Лекарь (Истринский цикл). Тетралогия
Шрифт:
Купец и Влад посидели ещё минут пятнадцать, обмениваясь фразами по поводу дел, затем они пошли во двор. Там уже собралась небольшая толпа - человек тридцать, начиная от охраны и конюхов, заканчивая массажистками. Панфилов встал на площадку наверху лестницы, подумал немного, оглядывая лица слуг - напряжённые, любопытные, удручённые, грустные, и начал:
– Объявляю вам, что в связи с тем, что мои дела и здоровье, требуют моего отъезда на год, я оставлю тут небольшой персонал, во главе с мажордомом, для присмотра за домом, остальных же слуг я рассчитываю, с выплатой полугодовой платы. Мажордом потом объявит всех, кто остаётся, а кто на увольнение. Спасибо всем за службу.
Купец повернулся и вошёл в дом. Влад ещё немного постоял снаружи, якобы дыша воздухом и рассматривая возбуждённо обсуждающую
– Пап, я надену кольчугу и тоже меч возьму, я буду участвовать в бою!
– Перестань! Какой из тебя боец. Ты только что еле еле дышал, да и что ты умеешь-то?
– Ну умеет он уже неплохо - вмешался Влад - но участвовать?
– я бы советовал вам вот что: вы баррикадируетесь в своём кабинете вместе с сыном и не вылезаете оттуда, пока не позову вас я, и только я! Пусть хоть тут стены рушатся - сидите и ждёте! Меня взять очень непросто, а вас прихлопнуть - как комаров. До этих пор ваш враг хотел, чтобы всё выглядело пристойно, как несчастный случай или болезнь, теперь же у них нет времени. Вы ускользаете. А притом вернулись из поездки с здоровым сыном и сами не собираетесь покинуть этот свет. Значит - вас только убивать. Это, конечно, вызовет огромный скандал, будет расследование, но в конце концов - там подмажут, тут подмажут - дело и затихнет. Про себя Влад подумал - а у нас - мало ли громких дел затихло, ушло в тину? И таких людей убивали - вся страна на ушах стояла - и что? Пшик. В крайнем случае найдут какого-нибудь козла отпущения, взвалят на него смерти и...прощай козёл. Концы в воду. Люди нигде не меняются
– Точно. Не меняетесь вы. Такие же противные, как всегда.
– Зеленушка в мозгу засмеялся и продолжил - вот только мне как то интересно с тобой поболтать бывает, не хочется чтобы тебя загрызли. Я могу чем-то помочь?
– Помочь? Хммм...в общем-то можешь. Я не могу не спать беспрерывно две ночи, можешь послушать моими ушами? А если услышишь - почуешь - не ушами, так ментальным восприятием кого-то, сразу будишь меня, хорошо?
– Хорошо. Только ты, похотливый обезьян, закрывайся, когда вы с самкой оплодотворяете яйца! Я прошлым вечером оленя упустил, следил за вами. Отвратительное скажу тебе зрелище!
– А ты не подглядывай. Извращенец!
– Да я так, в научных интересах - вот ты в детстве глядел как амёбы делятся? Вот так и мне интересно - столько шуму, движений, а яйца не сносите! Непродуктивно. То ли мы - вжик-вжик и яйцо в гнезде! Всё-таки мы совершенные существа, не то что вы.
– Если бы мы вжик-вжик и всё, наши бы самки разбежались сразу. Они любят вжик-вжик-вжик...и так двадцать минут минимум. А тех, кто вжик-вжик называют ящерицами зелёными.
– Дааа? То есть хвалят? Не поймёшь вас, людей. Ладно, поговорим потом, тут какая-то скотина на коне и в железе, чегой-то орёт мерзко. Пойду ему голову откушу. Обнаглели ваши совсем, поспать не дадут.
Влад засмеялся - поучилось невпопад - купец и его сын с удивлением уставились на лекаря:
– Мы что то весёлое рассказали? Чего вы смеётесь?
– Да не обращайте внимания - я так, друга одного вспомнил - орясина такая безмозглая, но довольно сильный боец. В мозгу возмущённо фыркнул дракон - сам глупая орясина!- и опять отключился. Ну всё, господа. Амулеты на себя - вижу, есть. Оденьте кольчуги - придётся два дня потерпеть железо, оружие положите на виду...и старайтесь не вылезать с ним. Вы только помешаете мне, если что. Заверяю вас, я готов встретить любую угрозу. Про себя Влад подумал - хорошо бы, что любую, а то хрен его знает что будет. Ну не говорить же им, что я тоже боюсь и не уверен! Я должен, как настоящий герой, вещать с бодрым видом, вселять надежду и знать все шаги наперёд за всю фуйню! Иначе какой же я герой...так, друг ящерицы.
– А за ящерицу огребёшь ты у меня хвостом! То же мне...амёба.
– Ну что, погрыз супостата?
– Само собой погрыз! Хе хе...этот дебил мне какую-то зубочистку железную
– Да ну затыкивали же, говорили - есть спецы такие у нас, драконобойцы. Что, врут всё?
– Ну конечно, ребёнка какого-нибудь застанут, от матери отошедшего...или, в яму поймают с кольями на дне, и умирай там на дне в муках - вот всё их геройство. Вот ты сам веришь, что человек может победить кого-нибудь из нас?
– Нууу...верю. Я бы смог. Надо просто оружие нормальное, да скорость с силой приличной. И можно.
– Так ты и не совсем человек...так что это нереально. Таких как ты больше нет. Может у тебя в предках драконы были?
Влад засмеялся:
– Ну когда уроки не хотел делать...тут драконы в предках и просыпались...
– Вот вот! Я же говорил! Ладно, посплю пойду, надо рыцаря переварить. Опять отрыжка будет противная...ну до чего вы несвежие всё-таки.
– Слушай - прекрати тут свои излияния по поводу поедания людей, слушать противно! Неужто нельзя просто оторвать голову и не жрать рыцаря?! Маньяк какой-то.
– Нельзя. Раз убил - надо добычу есть. Мы же цивилизованные существа, не люди какие-то. Природу беречь надо и просто так не убивать - назидательно сказал дракон и явно зевнул - всё, до вечера.
– До вечера.
День прошёл в сборах - слуги собирали вещи купца, готовили сумки, кофры, купец бегал, отдавал распоряжения...вечер настал неожиданно и упал на город, как байковое одеяло. Возбужденный дом затих, готовясь к сну. Влад ушёл в свою комнату, разделся и лёг на постель, глядя в потолок. Сон не шёл, в голову лезли мысли, события дня, какие то воспоминания - земные уже притухли, осталась только тоска по дому. Но он заглушил его, загнал как можно глубже. Он вспомнил, что когда-то писал журналист о зимовке на северном полюсе - очень трудно сидеть, и всё время ждать - когда же кончится зимовка, отсчитывать дни. Мучиться мыслями - как там, на материке...из-за этого можно было сойти с ума. Главное - не думать главное - жить так, будто эта жизнь - навсегда. И тогда будет легче. Так он и старался жить. Вернётся он на родину, или нет - кто знает. Всё, чего он жалел - что не было с ним его жены. При мысли о ней его просто выворачивало наизнанку - вот всё тут есть - и жизнь, и молодость, и богатство, и сотни лет впереди - а нет родного человека - и вроде всё уже и не важно. Он опять отключился от этих мыслей и задремал. Уже в начале ночи к нему пришла Мара, в прозрачной ночной рубашке - она выглядела потрясающе - этакая микро-моделька, вот только раздражало его, что эпиляция в этом мире была не в почёте. А так - девчонка была потрясающая - красивая. Умелая - ох какая умелая!
– он даже спросил её, где она так научилась, неужели тут, в Истрии?
– Нет. Хозяин купил меня, когда был на островах - там есть храм Любви, где мы были послушницами. В наши обязанности входило совершать обряды в честь богини Аштарат, с теми, на кого укажет настоятельница. А также нас могут отправить с тем, с кем ей, настоятельнице надо. Нас храм покупает ещё младенцами, а потом девочек воспитывают для служения богине.
– А ты какой нации? Откуда?
– Я не знаю, нам никто не говорит. А какая разница? Мы все служительницы Аштарат, и служа господину, служим богине - каждый акт любви - это жертва для неё, каждая капля семени - во славу богини! Внезапно Мара стала строгой и торжественной - Влад даже удивился, она всегда была такой славной девочкой, милой и улыбчивой - а тут строгая холодная статуя! Но в тот же миг она преобразилась, превратилась опять в игривую сексуальную девчонку, запрыгнула на него и, применив все свои уловки суккубы, начала выжимать его досуха. Через час они лежали рядом и утихомиривая дыхание смотрели в потолок. Влад провёл рукой по её плоскому животу...упёрся в пупок, с вставленный в него колечком с драгоценным камнем. Ему нравился её пирсинг в пупке, редкость у здешних женщин - сразу было видно, что она издалека родом - золотая цепочка на лодыжке, небольшой рост при очень пропорциональном строении тела, всё указывало на её экзотическое происхождение, и это возбуждало Влада. Он потеребил колечко в пупке и вдруг почувствовал что то знакомое...какое-то знакомое ощущение...он осторожно спросил: