Лёха - сокрушитель Вселенной
Шрифт:
Герой тем временем выручал своего питомца из цепких лап местных кулинаров. Лёху даже немного радовала возможность кому-нибудь наподдать, а сейчас обстоятельства сложились так, что и противник был слаб, и дрался Лёха за правое дело. Поварёнок хоть и держал в руке топор, но применить его в драке явно боялся. Поэтому Лёха играючи выбил оружие у него из руки и схватил юного кулинара за ухо.
Петрович же хлопал крыльями и скакал вокруг, подбадривая хозяина.
— Так ему, убийце! — кудахтал он, на всякий случай держась подальше
— Слышь, малой, — прогундосил Герой, выкручивая ухо ещё сильнее, да так, что поварёнок заскрёб ногтями по его руке. — Ты чё, бля.
— Ай! Пустите! — завопил парнишка, пытаясь хоть как-то расцепить Лёхины пальцы и ослабить хватку.
Но рука Паладина крепка.
— За что петушару убить хотел, — на полном серьёзе спросил Лёха.
— Так на суп! Ай! Пустите! Я стражу позову!
Солдаты равнодушно поглядели на эту сцену и вернулись к своим делам. Лёху они теперь знали. Охрютка снова мял свою несчастную шапку и боялся заговорить, но всё-таки осмелился.
— Милсдарь Герой, вы энто, пустите его… — робко попросил он.
Лёха на мгновение ослабил хват.
— Он, бля, петушару моего зарубить хотел, — пояснил Лёха.
— Да-да, точно! Убийца! — трусливо подпевал Петрович из-за его спины.
— Так не со зла же, а на еду… — тихо добавил крестьянин, и Лёха вспомнил, как сам намеревался всего пару дней назад петуха сожрать.
Косяка в этом он не чувствовал, но это было до того, как Петрович спас их всех от Чёрного Приспешника.
Лёха почесал затылок, усиленно активируя мыслительные способности.
— Так, бля. Ща разберёмся. Петрович, ты ему говорил, что ты говорящий?
Петрович на всякий случай отступил на пару шагов.
— Ничего не успел! Я с местными цыпочками сидел, общался, а он как зайдёт! Как за горло схватит! Я кое-как вырвался! Дай ему по роже, Лёха! — заголосил петух.
— Тихо, бля, угомонись. Не успел, значит, сказать, так?
— Да! Ай! Больно! — верещал парнишка.
— Значит, по незнанке сунулся. По незнанке с любым бывает, бля, — логика Героя поражала безупречностью. — Значит, и косяка за тобой нет. Шурши отсюда, бля.
Он выпустил багровое ухо поварёнка из цепких пальцев, и тот мгновенно умчался куда-то в глубину крепости. Топор так и остался лежать в пыли, и Охрютка мигом подобрал бесхозный инвентарь.
— В хозяйстве сгодится, — пробормотал он, внимательно наблюдая за реакцией Лёхи.
Тот никак не отреагировал, и крестьянин проворно сунул новый топор за пояс.
Дальше пошли втроём. И чем дальше они отходили от крепости Ледовласого, тем больше смелел Охрютка. Само собой, Герой по-прежнему внушал ему сверхъестественный ужас, но мужик уже не срывал с себя шапку каждый раз, когда пытался заговорить, и даже перестал мелко дрожать.
Отправились другой дорогой, по центральным улицам, и Лёха с нескрываемым любопытством рассматривал горожан, снующих туда-сюда по делам. Почему-то ему вспомнился родной городок, где точно так же люди не обращали на тебя внимания, спеша по каким-то несомненно важным делам, где в тенистых парках среди зарослей акации
Этот город был точно таким же, и Лёха почувствовал себя как рыба в воде, пусть даже вместо ментов здесь были стражники в доспехах, а вместо автомобилей — гужевые повозки. Суть не менялась. Лёха вдруг ощутил, что ему жаль покидать этот город, и совсем не хочется идти куда-то в колхоз драться с ожившими трупами.
Но он понимал, что Избранный Герой никак не может оставаться на одном месте, и вынужден постоянно кочевать. Лёха вспомнил соседский жигуль, стоявший во дворе, у которого на заднем стекле большими буквами было написано «БРОДЯГА», и вдруг ухмыльнулся. Это всё тоже было частью блатной романтики, которой Лёха с детства восхищался.
— Лёха! Лёха! — раздался голос Петровича, и Герой нахмурился.
Вот за дружбу с петухом с него бы точно на районе спросили. Однако, Лёха всё-таки сомневался, что кто-нибудь с района когда-нибудь узнает о его похождениях в этом мире.
— Хули надо, бля, — буркнул он.
— А расскажи, как ты Меченого победил? — петух снова подпрыгивал вокруг хозяина, красным пятном мельтеша на границе зрения. Лёха вдруг понял, как и почему быки реагируют на красную тряпку.
— Никак, бля, — отрезал он.
Все радостные чувства от возвращения петуха развеялись как дым, стоило только Петровичу несколько раз заговорить.
— Ну как-то же победил, — начал рассуждать петух.
— Заткнись.
— Если он Чёрный Приспешник, значит, он не отражает падающий на него свет, а поглощает или отражает только малую часть. Хм, интересно, а есть Абсолютно Чёрные Приспешники? — разглагольствовал Петрович.
— Заткнись! — рыкнул Лёха.
— А если собрать комбинацию из Разноцветных Приспешников, то в совокупности получится Чёрный? — продолжал петух.
Они шли по центральной улице, и прохожие удивлённо косились на говорящего петуха. До городских ворот было ещё шагать и шагать.
— Слышь, Охрютка, — сказал Избранный. — Далеко нам до твоих ручьёв?
Крестьянин, заслышав своё имя, ожидаемо подскочил и поспешил ответить.
— Так, этсамое, четыре дня пешком ежели, — сказал он.
Лёха выругался и тяжело вздохнул.
Глава 22. Если Друг Оказался Вдруг
Вотчина Ледовласого осталась позади, и теперь пыльная грунтовка вела Избранного Героя навстречу новым приключениям. Только сам Герой этому был совсем не рад.
Лёха понуро брёл вслед за крестьянином, то и дело останавливаясь, чтобы вытряхнуть песок, пыль и мелкие камешки из шлёпанцев, которые моментально забивались обратно с завидной регулярностью.
Петрович семенил рядом, иногда отбегал и клевал что-нибудь на обочине, но молчал. Лёха выписал ему добрейшего пенделя, и после недолгого полёта Петрович всё-таки решил на некоторое время заткнуться. Но все понимали, что это поможет ненадолго.