Лекции профессора Московской Духовной Академии А. И. Осипова
Шрифт:
ВОПРОС: Обращаться ко Христу – это молиться, просить Бога об избавлении от страстей. Ведь жить по заповедям очень тяжело. Ваши советы по воспитанию детей? Что бы вы сказали детям третьего класса на уроке о вере? Спасибо господу.
ОТВЕТ: Это очень трудно. Если бы сидели дети здесь, еще можно было бы, может быть, что-нибудь и сказать, а так, заочно, очень трудно. Я могу сказать только одно: по мере роста ребенка меняется характер его восприятия и, грубо говоря, можно разделить жизнь человека на два различных периода. Первый период, который, ну так сказать, до зрелости определенной, это период, когда ребенок особенно воспитывается с помощью картинки, с помощью примера. Во–первых: примера родителей – родительской жизни. Так же примерами из жизни других людей, примерами окружающей жизни. То есть, в данном случае, для формирование ребенка огромнейшее значение имеют примеры. Почему очень важно, чтобы родители оказались таковыми? Почему такое важное значение имеют родовые свойства? Почему так важно чтобы родители, особенно в то время, когда ребенок еще только начинается – зарождается – вели чистую, нравственную, духовную жизнь, ибо это в большой степени определяет будущее состояние души человека. Очень часто дети уже рождаются с воспаленными определенными страстями. Это чем обусловлено? Родителями. Не случаен ведь вопрос апостолов, когда у слепорожденного они спросили: кто согрешил, он или родители? Это совсем не случайный вопрос. Это же все прекрасно знают, что яблочко от яблони далеко не падает. Поэтому на родителях всегда лежит огромная ответственность за будущее своего ребенка. А то обычно вся забота сводится к чисто материальной стороне. Они при детях позволяют себе такие вещи, о которых стыдно даже говорить! Он маленький, ничего не понимает. А маленький-то как раз все и понимает – больше, к сожалению, чем родители. Поэтому здесь, на этом этапе, очень важны примеры из истории, примеры из житий святых, примеры из литературы из нашей. Сколько в нашей литературе даже хороших примеров. Хорошая так же музыка та же самая. Привить человеку вот эти
ВПРОС: Хорошо говорить о духовном, если есть постоянный источник материального дохода. Где критерий того, когда можно остановиться от материального? Сейчас распространяются психологические тренинги, направленные на успех в обществе, достижения успехов на работе, успехов в личной жизни. Разве этого не надо современному человеку? Как современному человеку относиться к тому, что психологи советуют добрачное сожительство, безопасный секс? Ведь если по–христиански сейчас относиться к этому, то и замуж никогда не выйдешь, так же и не женишься.
ОТВЕТ: Ну, во–первых, о бедности и духовности. Эти вещи – бедность или богатство – они не могут противопоставляться духовности. Хотя должен сказать, что богатство конечно же является гораздо большим искушением для человека, чем бедность. Ну уж, может быть, самая крайняя бедность. А богатство это действительно ужасная вещь! Тяжелейшая вещь! И редко–редко кто может вынести это бремя без вреда для себя. Что разумеется под духовностью? Вот это же очень важная вещь. Под духовностью мы подразумеваем уподобление Богу. В чем? В тех основных свойствах, которые нам известны. Эти свойства называются заповедями. Только и всего. Заповеди это свойства. Это же не препятствие к вольной жизни! Не препятствие к правильной жизни. Это свойства, нормальные свойства… Не ходи по гвоздям и битому стеклу; не прыгай с пятого этажа; не пей соляную кислоту вместо воды. Скажете, какие глупости я говорю, но это же и есть заповеди! Когда говорится не относись враждебно к ближнему, что подразумевается под этим? Я себе врежу, когда ненавижу другого. Ему-то, может быть, плевать – а я в расстройстве. Каждый грех это есть рана моей души – мне, а не кому-либо. Поэтому говорить о том, что бедность может быть противопоставлена каким-то образом духовности?.. я просто этого не понимаю. Богатство еще – да, там легко развратиться, буквально. Это гораздо более скользкая почва, чем бедность. Ну, а в отношении последней части вопроса, о той свободе отношений, которая сейчас пропагандируется всюду, я вам скажу так: каждому человеку дается некая чаша – человеческая, если хотите, чаша – душевной полноты, я бы сказал, душевной любви. Я думаю, что все, которые здесь сидят, все читали, например, «Дворянское гнездо» Тургенева – там есть одна сцена с Лизой – когда просто читаешь это и потрясаешься: какая же могла быть любовь в душах человеческих! Романтическая любовь – о ней мы сейчас читаем и многие не понимают. На самом же деле это потрясающая сила, это потрясающая радость, ради которой люди готовы были идти на каторгу, на смерть, и на многое иное. Вон в «Аиде», готов был замуроваться, лишь бы быть с любимой. Это колоссальное человеческое благо! То что сейчас пропагандируется, это есть ничто иное как: возьмите и проткните эту чашу, как дети, и она начинает протекать! Вы знаете, что потом люди женятся, выходят замуж, и между ними отношения… ну, да, может быть и ничего… может быть и плохо, а то – разведутся… то не сойдутся и начинается куролесенье. Так вопрос разве в том, чтобы выйти замуж или жениться, или в том, чтобы действительно сохранить это чувство любви, которое… Может быть человек даже и не сможет… ну… найти такого человека – все равно сохраняется у него в душе вот эта полнота человечности, которая особенно ценна для каждого человека. Потом: верующий человек должен знать твердо (для неверующего это все случайности), твердо знать, еще раз повторяю, что Бог есть любовь и своим промыслом Он устроит каждого самым наилучшим образом. Ведь не случайно есть молитва: «Отче наш, да будет воля твоя…» Вот перед чем мы стоим! Итак, Господи, твоя воля или моя воля? Да нет, пожалуй, Господи, ты ошибешься. Ты там далеко живешь. Ты не понимаешь нашей жизни. Я без этих вещей, знаете ли, не смогу ни жениться, ни выйти замуж. Он за горами за лесами… старый потом он, ветхий деньми… Бог-то, ой, ничего не понимает. Вот, фактически, что мы утверждаем, когда становимся на путь современного отношения к этому очень серьезному вопросу. Я вам скажу просто: это есть ложь и заблуждение! Каждый, кто верит во Христа и Бога, может быть совершенно уверен в том, что он получит самого лучшего, насколько он (или она) достоин (достойна), жениха или невесту! А пойдет по этому скользкому пути, потеряет и то, что имеет. Потом вообще никому не нужна: а это уже было. Не нужна будет… Или он! И так это бывает сплошь и рядом. Я вам скажу: вера в Бога дает твердую уверенность, и оправдывается в жизни каждого человека. Если мы хотя немного понаблюдаем за своей жизнью, мы очень скоро убедимся, как действительно Господь помогает нам даже в самых–самых…ну… мелочах. Я столько раз уже встречался в своей жизни и многими людьми: в мелочах! И я действительно поверил: «Волос с головы человека не упадет без премудрой и благой… (вы слышите? – премудрой и благой) воли Божией». Поэтому христианам не нужно бояться, что вдруг Господь Бог не верно решит, а напротив: чем чище я буду, тем большее и лучшее я получу уже в этой жизни, тем более – в будущей.
ВОПРОС: Мне кажется, именно сейчас подошло, как бы время что ли такое, что не ждите что именно сейчас вам было хорошо – только лишь в вечной жизни (мы в Саратове книжки такие читаем, что когда-то нам будет хорошо). Потом: вот сейчас не ждите, потому что все-таки, мне кажется, когда вокруг смотришь, православным хуже. Хуже: все больные, все несчастные, многие живут без мужей и т. д.
ОТВЕТ: Основной стержень христианской веры выражается с помощью одного слова, правда оно греческое: синергия – то есть соработничество, сотрудничество. Если я буду сидеть и молить Бога, чтобы у меня вырос сад на моем участке, а сам ничего не буду делать – у меня ничего не вырастет. Православие именно на этом настаивает – синергия… Кстати, скажу вам, мне приходится на многих собеседованиях бывать (вот скоро опять поеду) с протестантами, с лютеранами – ни один в один документ категорически не соглашаются включить это слово: нет синергии. Как раз православие и говорит: человек, без тебя Бог не может для тебя что-то сделать, а вот как поступать – вот это да!.. Нельзя нарушением заповедей привлечь Божью помощь. Вот о чем я говорю.
ВОПРОС: Я хочу сказать, что не все протестанты такие, как о них пишут в литературе.
ОТВЕР: Там, знаете, протестантских ветвей очень много, потом, скажу вам, что очень большое различие между протестантами, которые живут в своей среде и теми протестантами, которые живут в православной среде. Вы знаете, проходит инфильтрация идей. Вот я говорю вам, что синергия – ни под каким видом. Сколько мы пытались… Ну вы же согласны, что от человека нужно? Нет, мы спасаемся только верою и все… Ну, что тут будешь делать?! Только верой! Причем это ни кто-нибудь говорит, а (вы знаете, на все православно–лютеранские диалоги собираются самые–самые–самые) образованнейшие люди. Мы просто зачастую разводим руками, что делать? И потом, я должен сказать, что не все же в протестантизме ложь? Конечно нет. Они верят во Христа – мы, православные, значит, должны отвергнуть? Ну нет, конечно!.. И у них сохранились определенные истины – верные истины – но, к сожалению, допущена принципиальная ошибка как раз вот в вопросе понимания спасения. Они говорят, что человек при падении превратился с соляной столп – он ничего не может в деле спасения. Может только веровать, и даже веру эту дает ему Бог. А мы говорим: нет, Бог нас без нас спасти не может. Веру имеют и бесы, но не спасаются. Веру, пожалуйста, многие люди имеют и ничего не делают, почему Господь и говорит им: «Многие придут ко Мне и скажут: «Не твоим ли, Господи, именем мы исцеляли больных, прокаженных, воскрешали мертвых», а Я скажу им: идите от меня, делающие беззаконие». Так что, вы видите, христианство православное утверждает сотрудничество человека, необходимость человеческих усилий, и тогда Бог приходит на помощь.
ВОПРОС: Цель жизни православного христианина, обожие, но Господь отдал весь мир и всю тварь под начало человеку. Означает ли это, что человек и весь мир должен привести к Богу? Если да, то каким образом? Роль молитвы в этом процессе? Ваше отношение к имяславию?
ОТВЕТ: Да, от человека зависит, конечно, и обожение всей твари. Об этом пишет апостол Павел вполне определенно в послании к коринфянам – первое. Второе: вы говорите – как? Серафим Саровский отвечает: «Стяжи дух мирен и вокруг тебя спасутся тысячи даже других людей». Происходит освящение всего. Вот скажите: почему мы прикладываемся к мощам? Почему нам так дороги останки святых? Даже их вещи и т. д.? Потому что через них мы, так сказать, душевно обращаемся к ним самим, соединяемся духовно с ними. Вообще, я вам скажу, через человека происходит соответствующее одухотворение окружающей действительности и самой твари как положительное, так и отрицательное. Это факт бесспорный. Ну, а как приобретается обожение, собственно, мы об этом только сейчас говорили. Необходима правильная духовная жизнь. К имяславию как я отношусь? Вы понимаете, там же несколько течений. Я лучше скажу, как я отношусь к имябожничеству. К имябожию, имябожничеству, я отношусь отрицательно. Когда говорят, что имя это Бог, если вы сказали имя, то это уже Бог – даже в бессознательном состоянии – это конечно очевидное заблуждение. Имя Божие подобно своего рода иконе. Вот что такое имя Божие. К имени Божию мы должны относиться с величайшим благоговением. Посмотрите, как мы произносим имя любимого нами человека, и как мы произносим имя ненавистного нам человека? Протестанту одному, который спорил, я говорю: можно, у вас наверное фотография вашей семьи есть? Он говорит, есть. Я говорю, можно
ВОПРОС: Если можно, скажите пожалуйста, как нужно правильно относиться к канонизации царской семьи. Два года назад на Рождественских чтениях я слышала вашу аргументацию против канонизации и была полностью с вами согласна. Как теперь, после Собора, правильно относиться к канонизации царской семьи?
ОТВЕТ: Очень просто. Когда синод в свое время призвал всех, кто желает, высказаться по этому вопросу, исследуя этот вопрос, я высказал свои соображения так, как мне казалось правильным. Но уже тогда я заявил, что я для себя не являюсь авторитетом, и свое личное мнение я всегда готов покорить перед голосом Церкви. В данном случае я считаю, что, когда принято решение по этому вопросу, все дискуссии должны быть окончены, и я склоняюсь перед решением Церковным. Так, я думаю, и следует. Нельзя быть раскольником. Нельзя! А мы стояли как раз перед этим, если бы только не было канонизации, то произошел бы раскол! Потому что многие уже были до такой степени накалены в этом почитании, что они ушли в раскол. Я знаю целый ряд священников и мирян. Вот это очень опасно, когда в душе нашей уже раскол! Надо всегда свое мнение покорять мнению Церкви. В данном случае, я считаю, что именно так нам и нужно поступать.
ВОПРОС: Алексей Ильич, в одной из своих семинарских лекций вы высказали свое мнение о священнике Алексии Мечоре, заподозрив его в прелести. Прокомментируйте, пожалуйста, канонизацию его на недавнем Соборе.
ОТВЕТ: Вы знаете, разве можно комментировать, когда человек причислен к лику святых? Нужно было спросить раньше.
ВОПРОС: В чем сущностная разница в учении между чистилищем и мытарствами? Спасибо.
ОТВЕТ: В католической Церкви очень своеобразное понимание таинства покаяния. Там утверждается, что человек не только должен раскаяться в грехе, но и принести удовлетворение – сатисфакцию – за свой грех. Что это означает? Это означает, ни больше ни меньше, что человек после исповеди должен исполнить то, что мы на нашем языке называем епитимью. То есть, он должен принести удовлетворение правосудию Божию за то оскорбление, которое он нанес Богу. Это удовлетворение может носить различный характер: это могут быть какие-то посты, какое-то количество молитв, посещение каких-то святых мест – ну, разный характер – внесение какой-то суммы денег в храм. Вот это называется удовлетворением правосудия Божия. Так вот: отсюда, из этого учения, возникли так называемые индульгенции, как вы помните. Что такое индульгенция? Индульгенция – это когда вы вместо своего труда вносите деньги. Эти деньги являются эквивалентом того, что вы должны были бы сделать, принеся удовлетворение Богу. Кстати и сейчас, в двухтысячный год, папа Иоанн–Павел II благословил и они вовсю, так сказать, даются правоверным католикам. А теперь представьте себе ситуацию: человек раскаялся, искренне раскаялся, а удовлетворения правосудию Божию не принес. Что с ним делать? Поскольку он раскаялся, его в ад нельзя, а, поскольку он не принес удовлетворения правосудию Божию, его нельзя в рай. И вот огромные головы, может быть профессорские или епископские – не знаю, придумали промежуточную стадию – чистилище. Там человек приносит, через эти страдания, удовлетворение правосудию Божию. Вот, что такое чистилище. Видите, из чего оно исходит? Из неверного понимания католичеством таинства покаяния. Он отбывает наказание, если хотите! Мытарства же православные, о которых идет речь, это есть совершенно другое. Мытарство есть ничто иное, как, я бы сказал, состояние души, не очистившейся от страстей. Если здесь у нас страсть то возникает, то пропадает (заснули – все страсти утихли, проснулись – опять началось), то там уже, освободившись от тела, душа непрерывно испытывает действие страсти. И вот это действие страсти может иметь различный характер, и… (будем выражаться так – хотя там уже нет времени, но у нас нет другого способа выразиться) и действует различное время. Вот поэтому здесь требуется помощь со стороны оставшихся людей, ибо в молитве мы, так сказать, соединяемся с духом этого человека, насколько это возможно, и помогаем ему освободиться от действия этих страстей. Поэтому Церковь с самого начала своего существования призывает всех молиться за усопших, чтобы помочь человеку исцелиться от этого болезненного начала. Вот что такое мытарства. А действие их обнаруживается когда? По учению Церкви это происходит в наши сорок дней, когда вдруг обнаруживается перед Светом Божьим, перед совестью человека, страсти – одна за другой. От некоторых он еще имеет возможность отречься, отказаться, если он боролся с ними здесь и каялся. От других, закоренелых, он не может даже перед лицом Бога отказаться. Вот это называется падение, с определенной ступенью мытарства. То есть, он пребывает в этой страсти, неможет. Понимаете, как человек, бывает часто, неможет в гневе – знает что ему будет и творит неизвестно что. В пьянстве, смотрите, что бывает – знает, сам погибает, семья погибает, знает – спросите: понимаешь ты? – Понимаю. – Ну а что же тогда? – Не могу… Понимаете, что такое страсть? Вот что происходит за гробом с человеком. Вот что такое мытарства. Никакого чистилища. Никто его там не жарит, не колет и не парит. Никакого нет наказания от Бога! Страсти его мучают человека – неискорененные, нераскаянные. Почему очень важно в нашей земной жизни, в высшей степени важно, бороться в ту меру, которая у человека есть, со страстями. Бороться и каяться, потому что тогда там, перед лицом Божьим, человек обретет силу отказаться от этой страсти. То есть, не пасть на той или иной ступени. Видите: там – наказание, там – удовлетворение правосудию Божию; здесь – об этом речи даже нет. Что вы?! Какое наказание?! Какое удовлетворение Божие?! Страсти мучают нас и наказывают, как и пишет апостол Иаков: «Бог никого не искушает, а каждый искушается, влекомый страстью своею». Вот оказывается что происходит с человеком. Поэтому надо готовиться к этому. Не дай Бог, если какая страсть владеет человеком, и он не кается здесь и не борется с нею. Там начинаются, я бы сказал так, подлинные страдания. Потому что не может человек сам уже ничего сделать – тела нет. Поэтому столь важны наши молитвы за своих усопших. Молитва, особенно, соединенная с постом, с правильной христианской жизнью, ибо только правильной христианской жизнью мы можем помочь своим усопшим. Вот так! Вот чем отличается чистилище от мытарств.
ВОПРОС: Почему не был создан Поместный Собор, как обещались ранее? Неужели из-за нехватки средств?
ОТВЕТ: Я хочу сказать, причин много. Я могу назвать только некоторые, поскольку, может быть, даже не все знаю. Может быть первая и очень важная причина: сейчас уже около 150–ти епископов, и для обсуждения каждого вопроса, вы представляете, сколько нужно времени? Если наши епископы только выступят. Второе: Собор не мог собраться на длительное время. Мы не могли позволить себе такой роскоши, как это в Ватикане, когда с 1962 по 1965 год созывался Собор. Действительно, не имеем такой возможности. Вы, наверное, слышали, знаете доклад патриарха на этом Соборе, где в частности он говорит, что если со стороны епархий будет продолжаться финансирование таким же образом, то в следующем году она, патриархия, не сможет финансировать духовные школы. Так что вы не думайте, что это проблема второстепенная. И здесь, когда 150 человек Собор, сочли вполне достаточным, чтобы обсудить предлагаемые вопросы. К тому же: на Поместные Соборы очень многие приглашаются, по какому признаку? Не потому что это, знаете, какой-то там особый богослов, особый знаток, или особый святой жизни. Нет, а просто потому, что он является настоятелем или настоятельницей монастыря. А может быть он человек вообще не образованный, может он и сказать-то ничего не может, а может быть и наоборот что-нибудь такое… Вы же прекрасно понимаете, что очень и очень далеко не все те, кто по формальным признакам стали бы членами Собора, могли бы внести действительный вклад в обсуждение вопросов, предложенных на Соборе. Возможно есть и другие причины, но эти причины достаточно очевидны.
ВПОРОС: Алексей Ильич, в отношении Иисусовой молитвы, произносимой мысленно: возможна ли практика для мирянина? Крест, полагаемый на определенную часть сердца – почему? Спасибо.
ОТВЕТ: Эта практика не только возможна, но и необходима. Откуда это взяли, что молиться можно только монахам? Я, конечно, понимаю, что они самые грешные люди, не то что мы с вами – мы-то святее… Но, мне кажется, что и мирянам надо бы почаще вспоминать Бога, а молитва Иисусова как раз самая удобная – длинную молитву попробуйте-ка прочитать, чтобы не улететь куда-нибудь в Америку или, там, в Австралию. А эта молитва короткая, поэтому, кому уж кому, а мирянам-то надо бы как можно чаще произносить эту молитву. Правда при одном условии – не таскать с собой четок, и не говорить всем: вот, я занимаюсь молитвой Иисусовой, падайте передо мной ниц или целуйте мою туфлю. А так почему же? Всем можно! Апостол Павел пишет: «непрестанно молитесь». Кому он написал? Всем написал. И надо, обязательно надо! Только как? С вниманием! Вот то, что к сожалению редко присутствует. С вниманием, благоговением и сокрушением сердца, а не просто так, что называется (простите меня), болтать молитву. Святитель Феофан об этом пишет строго: можно привыкнуть к так называемой непрестанной молитве, и в то же время не найдет времени молиться. Вот это большая опасность (вы слышите?), привыкнуть молитвы читать, вычитывать. Это беда. Так же можно привыкнуть и к молитве Иисусовой и тогда человек этот занимается самообманом: он, кажется, бормочет себе там… про себя или вслух, а на самом деле не молится! А в то же время тщеславие растет как на дрожжах – я не фунт изюма!