Лекарство для безнадежных
Шрифт:
Семен протянул телефон обратно.
— С вами поговорить хотят.
Немченко взял трубку.
— Да?
— Странно, — сказал Голос. — Очень, очень странно. Никак у меня не сходятся концы с концами. Ты, вот что, Вадим. Посиди там у него немного. Кофейку попей. Вот-вот что-то должно случиться. Сегодня это место самое активное. Грядет.
— Что?
Голос помолчал.
— Не знаю, — ответил он. — Но будь готов бросить все и уносить ноги. Даже людей своих.
— Все так серьезно? —
— По-моему, да. И звони сразу, как только что-то изменится.
— Да, объясни толком!
Голос вздохнул.
— Сам не знаю.
Он отключился.
Вадим сунул телефон в карман и встретился с напряженным взглядом Борзова.
— Что происходит? — спросил Семен. — Это что, Максов родственник был?
Ответить Немченко не успел.
На столе Семена зазвонил городской телефон.
Борзов дернулся, как от удара.
— Возьми лучше, — сказал Немченко спокойно. — Уверен, это точно тебя.
Несколько мгновений они смотрели друг на друга, потом Семен негнущимися пальцами поднял трубку.
— Алло, — сказал он.
Ему что-то ответили. Вадим расслышал ровный мужской голос.
Кто это? Голос? Шептун?
Внезапно глаза Семена округлились, а лицо пошло пятнами. Рука с трубкой около уха явственно задрожала.
Немченко, привстав, обратился в слух.
Это был странный монолог. Кто-то на другом конце монотонно говорил, а Семен, не в силах бросить трубку, трясся, но слушал. Его руки словно прилипли к телефону, и никакая сила не смогла бы их сейчас, наверное, оторвать.
Наконец, на том конце повисла тишина, сменившаяся короткими громкими гудками.
Разговор был окончен.
Борзов медленно опустил трубку.
Руки его ходили ходуном, а лицо было мокрым от внезапного пота.
Он поднял затравленные бегающие глаза на Вадима. У Немченко едва не открылся рот от удивления.
Сидящий перед ним молодой парень за несколько мгновений телефонного разговора постарел лет на десять.
— Это звонил Максим, — еле выговорил Семен Борзов. — Ваш мертвый Дронов обещал приехать ко мне в гости через час. Просто так. Поговорить.
Вадим машинально бросил взгляд на настольные часы.
Они показывали ровно одиннадцать двадцать четыре утра.
Тарас Петровский
Когда до места осталось совсем немного, прямо перед въездом на разбитую дорогу, начал собираться дождь. Погодники старательно сгоняли тучи со всей Москвы. Небо над головой быстро и неотвратимо набирало глубокую синеву, кое-где уже переходящую в беспросветную темень.
— Минут через десять-пятнадцать начнется, — сообщил начальник отдела. — Постарайтесь
Машины уже тряслись на ухабах. Тополев вцепился рукой в ручку над дверью.
— Постараемся, — ответил Петровский, — если здесь вообще его найдем. А что, ожидается светопреставление?
— Ожидается сильный дождь, — безразлично ответили ему. — Все как заказывали.
— Ну и дорога! — не выдержал Тополев.
— Разве ж это дорога? — усмехнулся Андрей Васильевич — бессменный водитель Петровского. — Название одно.
Петровский связался с Токаревым.
— Ну, как там, Миша?
— Тихо пока. Машины проследовали на объект, прошли ворота, остановились возле офисного здания. Десять человек, включая лидера, поднялось внутрь. Водитель головной машины остался внизу.
Петровский посмотрел на монитор. Изображение не улучшилось. Здание и припаркованные около него три джипа все так же терялись иногда в зеленоватых всплесках помех. Кто же прибыл в них, в этих машинах? Дронов? Нет, не может быть. Откуда у него могут быть джипы, да и вообще друзья? Тогда кто? Подкрепление для Борзова?
— Ауру нашего лидера идентифицировали? — спросил Тарас.
— Нет пока. Работаем.
— Ладно, — закончил разговор Петровский. — До связи.
Они уже подъезжали. Машины одна за другой сворачивали с главной дороги. Осенняя грязь заливала лобовые стекла, и дворники еле справлялись, размазывая ее, и старательно приоткрывая на считанные мгновения окружающий безрадостный пейзаж.
Егор Дремов, закутавшийся в плащ-накидку, безмолвной статуей ждал у гаражей.
— Залезай, — сказал Тополев, открывая дверь, когда машина остановилась.
Егор был взъерошенный, мокрый и давно продрогший.
С ларингофоном рации и накинутой на плечи офицерской плащ-накидкой он сильно смахивал на спецназовца из какого-то российского боевика. АКСу в руках дополнял впечатление.
— Ну, что? — осведомился Петровский, когда он, наконец, забрался на переднее сиденье.
— Готовы и бодры, — улыбнулся Егор, сбрасывая капюшон с головы. Его зубы непроизвольно постукивали.
— Вижу, что бодры, — заметил Петровский. — Кофейку организуй, Антон, для нашего героя.
— Там мои с камерами сидят, если что, — напомнил Егор. Его автомат неприятно лязгнул о дверь.
— Ну, что же, подождем, — кивнул Петровский.
— Как полагаете, Тарас Васильевич, долго ждать будем? — спросил Тополев, доставая термос с кофе для продрогшего Дремова.
От нервного напряжения его начало подтрясывать, и он никак не мог налить кофе в крышку. Андрей Васильевич молча отобрал термос, молча налил до краев и безмолвно передал напиток Дремову.
Тот зашипел, обжегшись.