Лекарство от боли

Грей Дайре

— Раздевайтесь, — под ноги швырнули пустую коробку, — одежду кладите туда. Одевайте это, — сверху на коробку упали четыре свободные медицинские рубашки. — Затем по одной в камеру диагностики.

Механический голос и странное существо с серовато-коричневой кожей в белом комбинезоне. Лица в общем понимании у него не было. Только глаза, словно затянутые пленкой, прорези вместо носа и щель рта. Совершенно лысый череп. И треугольные, торчащие уши.

Пока Саша и другие девушки пытались прийти в себя от первого впечатления, Филис спокойно сбросила с себя алое одеяние, подхватила рубашку и шагнула к местному врачу.

— Я готова, —

тот окинул ее равнодушным взглядом и указал на ближайший к нему агрегат, похожий на холодильник с прозрачной крышкой.

Жрица невозмутимо шагнула внутрь, а альмы отмерли и, наконец, начали раздеваться. Саша последовала их примеру.

Процедура не заняла много времени и оказалась совершенно безболезненной. Пара минут в камере, попискивание мониторов и свобода. Что изучал врач, осталось загадкой, он лишь посмотрел на мониторы, что-то зафиксировал и махнул рукой в сторону противоположной двери.

— Вам туда.

Прежде, чем покинуть смотровую, Саша обернулась. В голове мелькнула слабая мысль, что противник у них всего один, а их четверо и если…

Филис молча взяла ее за руку и развернула лицом в угол комнаты, где под потолком мерцал красный огонек камеры. Глупости из головы сразу же вылетели.

В следующей комнате их обступили уже женские особи. Не более симпатичные на лица, но с округлыми фигурами и почти без одежды. Их тела прикрывали лишь по две повязки вокруг груди и бедер, ноги и руки украшали браслеты. Одна осталась стоять в центре комнаты, отдавая указания, а остальные, подчиняясь ей, потащили девушек в стороны.

— Светлой промыть волосы и сделать прическу. Рыжую на массажный стол. Темных мыть. И быстрее, у нас мало времени.

— Почему мало времени? — успела пискнуть Саша, пока с нее стаскивали рубашку и запихивали в просторную ванну-джакузи.

Девушки не ответили, лишь покосились на нее и быстро принялись за работу, которую делали уже явно не первый раз.

Наверное, в любом другом случае, это напоминало бы поход в спа-салон. Скрабы. Натирания. Обертывания. Масла для кожи. Волос. Лица. Маникюр и педикюр инопланетными средствами. Массаж. Эпиляция во всех возможных местах кроме головы. Все делалось быстро и совершенно безболезненно, но в какой-то момент Саша перестала чувствовать себя человеком. Живым существом. Она превратилась в предмет, который этим женщинам нужно довести до какого-то одним им известного идеала. Превратить алмаз в бриллиант, при этом напрочь игнорируя мнение самого алмаза.

Ей захотелось закричать. Привлечь к себе внимание. Начать сопротивляться, но тут на глаза попалась Филис. Жрица принимала все происходящее с каменным выражением лица. Ее глаза ничего не выражали. Она полностью погрузилась в себя и думала о чем-то другом. Сразу же вспомнилось то, что она говорила на корабле:

— Представьте себе место, где вы в безопасности. Где вам никто не мешает. Где царит любимая вами атмосфера. Где все вещи вам знакомы. Задержитесь сознанием в этом месте. Осмотрите предметы. Запомните их. Постарайтесь представить, какие они на ощупь. Вспомните запахи. Звуки. Заставьте это место ожить. И запомните его именно таким, чтобы снова вернуться.

Ежедневная медитация. Еще одна подготовка. Саша закрыла глаза, расслабляясь и позволяя разуму сбежать туда, где ее никто не тронет. В сад вокруг Храма. К пруду. В беседку, увитую лозами какого-то растения. На скамейку. Под лучи солнца. Прикосновение… Она бы хотела коснуться

Икара. И сейчас остро пожалела, что сбежала тогда. Ведь иначе, ей было бы, что вспомнить сейчас. Чтобы забыться. Ни одна фантазия не сравнится с реальностью. Жаль, что ей приходится лишь представлять…

…Она вынырнула из мечтаний, стоя перед зеркалом, занимающим добрую половину стены. Из одежды на ней остался белый топ с широкими бретелями и золотыми вставками на груди, а еще нечто отдаленно напоминающее юбку — повязка вокруг талии, от которой спереди и сзади спускалось по куску ткани, оставляя ноги полностью обнаженными. А уж то, что находилось под «юбкой», можно было назвать бельем лишь с очень большим натягом. Тонкие золотые цепочки, соединенные между собой, почти невесомые, но при этом задевающие такие места, что становилось неуютно. Хотелось сжать ноги и вообще снять все это непотребство. Кажется, голой она выглядела бы приличнее.

Похожие костюмы одели и на других альм. У всех белого цвета. Лишь Филис нарядили в полупрозрачную бесформенную алую ткань, несколькими слоями закрывающую тело. Прически всем сделали одинаковые — собранные на затылке пучки. Только Хлое оставили несколько прядей вдоль лица, а Танис украсили цветами, стараясь скрыть длину волос. Ноги оставили босыми. Пока это не доставляло неудобств — пол оказался теплым и шершавым — не поскользнёшься, но что будет потом?

— Они хотят, чтобы мы не смогли убежать, — шепнула Танис, подкрашенными губами.

Видеть ее с профессионально нанесенным макияжем оказалось настолько непривычно, что Саша лишь теперь осознала — на Киорисе она не видела ни одну ярко накрашенную женщину. Каждая подчеркивала свою индивидуальность, но не так. Внутри что-то сжалось. Она перевела взгляд на себя. Да, ее сделали красивой. Картинкой. Идеалом. Сексуальным манящим образом, призванным выманивать деньги.

— Боже, какая мерзость…

Она отвернулась от зеркала, ощущая тошноту. Ноги стали ватными, а в голове зашумело. Она приложила руки к голому животу, пытаясь успокоить желудок. Вокруг сразу же засуетились прислужницы, что-то загомонили между собой. Она не слышала. Ей хотелось сбежать отсюда. Спрятаться. Забиться в угол. Как раньше. От Влада. От… всего.

Воздух с всхлипами срывался с губ. Шум в ушах нарастал. Она хотела закрыть их, но кто-то перехватил ее руки, не давая испортить прическу. А потом прямо перед глазами оказалось лицо Филис. Прохладные пальцы легли на виски. Сдавили.

— Дыши. Слышишь? Дыши. Просто дыши. Вместе со мной. Дыши, — первый вдох дался тяжело. В груди все клокотало. — Я понимаю, тебе страшно. Это нормально. И злиться тоже нормально. Я знаю, чего ты хочешь. Я все понимаю. Но сейчас нам нельзя. Нельзя срываться. Если ты начнешь сопротивляться, тебя закроют в карцере. И тогда мы не будем знать, где ты. Понимаешь?

— Да…

Саша закрыла глаза и вспомнила сад. Дуновение ветерка на коже. Пальцы Икара, убирающие прядь волос от лица. Его глаза.

— Все нормально, — она восстановила дыхание и осторожно убрала руки Филис. — Я справлюсь.

Та кивнула и отошла. А со стороны еще одних дверей послышались редкие громкие хлопки, а затем громкий механический голос:

— Мне говорили, что жрицы Киориса — редкий товар. И ради них стоит рискнуть. Кажется, сегодня я не пожалею о своих тратах.

Сердце замерло и пропустило удар. Сегодня. Их продадут сегодня.