Лекарство от любви
Шрифт:
– Нет, уже нет, ведь я была не одна, — всхлипнула я и с ненавистью набросилась на Славика: — Этот Славик ещё, и почему он в это время никуда не испарился?
Я, вытирая слёзы, подошла к окну и, опершись о подоконник, уставилась невидящими глазами на оживлённую улицу.
– Дашка! — вдруг что-то вспомнив, воскликнула тётушка. — Ну-ка повтори, что делал в этот момент твой Славик, когда ты увидела Олега.
– Да что он делал, — с недовольством начала я, — вскочил как идиот, увидев какого-то там артиста.
– Вот!
– Что вот? — недоуменно переспросила я.
–
Я перестала плакать и повернулась к Наташке.
– Да, получается так.
Тётка хмыкнула:
– А вот и козырь.
– Ты думаешь? — догадалась я. — Он не заметил?
– Конечно, ведь ты сидела одна. А значит, ты не виновата перед ним, потому что ты сидела одна, а виноват, наоборот, он, потому что был не один, тем более что Олег не знает, с кем ты там была, вдруг с подругой или с подругами. Это и есть та самая зацепка, теперь ты смело можешь предъявлять претензии, — на одном дыхании протараторила Наташка.
Да, она была права: это и в самом деле мог оказаться хороший козырь, хотя, как говорится, и притянутый за уши; но дело было за малым — найти того, кому можно предъявлять эти самые претензии и кого считать виноватым. А этого «кого-то» как раз и не было, он как в воду канул. Уже несколько дней прошло, а Олег всё не объявлялся.
Зато появился Другой. Теперь я знала хотя бы его имя. Он как будто специально меня караулил, что ли.
Я даже не знала, как себя вести. Он делал вид, что вовсе не интересуется моей персоной, но это только видимость, я то уж знала.
Он всё время вставал у меня на пути. Вот его фигура маячит перед моими окнами, а чуть позже я уже вижу его в автобусе, а вот он снова идёт мне навстречу по длинному коридору моего факультета. Но во всех случаях он делал вид, что незнаком со мной.
Это меня пугало и удивляло одновременно. Я его боялась, хотя не признавалась сама себе в этом. Каждое утро с каким-то щемящим чувством под ложечкой думала о нём и. ждала, что вот-вот с ним встречусь. Так всё-таки боялась или нет? Да, наверное, боялась и хотела вновь оказаться в затруднительном положении, лишь бы только он снова помог мне. Парадоксально, не правда ли? Между мной и моим спасителем возникла какая-то незримая связь. Как будто мы только вдвоём с ним знали что-то очень важное, а все люди вокруг — нет.
Дальше взглядов наши отношения не развивались, хотя мы с ним были немного знакомы, если наши встречи можно назвать знакомством. Но какие это были взгляды! Во всяком случае, с его стороны они были красноречивее слов. Но ни он, ни я не решались на большее.
10.
В самом разгаре была весна. Как положено — с похолоданием в мае, с лужами, грязью, с веселым чириканьем, карканьем, щебетанием обезумевших от осознания того, что кончилась зима, птиц, с криками детишек и мамаш. Да, весна всегда приносит радость, даже ранняя. Весной обостряются все органы чувств. И так хочется любви — до одури, до потери сознания. Но вот её то как раз и не хватало. И тогда я решила принять кардинальные меры. Как сказала Томочка: раз Магомет не хочет идти к горе,
Прежде всего я взяла себя в руки, потом сменила причёску, нанесла на лицо «боевую раскраску» и с деланным безразличием отправилась на охоту. Однако то ли именно этот день был не моим, то ли Провидение сыграло со мной злую шутку, но Олега я так и не встретила. Нигде. Его нигде не было.
Возвращалась домой, не веря ни во что: ни в проделки весны, ни в волшебство любви. Весна уже почему-то не радовала. И вдруг.
– Даша!
На другой стороне улицы стоял Саша, мой спаситель. Я криво улыбнулась и махнула ему рукой. Он, видимо, принял это как руководство к действию и ринулся через дорогу ко мне.
– А вот и я, — улыбнулся он, очутившись рядом так быстро, что я ничего не успела предпринять. — Как ты? Всё нормально? Сумочка цела?
– Да, да, — ответила я, еле сдерживая порыв, чтобы не кинуться ему на шею. И чего это со мной такое приключилось? Даже страх прошёл.
Всё, я больше не испытывала перед ним страха. Я до сих пор не могу дать объяснение этому. Наверное, весна подействовала.
Как-то незаметно для обоих мы очутились возле моего подъезда. Я мялась, никак не могла принять решение — пригласить Сашу или нет. Но он сам всё решил за нас:
– Рад был тебя повидать.
Я тихо засмеялась:
– Кстати, единственный раз, когда ты не спасал меня.
– Да, действительно, — согласился он. — Как-то даже не по себе.
Только мы расстались с Сашей, естественно, ничего друг другу не обещая, как тут же я встретилась. с Олегом. Как сказала бы все та же Томочка: на ловца и зверь бежит. Он томился возле моей двери, явно не пять минут. Мне стало даже обидно: я как идиотка слоняюсь по городу в его поисках, а он вот он, собственной персоной, цветёт и пахнет. Хотя, нет, вид у Олега был вовсе не цветущий, он, скорее, напоминал побитую собаку:
– Даша, прости-и-и, — в довершение всему проскулил он, глядя на меня своими прекрасными глазами, в которых читалась вся боль влюбленных с сотворения мира.
Конечно. я тут же его простила. И мы, стоя тут же, на лестнице, целовались взахлёб целых десять минут.
– Пойдем, — он потянул меня за руку.
– Куда? Куда ты меня тянешь? — сопротивлялась я только для вида.
– Я тебе сейчас что-то покажу.
Это что-то оказалось огромной надписью на асфальте: «Даша, я тебя люблю». Надо же, а я ее даже не заметила, когда была с Сашей.
– Вот, — он с гордостью махнул рукой.
– Это твои художества? — поинтересовался кто-то грозно за спиной.
Мы не стали отвечать, захохотали и кинулись вон со двора.
Стоит ли говорить о том, что я вновь обрела крылья.
– Вот так мы снова помирились, — сказала я день спустя на очередном женском консилиуме.
– А я бы пошла с Сашей, — Валюшка всегда отличалась оригинальностью.
– Да с каким Сашей, а Олег? Он бы увидел их вместе и что тогда? — возразила ей Томочка.