Лелит Гесперакс: Королева Ножей

Брукс Майк

Как бы то ни было, война была последним, о чем думала Лелит. Война была делом затяжным, уродливым и расточительным. Путь друкари заключался в том, чтобы нанести удар, взять все, что пожелаешь, и уйти. Ни одна территория в реальном пространстве, ни одна пыльная планета или скалистый астероид не стоили конфликта, и ни один враг не мог проникнуть в Комморраг и продержаться там долго. Конечно, разница может быть незаметна для тех, кто находится на стороне противника, но их восприятие в любом случае не имело значения.

И все же, несмотря на ее уверенность, размеры Ильмарена пугали. Лелит подошла к передней части Пронзателя и стала наблюдать, как массивное сооружение

становится все ближе и ближе сквозь слабые помехи теневого поля, скрывавшего их от обнаружения. Еще чуть-чуть…

Пустота заискрилась светом: из Ильмарена вырвались лучи энергии — защитное оружие, ищущее цель. Лелит активировала свой комм-жемчуг.

— Кто сбросил поля? — спросила она.

— Все корабли еще скрыты, ваше превосходительство, — последовал ответ. — Может, это дело рук провидца?

Лелит уже собиралась ответить отрицательно, как вдруг ее осенило. Она и ее сородичи были психически тупыми; в то время как разум большинства эльдари пылал в варпе и легко воспринимался как демонами Великого Врага, так и колдунами их собственного рода, друкари были практически невидимы в этом странном царстве. Азуриани, в частности, считали это отвратительным, и не один их колдун пал от ножей Лелит только потому, что привык чувствовать разум тех, кто собирался им навредить. Представление о том, что псайкеры искусственного мира способны почувствовать даже флот друкари с достаточной точностью, чтобы открыть по ним огонь, было смехотворным… Но на борту корабля друкари были не только друкари.

Рабы. Явно экстрасенсорных убивали, как только обнаруживали их запятнанность, но иногда такие способности оставались скрытыми. Сколько рабов было на борту флота Лелит, которые трудились на пределе своих возможностей и понимания, чтобы поддерживать корабли в рабочем состоянии, или просто служили необходимым пропитанием для экипажей? Десятки тысяч существ, по крайней мере, нескольких десятков видов, каждый из которых был сломлен духом, но, возможно, не все были спокойны рассудком. Возможно, достаточно, чтобы те, кто стремится защитить Ильмарен, заметили приближающееся к ним психическое страдание низкого уровня и догадались о его причине.

— Запускай! — приказала Лелит. — Сбросить поля и произвести запуск!

Несмотря на эту небольшую неудачу, ее план был верен, так что пусть искусственники увидят всю мощь надвигающейся на них силы, и пусть они отчаиваются.

Пронзатель был запущен, его компактные турбореактивные двигатели придавали ему ускорение, намного превышающее скорость аналогичных кораблей других видов. Даже Лелит пришлось ухватиться за поручень, чтобы не потерять опору. Они миновали сомнительную защиту теневого поля, прежде чем оно исчезло из виду, и перешли в атаку, нацеленную на разрушенный фланг искусственного мира. Сверкающие линии свежей призрачной кости показывали, где костепевцы Ильмарена проводили ремонт, но для полного заживления разрушений, нанесенных аракиями, потребуются годы, а зияющие прорехи открывали Культу Раздора и их союзникам путь в сердце огромного корабля.

Защитники Ильмарена начали обстрел всерьез, пока один за другим появлялись гладкие корабли друкари, и из них, словно тучи мух, поднимающихся с трупа, вырывалась метель штурмовых кораблей. Однако на этом участке поврежденного фланга было гораздо меньше точечных средств защиты, чем в других частях искусственного мира, и их количество и выбор целей парализовали даже острый ум тех, кто ими управлял. Если бы все оружие было сосредоточено на абордажниках, то воины Лелит могли бы понести огромные потери, не успев приземлиться;

если бы защитники стремились уничтожить линкоры и транспортные крейсеры, то у абордажников могли бы сдать нервы, когда они увидели бы, что их пути отступления отрезаются один за другим. Вместо этого защитники разделили огонь, и в результате им почти ничего не удалось сделать, прежде чем флот нацелился на имеющиеся орудия и заставил их замолчать.

Штурмовой корабль прошел сквозь потрепанный корпус искусственного мира в зияющую бездну внутри — все разрушенные опоры и полуразрушенные купола, куда орки проложили себе путь с помощью грубой силы и невежества, определявших их вид. С тех пор ильмарцы отвоевали часть своего дома у холодной пустоты космоса, и соты структуры искусственного мира были усеяны атмосферными полями, благодаря которым пространство за ними снова могло использоваться его жителями — правда, при условии, что они не возражали против того, чтобы смотреть на сочетание руин и далеких звезд. Это были самые заманчивые цели для Лелит и ее корабля, поскольку поля не могли остановить физические объекты, а пространство внутри давало возможность легкой посадки, в отличие от прижимания к твердой поверхности и использования термоядерных резаков штурмовика для прокладывания пути внутрь.

— Направляйтесь к самому крупному, — приказал Лелит. — Искусственники с меньшей вероятностью попытаются отключить там атмосферу. Они не смогут справиться с чувством вины за убийство стольких своих сородичей.

Порог между атмосферой и пустотой был отчетливым — не потому, что при переходе через него возникала турбулентность, а потому, что с атмосферой пришел звук, и приглушенный рев двигателей, который до этого момента лишь отдавался вибрацией в обшивке Пронзателя, превратился в пронзительный вой, от которого корпус не мог полностью изолировать своих пассажиров. Улыбка Лелит стала еще шире, ведь именно в такие моменты в ней разгоралось предвкушение, когда корабль, несущий ее к добыче, начинал свое последнее сближение.

Зеленый, покрытый листвой купол, в который они ворвались, был типичен для нелепых попыток жителей искусственного мира воссоздать пасторальную простоту жизни, которая, как подозревала Лелит, существовала лишь в мифах и легендах. Они пронеслись над холмами и зеленеющими лесами, прозрачными озерами и низвергающимися водопадами — полностью искусственный ландшафт, созданный руками эльдари и, несомненно, кропотливо обновленный после нападения аракий. То тут, то там попадались небольшие поселения, и несколько кораблей из воинства Лелит отправились на поиски легкой добычи, которая могла бы там притаиться. Остальные, однако, шли дальше — сотни штурмовых кораблей и несколько более крупных кораблей класса Пронзатель, таких, как тот, на котором летела Лелит, — и все они направлялись к городу золотых шпилей, возвышавшемуся в том месте, которое когда-то было геометрическим центром этого купола, пока орки частично не разнесли его конструкцию в пустоту.

Сходство между этим местом и Комморрагом было очевидным: возвышенная архитектура и изящные формы, которых не встретишь среди других обитателей галактики. Однако там, где Комморраг был темным и монохромным, азуриани строили из белого и золотого. Там, где в Темном городе были шипы и острия бритв, в Ильмарене были плавные изгибы и плавные контуры.

И, конечно, эльдари искусственного мира строили в пределах материальной вселенной. В Комморраге такие мелочи, как расстояние и размеры, всегда были податливы для тех, кто обладал достаточными ресурсами, чтобы сделать эти понятия своими игрушками.