Лекарство от любви
Шрифт:
«Как же давно мы не виделись!», — хотелось съязвить мне. С момента встречи в ресторане прошло всего лишь часа три-четыре, не больше. Но мне показалось, что Олег за это короткое время сильно изменился. Он осунулся, казалось, стал меньше ростом, был не в меру суетлив. Более того, он боялся поднять на меня глаза. Что же такого должно было случится из ряда вон выходящего, чтобы с мужиком приключилась подобная метаморфоза?
– Здравствуй, Даша, — хрипло поздоровался он, как мне показалось, даже испуганно.
– Здравствуй, — чётко ответила я.
–
Этот жест почему-то встревожил меня, я почувствовала напряженность в отношениях между всеми присутствующими. И в этот момент я остро осознала свою беспомощность: «Зачем? Зачем я только приехала?»
– Я думаю, что Даша может пройти в свою комнату. Олег, проводи свою жену, — приказал плюгавый.
Ничего себе, раскомандовался. Внутреннее чувство мне подсказывало, что он так вёл себя неспроста, как будто имел право. И от этого становилось ещё более тоскливо и жутко.
Мы поднялись с Олегом в нашу комнату. Нашу! Теперь уже, конечно, не нашу. Но сколько счастливых часов я провела здесь! Я думала, что время залечит раны, но боль снова вернулась. Она также остро отозвалась в сердце, как сегодня, когда я выслушивала лживые комплименты…
– Даша, присядь, пожалуйста, — чуть не плача, попросил Олег.
Я вопросительно посмотрела на него: эта ситуация, в которую я, в полном смысле этого слова, попала по своей дурости, всё больше меня тревожила.
– Понимаешь, Даша, ты должна пожить здесь некоторое время, — эти слова давались Олегу с трудом.
– Я… ятебя не понимаю. Зачем? Зачем мне здесь нужно жить? — удивилась я.
Олег внезапно сел на кровать и закрыл голову руками, так он посидел некоторое время, потом хриплым голосом сказал:
– Пожалуйста, не спрашивай… ни о чём. Просто поживи, это недолго, хорошо? Нас все предали, я не знаю, что делать, они хотят все отнять.
Он вскочил, нервно заходил по комнате:
– Я не знаю, как выпутаться из этой ситуации, меня обложили со всех сторон. Я очень рискую тем, что сейчас нахожусь здесь, с тобой.
– Я тебя об этом не просила.
– Да, да, я понимаю, но мне на время надо скрыться, спрятаться, причем не только мне, но и папе. Когда я устроюсь, я сообщу тебе, ведь ты все-таки моя жена, официально моя жена, — он попытался улыбнуться, но у него получилась не улыбка, а нечто, похожее на оскал, — и они не знают, что между нами… у нас с тобой… уже ничего нет.
Я многозначительно посмотрела на него.
– В смысле, — продолжил он, — мы уже не вместе. Все думают, что мы… что я… безумно тебя люблю и хочу снова быть с тобой.
– Но ведь это же совсем не так, — горько сказала я. — Знаешь, что обиднее всего? То, что все не только знают об этом, но еще и думают. Одна я как всегда в неведении, что ты снова хочешь быть со мной, кстати, чтобы решить свои проблемы. Только люди не догадываются ни о чем. Всем хочется хлеба и зрелищ а не разочарований.
– Даша, пожалуйста, не надо, ради нашей любви.
–
– Нет, Даша, нет! — вскричал он. — Вот как раз этого делать не нужно. Пусть все так и думают, так легче будет.
Ах, вот, значит как! Пусть все так думают? Я с горечью осознавала, что во всей этой истории мне отводилась роль «козла отпущения». И я уже готова была произнести решительное «Нет!», как вдруг этот красавец мужчина опустился передо мной на колени и, обхватив мои ноги, жалобно простонал, нет, скорее, пропищал:
– Помоги-и-и, Даша.
Вы знаете, однажды в детстве я подобрала на улице маленького несчастного котёнка, я принесла его домой, отмыла, отчистила. На вопрос мамы, зачем я принесла его в дом, ответила, что он так жалобно мяукал и смотрел на меня, что моё сердечко не выдержало, и я… В общем, и так всё понятно. Кстати, кот, освоившись, оказался весьма неблагодарным, наглым и пронырливым: он воровал всё, что плохо лежало на кухонном столе, а еще он был очень мстительным. Сколько пар обуви пришлось выбросить нам тогда! Наконец мы не выдержали, и бабушка отвезла наглеца в деревню к сестре.
Так вот, мой бывший муж уж больно походил на того кота — проныру: сначала он смотрит на тебя таким жалобным и беспомощным взглядом, в котором сосредоточены кошачьи страдания всех котов с планеты Земля, что ты не выдерживаешь и поддаешься на провокацию; а потом этот кот уже крепко держит тебя в своих цепких кошачьих лапках и с чувством выполненного долга портит жизнь. Ну просто вылитый Олег! Не правда ли?
– Ну…, - я задумалась.
И это, надо сказать, была моя роковая ошибка, потому что, воспользовавшись ситуацией, он еще крепче прижался ко мне и… заплакал.
– Даша, — всхлипывал Олег, — я тебя очень прошу, я потом тебе всё объясню, обещаю…
Мне ничего не оставалось делать, как согласиться. А вы как бы поступили на моем месте?
Мужчина, так жалобно просящий о помощи на коленях, да еще и весь в слезах!
– Хорошо, но у меня институт.
– У тебя же сессия вроде закончилась, — вдруг совершенно твердым голосом осведомлённо ответил Олег.
– Да, но каникулы тоже скоро закончатся.
– Я же сказал, что всё разрешится, — резко сказал он и отстранился от меня.
Я по опыту знала — такая смена настроения не сулила ничего хорошего, но все же попыталась как-то прояснить ситуацию.
– Ты тоже будешь здесь жить?
– Нет, но я буду приезжать.
Веселенькое дельце! Я должна жить одна в огромном доме, а ради чего — мой бывший муж так и не удосужился объяснить.
Оказалось, что жить я должна была не одна. Компанию мне составили плюгавый и его бритоголовые мальчики. По утрам эта команда куда-то уезжала, но не вся — в доме обязательно кто-нибудь оставался. Вечером все вновь собирались, но от этого веселее не становилось, скорее, наоборот, в воздухе витала атмосфера опасной тревожности.