Лекции Президентам по Истории, Философии и Религии
Шрифт:
Но Розанов вскоре сам покинул общество. Когда ему прислали приглашение на очередной заседание общества, в котором указывалось, что на повестке дня в ряду других вопросов стоит вопрос о принятии в члены С. О. Грузенберга, автора нескольких трудов по философии, то Розанов написал такой ответ —
«…я из первого документа усмотрел, что между прочими лицами баллотируется в» действительные члены» нашего Общества г. С. О. Грузенберг.
Не находя никакой возможности находиться в одном обществе с г.Грузенбергом по моральным причинам, существо коих после Киевского процесса должно быть Вам ясно,
Розанов перепутал Грузенбергов — С. О. с О. О., который был защитником Бейлиса, но вероятно, это уже не имело для него значения.
В знак протеста против отношения к Розанову — некоторые видные члены покинули «Общество…», например, — П. Б. Струве.
В этом же 1914 году все издательства, которые как оказалось — были уже исключительно в руках «прогрессивных» людей, — объявили Розанову бойкот и перестали его издавать. Демократическое общество во главе с Гиппиус подвергло Розанова жестокому остракизму, появилось много грязных анекдотов о Розанове.
Больше всех старался некто Н.П.Ашешов, который написал много статей, о которых всё говорит название одной из них — «Всеобщее презрение и всероссийский кукиш».
Розанов стал проедать накопленные деньги и залезать в долги. Для него начался кошмарный период жизни, который закончился только с его смертью. Ему удалось издать только несколько работ — «Мимолётное» и» Война 1914 года и русское возрождение».
Василий Розанов олицетворял собой большой слой русской интеллигенции этого периода. Одни вообще не обращали внимания на еврейский вопрос, другие обращали и преклонялись перед евреями, третьи, обнаружив некоторые истины — не знали что делать. Могла ли российская интеллигенция в этом состоянии и в этой ситуации во всём разобраться и не допустить или предотвратить революцию, унесшую многие миллионы русских жизней?
Ответ здесь очевиден, печален и Розанов этому является прекрасным примером. Вообще жизнь Василия Розанова для многих может быть поучительной притчей.
В 1916 году Розанов зло констатировал для себя российскую действительность — «умри с голоду, если не социалист». Но самое страшное для него было ещё впереди, после 1917 г…
Весной 1917 года после Февральской революции Розанов у книгоиздателя И. Д. Сытина отчаянно вопрошал — «Как же это мы просмотрели всю Россию, прогуляли всю Россию…»
Старшая дочь Розанова Татьяна Васильевна рассказывала о начале Февральской революции:
«В то время мы уже жили на Шпалерной улице, в доме 44, кв. 22. Мы могли наблюдать, что происходило, так как на нашей улице впервые затрещали пулемёты — тогда три дня к Петрограду не подвозили хлеба…
Однажды к нам ворвались в квартиру трое солдат, уверяя, что из наших окон стреляют. А когда они ушли, была обнаружена пропажа с письменного стола у отца уникальных золотых часов».
В 1918 году Розанов, поняв — кто в России совершил революцию и захватил власть, писал критику А. А. Измайлову: «Я не понимаю: евреи или не понимают себя, или забыли свою историю, или слишком развращены русскими. Иначе ведь
И Розанов начал это напоминать и доказывать евреям. Будучи в катастрофическом материальном положении Розанов писал в письме Струве (1918 г.) —
«Самый «социализм их», как его ненавижу, все-таки замечателен: все-таки ведь социализм выражает мысль о «братстве народов» и «братстве людей».
Розанов Голлербаху (1918 г.) — «Христианство может быть только разрушено. Это — система мысли, и спасения христианству нет никакого. Затем, в печати, я уже только хитрил, хитрил много, ради цензуры и глупых читателей. Но во мне самом оно было совершенно разрушено, до основания, до песчинки».
Розанов старался понравиться «власть захватившим» и для пущего доказательства он «вернулся в 1909 год» и написал книгу «Апокалипсис», которую назвал — «инсуррекция против христианства».
Казалось бы человек в 62 года должен к концу жизни больше задумываться о вечном и быть мудрее, но это не касается Розанова — «Я же думаю, что «дела плоти» суть главное, а «дела духа» — так, одни разговоры. «Дела плоти» и суть космогония, а» дела духа» приблизительно выдумка. И Христос, занявшись «делами духа» — занялся чем-то в мире побочным, второстепенным, дробным, частным… Еда, питьё, совокупление. О всём этом Иисус сказал, что — «грешно».
Евреи Розанова не простили… Наступил 1919 год.
Смерть В. Розанова
Василий Розанов писал Гершензону:
«Голодно. Холодно. Кто-то добрый человек, разговорясь со мною в бане, сказал: «В. В., по портрету Бакста — у Вас остались только глаза». Я заплакал, перекрестил его и, поцеловав, сказал —
«Никто не хочет помнить». Он назавтра прислал целую сажень чудных дров, крупных, огромных… Собираю перед трактирами окурки: ок. 100–1 папироса. Затянусь и точно утешен».
Не мог в этой ситуации Розанов не вспомнить свои восторженные слова 1905 года —
«Сгорели в пожаре Феникса отечества религия, быт, социальные связи, сословия, философия, поэзия. Человек наг опять. Но чего мы не можем оспорить, что бессильны оспаривать все стороны, — это — что он добр, благ, прекрасен». И вот В. Розанов — наг… — и Жизнь оспорила и жестоко доказала.
Когда-то В Розанов на пике своей любви к евреям, любуясь своим портретом, с видом великого мудреца бросил фразу: «Только болваны — всемирные историки не догадываются, что без «жидка» гаснет всемирная история». Вот теперь-то Розанов уж точно верно понял роль «жидка» в истории человечества.
Розанов к концу жизни также понял, что Николай Гоголь — великий, и что он — В. Розанов Николаю Гоголю позорно проиграл, он писал Струве:
«Я всю жизнь боролся и ненавидел Гоголя: и в 62 года думаю: «Ты победил, ужасный хохол». Нет, он увидел русскую душеньку верно, хотя и пробыл в России всего несколько часов». Ещё несколько лет до этого письма в записях Розанова появилась такая фраза о Гоголе — «выразил всю суть России. А ведь почти и не жил в ней, нехристь…». На этот раз он Гоголя «нехристью» уже не называл.