Легкомысленное пари

Ноубл Кейт

– Маркус! – вскричала она, уже оставив всякую конспирацию. – Джейн! – позвала она.

Та уже намного опередила их, неся на своем лице заученную маску невозмутимости. Однако когда она увидела Филиппу и почти упавшего на нее Маркуса, глаза ее расширились от ужаса.

Филиппа никогда не думала, что когда-нибудь ей придется просить леди Джейн о помощи. Хорошо еще, что общество в этот день наблюдало другой спектакль на воздухе, и они проследовали в дом почти без свидетелей.

– В него угодила

пуля, – прошептала Филиппа.

Леди Джейн побледнела при этих словах.

– О Боже! Надо немедленно сообщить лорду Гемпширу, он должен вызвать членов магистрата!

– Нет! – возразила Филиппа. – Мы никому ничего не будем сообщать. Никому! Ты понимаешь? – Когда Джейн кивнула, Филиппа продолжила: – Ты можешь отыскать его брата? Он знает, что надо делать.

– Его брата? Кто это?

– Бирн Уорт. У него очень черные волосы и бледное лицо, и он опирается на трость.

– Он должен находиться в бальном зале, – пробормотал Маркус.

– Я отведу Маркуса в их комнату, пусть Бирн идет туда, – сказала Филиппа. – Но больше – никому ни слова. Джейн, это очень серьезно… – попросила она.

Пока они добирались до комнаты, им попадались на пути несколько человек. Но они были хорошо вышколены – или воспитаны, – и потому проходили, даже не шевельнув бровью, хотя рукав Маркуса определенно вызывал какие-то вопросы.

К тому времени как они добрались до его апартаментов, он совсем ослаб, но все же, подойдя к двери спальни, вошел не сразу.

– Проверь… проверь комнату, – пробормотал он едва слышно. – Надо убедиться, что мы в безопасности.

Осторожно прислонив его к дверной коробке, Филиппа проскользнула в комнату. Там было темно, но чисто и прохладно, никакого беспорядка. Она заглянула в гардероб, под кровать и в каморку камердинера. Нигде никого.

Выйдя за дверь, она увидела, что Маркус уже не один. Его поддерживали Бирн и леди Джейн.

– Вы оставили его одного у двери в холл, на самом виду, – холодно процедил Бирн, кладя здоровую руку брата себе на плечо и принимая на себя вес его тела.

– Бирн, все в порядке, – слабым голосом произнес Маркус.

– Он… он попросил меня проверить комнату, – оправдывалась сконфуженная Филиппа.

– И?.. – выстрелил в нее Бирн пронзительным взглядом.

– И ничего такого, все в порядке.

Хмыкнув в ответ что-то неразборчивое, Бирн посадил брата на кровать, обложив подушками. Тому сразу стало легче дышать, его лицо обрело более здоровый оттенок. Она уселась на кровать рядом, поддерживая его, пока Бирн осматривал рану.

– Это не сквозное ранение, – произнес Бирн. – Пуля застряла в мышцах.

– Я так и знал, – отозвался Маркус с усмешкой, которая внезапно сменилась гримасой боли.

– Маркус, – заговорил Бирн голосом, полным раскаяния. – Я должен был…

тьфу, я не должен был отпускать тебя…

– Разберемся в этом позже, – процедил Маркус сквозь стиснутые зубы. – А пока не будешь ли ты так любезен выковырять у меня из плеча эту штуку?

– Не лучше ли послать за доктором? – сочла необходимым вмешаться леди Джейн.

– Нет! – вскричали Маркус, Филиппа и Бирн хором.

Маркус выразительно взглянул на Филиппу и едва заметно кивнул в сторону леди Джейн. Поняв его беззвучное послание, она обратилась к ней:

– Джейн, нам понадобится свежая вода и… – Не зная в точности, что именно, она обернулась за разъяснениями к братьям.

– Льняные бинты и салфетки. Много, – ответил Маркус. – Еще мазь для ран, какую удастся найти.

– И бренди, – завершил Бирн.

– Филиппа, – леди Джейн понизила голос до шепота, – позволь мне послать за доктором. Я не знаю, где лежат все эти вещи. Не рыться же в чужих вещах… И что я скажу, если меня застанут за этим занятием?

– Скажешь то же, что ответила служанке на кухне в школе миссис Хэмфри, когда мы, десятилетние школьницы, накрывали вечеринку в полночь в своих спальнях, – напомнила Филиппа, заработав поощрительную улыбку леди Джейн. Затем, подойдя поближе, прошептала: – Прошу тебя, Джейн, я буду у тебя в долгу. – Зная леди Джейн, нетрудно было предположить, что скоро ей придется пожалеть о своих словах, но надо было как-то достучаться до нее. Озорная искра зажглась в глазах леди Джейн, и она, кивнув, удалилась из комнаты. Филиппа вернулась к постели Маркуса, которому Бирн помогал освободиться от вечернего костюма. Тот заскрипел зубами, когда обнажилась его рука когда-то в крахмально-белоснежном, а теперь – красно-фиолетовом рукаве.

– Он потерял много крови, – страдальчески прошептала Филиппа.

– Он потеряет ее еще больше, когда мы начнем извлекать пулю.

– Но вы хотя бы знаете, как это делается? – спросила Филиппа. – Вам уже приходилось заниматься этим когда-нибудь?

– Однажды я выковырял пулю из него, – ответил Маркус. – Теперь, похоже, настала его очередь. Надо отрабатывать долги.

Бирн насмешливо фыркнул, а затем, помрачнев, посмотрел на Филиппу:

– А теперь, может быть, вы объясните мне, кто проделал в нем эту дыру?

– Мне нечего сказать, – ответила она. – Я никогда прежде не встречала этого человека и не знаю его имени.

– Так опишите его, – потребовал Бирн, и Филиппа подчинилась.

– Некрупный, невысокий. После полудня он был одет как местный фермер: соломенная шляпа, сермяжные серо-черные брюки… Ужасная материя. Но что касается вечера, я не знаю. Было слишком темно, и он был, по-видимому, весь в черном. Возможно, даже в вечернем фраке или смокинге…