Лекарство от боли

Грей Дайре

Взгляд. Тяжелый. Тоскливый. Полный скорби. Дыхание перехватило, коммандер качнул головой в ответ.

— Это все после той войны. Я хотела родить еще. Иазон уже подрос. Мы планировали… Я так хотела девочку. У твоей матери была Талия. А я… Я тоже хотела дочь. А потом эта война. И после… Мы пытались, но ничего не получалось, а потом гиатрос сказал, что все бесполезно. Иазон предлагал мне родить от любого донора, но я отказалась…

— Почему? Ваш второй ребенок, любого пола, уже не имел бы отношение к роду Птолемея. Вам не нужно было бы

бояться за него.

— Ты не поймешь… Да, у меня был бы ребенок, но… Я хотела нашего ребенка. И побоялась, что не смогу любить еще одного, наполовину чужого, так же как Иазона.

Она вздохнула. Слезы высохли, но лицо ее оставалось опухшим. Некрасивым. И вся она словно постарела за прошедшие минуты.

— Мне очень жаль.

Дарея покачала головой. Никакое сострадание ей не поможет, а вот жрицы, возможно, найдут подходящие слова. Он помог женщине встать и повел ее обратно к дому. Передал в руки Иазона-младшего, который выглядел растерянным. А затем связался с Храмом.

— Добрый день, коммандер, — ответила иерия Элпис. — Что-то случилось?

— Добрый день. Я… Думаю, кому-то из жриц будет полезно заглянуть в дом главнокомандующего.

— Насколько срочно? — после короткой паузы уточнила жрица.

— В ближайшие дни, — он помедлил, но все же задал вопрос: — Вам известны подробности капитуляции Этры?

Снова пауза. Теперь уже настороженная. Задумчивая.

— Да, я знакома с отчетами, коммандер. В том числе с отчетами гиатросов. Полагаю, главнокомандующий счел нужным поставить вас в известность…

— Да. Если вам все известно, почему дядя не находится под присмотром?

— Потому что его состояние оценивается нами как стабильное. Поверьте, главнокомандующему уделено достаточно нашего внимания и заботы, чтобы сделать верные выводы.

— А как же его супруга?

Долгий вздох стал ответом.

— С ней все сложнее. Но поверьте, Храм не оставляет ее без внимания. И не оставит. Никогда.

Он поверил. И дышать стало чуть легче. Но тревога никуда не делась…

Глава 42

…— Она ожила. Расцветает. Ты смогла найти к ней подход, Филис.

Дорожка сада петляла между колоннами старой галереи, крышу которой так и не стали восстанавливать. В эту часть сада редко заглядывали альмы, считая ее негласной территорией жриц. Здесь сестры отдыхали после проведенных занятий, обменивались мнениями, вкушали последнюю трапезу и наслаждались ароматом гистелий — длинные лианы поднимались по колоннам, скрепляя их не хуже цемента. Они же создавали неплохую защиту от солнца, но в полдень аромат цветов делался невыносим и чересчур насыщен, а вот к вечеру в воздухе оставались лишь нежные и свежие ноты, дарящие успокоение и умиротворение.

— Она и сама старается. Наша встреча случилась в нужное время, когда девушка внутренне уже была готова к переменам, но сама вряд ли смогла бы их осуществить. Семя попало в благодатную почву и проросло…

В последние дни ее подопечная

снова изменилась. И Филис догадывалась, что стало причиной перемен, но не спешила ее тревожить, давая возможность осознать и понять себя и свои желания.

— Я рада, что ей лучше. И что она взаимодействует с другими девушками, контакт один на один и с социумом отличается. Сейчас она уже может считаться частью группы.

Да, если в первые дни Александра держалась в стороне, то теперь принимала куда большее участие в диалогах и даже не стеснялась высказывать свое мнение. Определенно, она расцветала.

— Думаешь, пришло время?

Элпис коротко взглянула на нее и вновь уделила внимание переплетению лиан. Гистелии отлично поглощали звуки. И вообще, любые виды энергии, демонстрируя высочайшую приспосабливаемость.

— Насилие живет в ней. И мы должны знать, как оно проявит себя. Я знаю, этот этап самый сложный в реабилитации, но затягивать с ним нельзя.

Голос верховной прозвучал ровно, но твердо. Что ж… Сама Филис склонялась к тому же, но… Пожалуй, она слишком привязалась к девушке и начала испытывать избыточное и даже вредное для лечения сочувствие, граничащее с жалостью. Что совершенно недопустимо. Порой для лечения необходимо причинить боль.

— А что коммандер? После визита он больше не изъявлял желание увидеть девушку?

— Сейчас у него появляются другие интересы, — легко сменила тему Элпис, зная, что ее намек услышан и понят. — Коммандер узнает то, что положено ему по статусу. Теперь ему нужно будет понять, как действовать дальше.

Филис кивнула, не задавая вопросов. Если ей нужно будет что-то узнать, верховная расскажет, остальное же касается лишь ее и правящей семьи.

— Что с капитаном? — теперь уже сама Элпис решила сменить тему.

— Он не был готов к встрече с императрицей, как я и говорила. С ним все сложнее и проще одновременно. Байон понимает, чего от него хотят, и в меру своих сил старается, но… он сломлен. Боюсь, что такое уже не вылечить.

— Полагаешь, он не восстановится?

— На службу ему возвращаться нельзя. Капитан давно потратил свой ресурс, ему нужна отставка. И мирное, спокойное занятие, которое будет занимать все его свободное время. Возможно, через несколько лет, он сам пожелает двигаться дальше, но не сейчас и не в ближайшее время.

Верховная не удивилась, наверняка предполагая нечто подобное, но заметно опечалилась.

— Очень жаль… Сейчас мы не можем позволить себе потерю такого человека.

Филис нахмурилась и ответила резче, чем следовало.

— Ты хорошо знаешь, что незаменимых нет. Капитану нужен отдых. Я готова отпустить его домой с обязательством посещать периодические встречи как минимум дважды в декаду, но использовать его и дальше… Негуманно.

— У входящих в род Птолемея нет выбора.

— И он не является носителем имени ни по рождению, ни по статусу. Их брак с Талией не был заключен официально.