Лекции Президентам по Истории, Философии и Религии
Шрифт:
Ещё более кровавую борьбу Центрожид развернул против церкви. И эта борьба имела глубокий идеологический смысл. После объявление К. Марксом прессы Богом, церковь любого исповедания стала для марксистов конкурентом за умы людей, «масс».
А после захвата власти в России силовыми, властными методами было легко добиться монополии над умами миллионов российских граждан, которые после зомбирования комиссарами фактически становились своеобразными рабами — миллионы необразованных россиян введенные в некий экстаз ложными установками о Коммунизме и его врагах выполняли цели,
Центрожид упорно шёл к этой монополии над умами и гнобил христианскую церковь с самого начала захвата власти. После проигрыша войны с Польшей в 1920 г. Советская власть вдоволь сорвала всю злость и горечь поражения на католических храмам и священниках — около 1500 католических храмов было разрушено, а все католические священники были названы польскими шпионами, многие сотни их были расстреляны и сосланы Центрожидом в советские концентрационные лагеря.
Ещё большей расправе подверглись православные священники, потому что они были одной из главных духовных основ захваченного народа, захваченной страны. Солженицын:
«Все Двадцатые годы добивали насмерть священство. Нечего и говорить, что священство было — сгущённый во многих поколениях русский национальный тип…».
После расправы с русской интеллигенцией в 1921–1922 гг. Центрожид с особым упорством уничтожал православную церковь до 1924 года, а после смерти Ленина это фашистское дело продолжил «большой друг и соратник» Ленина — Сталин.
Через три месяца после захвата власти, когда стало ясно, что патриарх Тихон не поддержал захватчиков, — Центрожид 20 января 1918 г. издал декрет против церкви — «О свободе совести, церковных и религиозных обществах».
В конце 1917 г., издеваясь над православными священниками, захватчики, играя в свою любимую «демократию», стали назначать в приказном порядке православных священников дружинниками в ночное дежурство по борьбе с грабителями и бандитами. «Уже в декабре 1917 г. рабочие-строители Кронштадтской крепости не выдержали и протестовали, — отмечает в своём исследовании Солженицын, — их резолюцию поместили «Кронштадтские известия»:
«Мы, мастеровые и рабочие, на общем собрании сего числа (28 декабря), обсудив вопрос по поводу назначения православных священников на очередное дежурство милиционеров, усматриваем, что ни один еврейский раввин, магометанский мулла, римско-католический ксёндз и немецкий пастор, кроме православных священников, Исполнительным Комитетом Совета Рабочих и Солдатских депутатов почему-то назначен, для несения милицейской должности, не был. Очевидно, весь Исполнительный Комитет состоит исключительно из иноверцев…»
Рабочие Кронштадта были правы, хотя большевиками (иноверцами) двигала не религиозная ненависть, а осмысленная борьба с конкурентом по влиянию на людей.
Стоит заметить, что после 1917 г. пострадали священники и храмы всех христианских конфессий, но православные больше всех не
Поэтому ленинцы начинали с любимых демонстративных общественных диспутов на тему «Есть ли Бог или нет?» (это любимая забава друга Ленина — еврея Луначарского). На этих публичных диспутах подготовленные комиссары под радостное улюлюкание русской необразованной толпы «громили» первого попавшегося оппонента-попа, — и заканчивали расстрелом, повешением или утоплением «контры» — оппонента, в лучшем случае отправляли на Соловецкие острова в концлагерь.
А поскольку почти весь русский народ был православным, и священников было много, то и работы у Центрожида было много. Чтобы опорочить и «разоблачить» прилюдно православную церковь в феврале 1919 г. по специальному постановлению Наркомата юстиции Центрожида комиссары начали вскрытие мощей православных святых — состоялось 63 публичных вскрытия. А после «разоблачения» было уже «естественным» — разгромить и разрушить православный храм.
Современный еврейский идеолог Пол Джонсон (советник английских руководителей государства Маргарет Тетчер и Тони Блэра) в своём историческом исследовании пишет:
«Материалы единственного Советского архива (о жизни Смоленска 1917–1938 гг.), попавшего на Запад показывают, что в сознании крестьян Советский режим прочно ассоциировался с понятием еврея-посредника. В 1922 году раздавались угрозы, что, если комиссары будут изымать золотые оклады из церквей, «никто из евреев не уцелеет: мы всех ночью перебьём». Толпа ревела на улице: “Бей жидов, спасай Россию!”».
«Да и в саму «Правду» прорвался (3 июля 1919 г. — напечатали под насмешливым заголовком «Бей жидов!») воззыв рабочих Архангельска «к сознательным русским рабочим и крестьянам»: повсюду «повсюду поруганы, опоганены, разграблены» — «только русские православные церкви, а не еврейские синагоги… Смерть от голода и болезней уносит сотни тысяч ни в чём не повинных русских жизней», а «евреи не умирают от голода…» — написал в своем исследовании А.Солженицын.
Были неоднократные случаи — когда большевики закрывали синагоги, но чтобы расстреливали или топили еврейских священников — такого ни в одном попавшемся мне исследовании я не встречал. То есть, несмотря на свой воинственный атеизм, большевики не были такими уж атеистами и одну религию они точно уважали.
9 августа 1920 года Патриарх Тихон написал, возмущенное письмо главе Центрожида — Ленину о зверствах комиссара Шпицберга, который открыто, глумился и издевался над мощами православных святых «вскрывая раки и гробницы с останками признанных Церковью святых» (С).