорогой друг Моррисона Дж. JI. Молино, врач-хирург, служивший при местной таможне. Непревзойденный острослов, Молино, как никто другой, знал обо всем, что творилось в иностранной общине Чифу. Вот это бальзам на душу!

— Эрнест! Как я рад тебя видеть, старина! — прокричал неутомимый Молино. — У меня для тебя столько сплетен. Собрал со всех уголков империи: из Тяньцзиня, Шанхая, Чифу, Вэйхайвэя, Порт-Артура, Японии. Я боялся только одного: что не будет достойного слушателя и все мои старания окажутся напрасными.

— О, какие хорошие новости, — ответил Моррисон, спускаясь по веревочной лестнице в катер вместе с Куаном и багажом. — И что в меню?

— Как всегда, журналистские ляпы, дипломатические казусы, сексуальные грешки.

— Дай-ка подумать. Пожалуй, начнем с первого.

— Я так и знал.

Ничто так не поднимало настроения раздраженному журналисту, как возможность позлорадствовать над промахами коллег. Моррисон очень надеялся, что среди тех, кого собирается высмеять его приятель, окажется возлюбленный его возлюбленной Мартин Иган.

— С завтраком? — предложил Молино. — До отправки пакетбота в Вэйхайвэй еще куча времени.

— Что ж, тем лучше.

Таможенный катер пришвартовался у доков. Моррисон поручил Куану заняться пересадкой на пакетбот. Оставив боя с багажом, они с Молино направили свои стопы в сторону Бикон-Хилла.

Молино начал:

— Маккалаг из «Нью-Йорк геральд» недавно перенервничал, пытаясь сочинить телеграмму, и, чтобы удержаться на связи, отправил в редакцию целых две страницы романа — по четырнадцать шиллингов за слово. Короче, подорвал бюджет своего редактора, за что его чуть не уволили.

Моррисон фыркнул:

— Надо думать.

— Тем временем Норрис Ньюман из «Дейли мейл», хотя ему и удалось втереться в доверие к японцам в качестве британского подполковника, оказался таким бездарем, что его все-таки уволили. А Эрнест Бриндл потопил несколько японских военных кораблей, которые, согласно всем другим данным, находились на плаву и в боевой готовности, да к тому же еще эвакуировал Порт-Артур.

— Мой коллега Грейнджер на днях проделал тот же самое с Ньючангом. — К тому времени как приятели подошли к колоннаде офицерского клуба, Моррисон заметно повеселел.

— О, а Пол Боулз потребовал от своих работодателей из «Ассошиэйтед пресс» выделить ему восемьдесят тысяч долларов на яхту, чтобы у него был прямой доступ к Чифу. Он говорит, что это единственное место, откуда он может посылать телеграммы без японской цензуры.

— Смело. Я так полагаю, он не забыл упомянуть о том, что в порт не пускают даже пароходы. Похоже, пример Лайонела Джеймса оказался заразительным, теперь все захотят иметь собственный транспорт.