Лекции профессора Московской Духовной Академии А. И. Осипова
Шрифт:
Верно! «Человек, отвергнув образ Божий, – продолжает Аксаков, – неминуемо совлечет с себя – и уже совлекает – и образ человеческий, и возревнует об образе зверином». Вы знаете, когда читаешь вот эти его слова, просто поражаешься! Это буквально какой-то пророк: так точно он описывает реальность нашего времени, что просто диву даешься. Ясно, что он не видел конца двадцатого столетия – он не был пророком в библейском смысле этого слова – он был просто умным человеком, и он видел, что чем более человечество гонится за благами материальными, оставляя Бога, тем более оно ввергает себя в пучину зла, страдания и смерти. Поэтому эти слова Аксакова должны быть, по–моему, сейчас буквально поставлены эпиграфом к истории настоящего мира. Буквально эпиграфом! Они точно выражают суть происходящих процессов.
Я всегда считаю необходимым, чтобы у нас был не монолог, а диалог, а также знаю, что эта тема всегда вызывает много вопросов и дискуссий, и поэтому сейчас я просто оставляю специально время для того, чтобы мы могли уже с вами поговорить. Чтобы не было, знаете, такой экскатедра – выступления.
Итак, прошу вас устно или письменно, – но только не мысленно, потому что если мысленно, то и я буду отвечать мысленно и тогда нам будет трудно общаться всем вместе, – задавать вопросы.
Вопросы и ответы
ВОПРОС: Почему исламский мир успешней сопротивляется цивилизации и деградации, нежели христианский?
ОТВЕТ: На мой взгляд, причина в том, что там выше нравственность, чем в мире христианском. Не мораль исламская выше христианской, а нравственность практическая – нравственность людей – выше. Сильнее законы – более суровые законы, чем в христианском мире. Там нет вот этой свободы, которая сейчас (я бы ее назвал: в кавычках) присутствует в так называемом цивилизованном мире. Там требования к нравственности выше, чем здесь. Там нет этой свободы. Я вам скажу так, что одним из самых, может быть, тяжелых моментов, с которыми мы из двадцатого века переходим в двадцать первый, является следующее: сейчас можно сказать, что
ВОПРОС: Ваша ли статья в журнале Московской Патриархии за 1964 год № 11 под названием « К назначению нового главы Карлов–варского раскола»? Не изменилось ли ваше отношение к Русской Православной Церкви за рубежом?
ОТВЕТ: Да, я еще тогда кончал академию, меня попросили, я писал действительно эту статью, в то время… ну, немножко ее подкорректировали… правда… Ну, я не хочу говорить об этих деталях уже, а хочу сказать, что отношение не изменилось. Я знаком достаточно с тем, что там происходит. Хочу сказать только, что там идут и положительные процессы – в зарубежной Церкви. Но, к сожалению, они идут, так сказать, на низшем уровне… Среди мирян, среди священников. Есть среди епископов некоторые люди, которые уже начинают понимать, что они находятся именно в расколе, что двух русских Церквей быть не может. Есть такие, но пока еще руководство, которое стоит во главе, оно даже не допускает мысли о том, что они являются частью Русской Церкви. Более того, перестройка, т. е. последние процессы, которые произошли в нашей стране, прекрасно показали каково состояние руководства зарубежной Церкви. До этого было многократно заявлено, что мы потому не можем воссоединиться с Русской Церковью, что там коммунистическая безбожная власть, под началом которой находится Церковь. Как только это прекратиться, мы тут же соединяемся. Как только это прекратилось, не только не произошло соединения, а начали открывать параллельные приходы, то есть делать то, что делают вот эти все языческие религии, католичество, протестантизм (вы знаете: они открывают приходы) – это стала делать зарубежная Церковь. То есть: установка руководства остается, к сожалению, прежней и поэтому трудно изменить свое отношение к ней.
ВОПРОС: Ваше отношение к ИНН – Индификационный Номер Налогоплательщика?
ОТВЕТ: Да, вот этот вопрос сейчас интересует очень многих, он связан, знаете, как-то с тремя этими шестерками несчастными и с этим номером. Я вам скажу так: мы довольно часто смешиваем два совершенно различных аспекта свободы и рабства, или, если хотите, смешиваем две совершенно различные свободы и два совершенно различных вида рабства. Есть рабство и свобода духовные, есть рабство и свобода социальные. Этот номер, о котором мы сейчас говорим, он относится как раз к стороне социальной. Христианство за рабство или за свободу? Конечно за свободу. Христиане выкупали рабов, когда могли? Конечно выкупали. Христиане, которые попадали в рабство, могли спасаться, будучи в кандалах? Конечно могли. «Раб или свободный, – пишет апостол Павел, – это неважно, все вы христиане». Да, но если ты можешь оказать любовь и сделать раба свободным – сделай это. Если можешь сам быть свободным – будь свободным. Но само по себе социальное рабство не влечет за собой автоматически, как следствие, духовной гибели человека. Так вот, этот номер: о чем он сейчас говорит? (Это то что сейчас вводится и что будет иметь место). Скажу вам сразу, что по заявлениям, по выводам компетентнейших ученых, картина предстоит следующая: где-то в десятых–двадцатых годах третьего тысячелетия будет тотальный контроль, слышите, всеобщий контроль за каждым человеком. Развитие техники ведет сейчас именно к этому – даже техники. Уже сейчас происходит мощное управление целыми группами населения, огромнейшими слоями. Я уже говорил о проводимых экспериментах. Уже сейчас машина внушения работает с такой силой, что можно внушить людям многие вещи. Например на Западе: посмотрите как меняется отношение людей в зависимости от того, что сверху спустят. То начинается: в борьбе против терроризма они ждут помощи России, тут же – стоп, Россия враг номер один или что-нибудь такое. Так вот, я к чему это говорю, что, к сожалению, но это естественный процесс: современное человечество движется все далее и далее к полному и окончательному социальному рабству. Я конечно понимаю, что это не очень приятно, но это факт. Этот номер является ничем иным как свидетельством этого рабства. Но я бы хотел показать, что это рабство еще не религиозное, не духовное. Повторяю: можно быть под полным контролем, все обо мне могут знать от начала моей жизни, все мои поступки, все доходы (именно об этом говорит номер – все это могут знать), но я могу при этом оставаться свободным христианином. Поэтому мое отношение каково? Если можно не быть рабом – дай Бог не быть им, если же условия жизни стали таковы, что человеку уже некуда деться – что делать?! Мы даже в житиях святых находим знаете какие вещи? Например: человек продается в рабство, чтобы свою семью сохранить от голодной смерти. Были такие вещи? Были конечно. В рабство продается? В рабство… Но он совершает даже подвиг любви. Но сейчас, увы, наступает время всеобщего рабства, и этот номер свидетельствует только об этом процессе, и рано или поздно, – с номером, без номера, сознательно кто примет этот номер, другими ли способами – но мы все окажемся под контролем и в очень большой степени управляемыми с помощью новых средств. Биотехнология в этом отношении открывает страшные перспективы. Речь идет не только о клонировании – я не знаю, будет оно или нет, но это не важно – речь идет о другом. Сейчас уже расшифрован геном человека. Уже сейчас мы подступили к самой крайней части, когда дальше уже начинается пропасть. Какая пропасть? Когда уже можно делать человека… с заданными свойствами! Понимаете, к чему мы идем? Это факт. Ну так вот: с христианской точки зрения ситуация, по–моему, ясна – кто не хочет быть рабом (социальным), ну не следует этого делать, когда уже некуда деваться – лучше быть социальным рабом, нежели религиозным. Ибо духовное рабство в чем заключается? Духовное рабство заключается в том, когда человек свою жизнь направляет не по Христу, не по Евангелию, а культивирует свои страсти, и порабощается ими. Я понимаю, что возникает вопрос такого рода: как же быть, когда стоит альтернатива – принимать или не принимать… ну… вот тот номер, который будет связан, ну допустим, с явлением антихриста? Я понимаю, этот вопрос, право же, серьезный. Так вот: если Бог не может спасти человека без человека – то есть без его сознательного к Богу обращения, и без отречения от того зла, которое он видит и в своей душе, и вне – Бог не может спасти, так и дьявол, и антихрист, и кто угодно, не может погубить человека, если человек сознательно не отречется от Христа, и не объявит его – этого лжехриста – своим спасителем. Это нужно знать. Это нужно понимать. Перед этим наверное станут последние люди, перед выбором. Очень возможно, что такое может случиться. Скажут: или – или… Или вам материальные блага, но вы признаете меня мессией и спасителем, или голодная смерть. Вот тут уже будет мученичество за Христа, когда человек не отречется от Христа ни за какие блага. Вы слышите, что требуется? Сознательное!.. Сознание… Я сознательно не отрекаюсь, сознательно не противлюсь Христу, сознательно не принимаю того, кто выдает себя за Христа. А номер этот, повторяю, относится только к социальной стороне человеческой жизни, и поэтому имеет свою, низшую степень значимости для человеческой жизни, для человеческого существования. Понятно, да? Это очень важно: различать вот эти две вещи, чтобы не смешать между собой религиозное, духовное рабство и социальное.
ВОПРОС: Я не совсем понял: вы хотите прекратить развитие научно–технического прогресса, или необходимо, что по–моему правильно, переориентировать его в другую, нравственную сторону?
ОТВЕТ: Научно–техническое развитие должно быть поставлено под нравственный контроль человека. Когда я разговариваю со многими учеными, мне приходилось – вот в Дубне у нас дискуссии, я говорю: нельзя же отделять науку от морали. Не может она развиваться безотносительно к каким-то нравственным, моральным и, тем более, к христианским ценностям. Нельзя! Вспомните хотя бы только один случай. Один… Оппенгеймер… Создает атомную бомбу… Еще не знает, что будет, если ее испытать. Многие ученые говорят, что возможна цепная реакция. Что такое цепная реакция? Земля превратится в солнечный шар. Испытывают!.. Испытывают, не зная последствий. Вы слышите, перед чем стоит наука? А если бы христианские ценности были критерием в подходе ко всем этим вещам? Наверное, никогда бы этого не сделали. А сколько подобного же рода фактов с другими вещами? С биологией? С химией? Я говорю о биологическом оружии, химическом оружии и т. д., и многими всякими вещами. А всякое это о повороте рек? Много–много вещей есть, с которыми сталкивается наука. Если бы только подходили с христианской точкой зрения ко всем этим вещам, наверное, очень много тогда бы на нашей Земле не было бы. Не было бы определенных научных достижений. Что говорит христианство? Научный прогресс должен идти за нравственным прогрессом. Нравственный прогресс должен быть впереди, а он идет за ним. Оружие сейчас можно всем раздать? Нет, но его раздают некоторым людям. Некоторым можно, потому что знают, что они не используют его в преступных целях. Так и наука. Она может быть использована и туда, и сюда, поэтому ее должен предварять нравственный прогресс. Вот о чем говорит христианство. Поэтому, в данном
ВОПРОС: Какие конкретные действия вы предлагаете для поисков Царствия Божия, и каким образом поставить эту цель на первое место?
ОТВЕТ: Ну вы же понимаете, что когда мы говорим о Царствии Божием, то речь идет о Царствии Божием, о котором Христос сказал, что оно «…внутрь (внутри) нас есть» и средства эти Он указал. Он указал же эти средства: «Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят (увидят)». Что такое чистое сердце? Под чистотою сердца что подразумевается? С одной стороны – простые вещи, с другой стороны – очень трудные. Они простые, но трудные! Простота в чем заключается? Под чистотою сердца разумеется свобода человека от насилия всего того зла, которое во мне присутствует – не в нем, а во мне. То есть, когда я не буду завидовать, не буду лгать, не буду лицемерить, не буду там прочие всякие вещи делать – вот что такое чистота сердца. Без этой чистоты сердца, конечно же, о каком Царствие Божием может быть речь? Попробуйте самый великолепный хоромы – дворец – заполните всякой дрянью, гадостью. «Замечательно» там будет жить? Правда? А если очистить? Скажут: «О–о-о, какая красота!!!» Так и наша душа. Оказывается, что, действительно, по природе своей она способна к тому, чтобы в человеке было Царство Божие – Бог был. Там благо, там радость, там счастье, там любовь. Но для этого что нужно сделать? – очистить… очистить! Поэтому христианство говорит: основное внимание человека –главное, основное, первичное внимание человека – все должно быть направлено на работу над собой… над собой. Но у нас, обратите внимание, все силы души направлены во вне. Мы думаем перестроить общество, мы думаем развить науку, технику… Да. Мы думаем переубеждать, что-то там делать с другими людьми, устраивать социально–политические революции, переустраивать политический строй и т. д., то есть менять форму. Федор Михайлович Достоевский, с глубокой иронией и, я бы сказал, скорбью, говорил: «Думают, переделав форму, думают станет на Земле лучше жить? Все, человек, что было в тебе, останется при любой форме и страсти при любой форме будут тебя так же мучить, как и при другой». Понимаете? Это же верно! Если зависть сидит во мне, то какой угодно мне политический строй сделайте – республику, демократию, монархию – как я зеленел от зависти, так и буду зеленеть: вот и все мое счастье. Царство Божие это чистота души… чистота души, и христианство говорит, что она доступна каждому человеку. Путь какой? Простой! Понуждение себя к исполнению заповедей Евангелия, и покаяния – искреннего покаяния – в нарушениях. Все просто… просто, но требует труда.
ВОПРОС: Современные электронные технологии не могут полностью поработить человека, так пишет об этом один из современных богословов. Почему он так уверенно об этом пишет?
ОТВЕТ: Он, видимо, или не знаком или, может быть, желает несколько смягчить ситуацию. На самом деле, когда уже сейчас расшифрован геном человека, уже открылись прямые, реальные возможности к тому, чтобы формировать будущего человека, уже делать его, так сказать, на свет с определенными, конкретными свойствами. Вот нужен раб – сделают раба, нужен шахматист – сделают шахматиста, нужен прыгун – вот он и будет прыгать, как антилопа, золотые медали получать. Формировать человека можно: это уже сейчас почти элементарная истина – в том то весь ужас биотехнологии, что мы здесь достигли самой сердцевины человеческой жизни и теперь способны сделать из человека чудовище, какое угодно.
ВОПРОС: Если бы вы были священником, перекрещивали бы вы латинян или нет? Если нет, то аргументируйте, пожалуйста.
ОТВЕТ: Если бы я был священником, я бы слушался Церкви так же, как и будучи мирянином. В нашей Церкви это не делается, в греческой Церкви это делается: я специально не отвечаю, почему и как, если пожелаете – я отвечу. Это не делается. Поэтому: в какой Церкви я бы был, я бы так и делал, поскольку я понимаю, что стоит за перекрещиванием – в любом случае это не повторное крещение, и в любом это случае непризнание там латинского крещения, а здесь все другое. Ну, вообще-то я думаю, что этот вопрос, наверное, для всех интересный. Вот меня спросили, какой я точки зрения придерживаюсь в этом вопросе? Знаете, что я хочу сказать? Я это обычно и к студентам говорю, и ко всем. Прошу не верить тому, что я говорю, а рассуждать. Истина это свет и мало ли кто что скажет – Осипов, еще кто-нибудь – мало ли кто что скажет, даже святые ошибались. Поэтому я всегда удивляюсь: как например вы смотрите? – ну кто такой я?! Ну, что это такое? А другой скажет иначе… А третий еще… Надо искать истину, а не мнения. Вот этот вот поиск мнения людей, он сейчас специфичен для Запада. Даже святые ошибались, а уж профессора, им сам Бог так повелел – ошибаться. Так что, в данном случае, я скажу о другом: лучше скажу – почему и как. Сначала задам риторический вопрос: вы знаете, что у нас в святцах очень много мучеников, которые не были крещены? В святцах, в святыне! Никто их не погружал, не произносил формулы: «Во имя отца, и сына, и Святого Духа», а мы их называем святыми. Что такое? Говорят так, образно: крещение кровью. Но, простите, что это за «крещение кровью»? – в кровь не погружают, формулу не произносили. Дело вот в чем: нельзя смешивать совершение определенного чинопоследования, которое обычно делают священники, с самим таинством. Дар благодати в любом таинстве дает Бог – не священник и не епископ. Они не могут дать – Бог дает дар. Вот то семя нового человека, которое получает крещаемый, дает Господь, а не священник. При каком условии дает? Вот вопрос! При каком условии? Вот тут мы приступили к очень важному моменту: при каком условии дает? Господь сказал: «Кто веру имеет и крестится – спасен будет». Кирилл Иерусалимский говорит: «Если ты лукавишь, люди тебя крестят, а Дух Святой крестить не будет». Что-то такое… как вам кажется?.. что-то неверно… Главное сказать формулу!.. Погрузить, сказать формулу и все в порядке, а тут уже и крестные стоят, которые ни в какого Бога и Христа не верят!.. И все!.. И человек крещенный!.. Вы слышите?.. Две совершенно противоположные концепции: одна из них – «Кто веру имеет и крестится…», другие говорят – формулу совершить. Кстати, латинское учение, католическое, все, если хотите, заключает в этой формуле – православие же (я вам привел слова Кирилла Иерусалимского): «Если человек веру имеет и крестится, спасен будет». Так вот, в крещении нужно разделять две вещи: первое – совершение чинопоследования (с формулой, погружением или окроплением) и дар благодати, которую дает Господь только тому, кто имеет искреннюю… (вы слышите?) искреннюю веру, правильную веру. Почему мученики крещены, не приняв крещения? Потому что они своими страданиями, своею смертью засвидетельствовали, что они такую веру имеют, и Господь дарует им этот дар крещения. Господь дарует!.. Да, это исключительное дело, но они засвидетельствовали своей жизнью и смертью!.. Потому они крещены… Потому апостолы крещены… Потому Божья Матерь крещена… Потому песком крестят в пустыне… Крещены… Понятно? Хотя, кажется, надо водою. Все понятно… Господь дает! Итак в отношении католиков, я думаю, теперь будет понятно: если человек из католичества искренне обращается в православие, то есть имеет правильную веру, искреннюю веру, то чинопоследование крещения можно и повторять, и не повторять. Вы слышите? Потому что до этого у него не было правой веры. Не было у него, с точки зрения православного учения, не было у него этого дара благодати Божией, этого семени Христова, а теперь же, когда он переходит в православие, то: можно вновь совершить чинопоследование, можно не совершать чинопоследования, а принять через покаяние – в любом случае Господь, видящий веру человека, уже дарует ему семя нового человека, которое и есть таинство крещения. Вот так! Видите? Поэтому это сторона формальная, это сторона каноническая, а не догматическая. Понятно теперь, почему у греков перекрещивают – считают нужным повторить и сам чин, у нас не перекрещивают – считаем, что там правильно совершено, можно не повторять, но покаяние обязательно. Да так же и принятие в сущем сане. То же самое… Хотя должен вам сказать, что вот был случай – это уже лет двадцать пять тому назад, даже больше – целый, правда маленький, католический монастырек ученейших мужей (там есть монахи ученые такие) перешел полностью в православие. Перешли они в православие потому, что занимались изучением святых отцов, и убедились… (их человек семь или восемь было там) и убедились, что именно православие верная религия, а не католичество. Это был, конечно, удар сильный по Ватикану, это была очень громкая история, но они сами потребовали, чтобы их вновь крестили и вновь рукополагали. Они хотели, чтобы даже православное чинопоследование было совершено. Ну что ж, никто не возражал против этого, пожалуйста! Это же каноническая сторона, формальная, а не догматическая. Вот так.
ВОПРОС: Младенцев когда крестят, они же не верят?
ОТВЕТ: О, правильно, хорошо! Я хотел сказать и забыл. Вот спасибо. Вопрос такой: а как же быть с младенцами – они же не верят, они же не могут еще верить? Их ум еще… ну, не понимает еще ничего. Совершенно верно. Так вот, здесь я вам скажу так: поскольку мы уже договорились, что (я думаю здесь сомнений ни у кого не возникает) Господь дает семя нового человека, то Господь и видит, и знает – мы совершили… Почему мы совершаем это внешнее таинство? У нас нет видения души, нет видения – дал ли Господь этот дар или нет. Поэтому и совершается вот это видимое таинство чинопоследования, а здесь Господь видит… Видит! Что младенец? Будет он веровать или не будет веровать? Мы-то говорим, что он крещеный, а на самом деле: смотрите, говорят, он крещеный хуже не крещеного. Очень возможно. Господь дарует семя нового человека тогда, и только тогда, когда он видит, что челочек способен принять его – способен принять его – без вреда для себя. Поэтому, насчет младенцев – Господь видит, Господь знает. Говорят, что вот крестят, он неверующий – все неверующие! И младенец неверующий, и растет в неверующей семье, и вырастает неверующий. Господь же видит это. А вот вдруг, говорят, он обратился… В зрелом возрасте человек вдруг обратился… К христианству. Крестить надо его? Ты крещен? Да, меня крестили. Второй раз никто не будет крестить. Если ты обратился, если ты отрекся от Сатаны и всех дел его своей теперь жизнью, если ты покаялся, ты становишься православным – не нужно тебе повторять чинопоследования. Господь дарует тебе ту благодать, которая должна быть тебе дана при крещении. Вот так. Господь все это видит и дает.