Ленин (Глава 1)
Шрифт:
На заседании Политбюро 15 октября 1987 года рассматривался один вопрос: «О проекте доклада на торжественном заседании, посвященном 70-летию Великой Октябрьской социалистической революции». Мы не имеем возможности привести всю эту огромную стенограмму обсуждения. Я приведу лишь фрагменты некоторых выступлений на пленуме.
« Рыжков: Я думаю, в докладе дается правильная отповедь определенной группе людей, которые пытаются использовать демократию в ущерб нашим партийным, общегосударственным интересам.
Горбачев: Нам не нужен какой-то буржуазный плюрализм. У нас есть социалистический плюрализм, ибо мы учитываем разнообразие интересов людей и различных точек зрения.
Рыжков: Вот
Лигачев: Я хотел бы еще раз подчеркнуть: очень важно, что именно сейчас дана принципиально правильная марксистско-ленинская оценка идейной борьбе партии с троцкизмом…
Громыко: Совсем не бесспорным является вопрос: а что было бы, если бы не было коллективного, социалистического сельского хозяйства? Как бы наша страна выглядела в годы войны и какой бы она вышла из войны?.. Надо сказать, уже без Ленина на долю партии выпала очень тяжелая задача – обеспечить победу над теми темными силами, которые хотели разрушить партию…
Горбачев : …здесь проявилась гениальность Ленина и то, что все его соратники стоят на порядок ниже его. В этом кругу можно сказать: ведь до приезда Ленина в Петроград – и Сталин, и все те другие, кто был в России, уже подготовились к тому, что как хорошо теперь – будет легальная оппозиция. И они будут в оппозиции. Они уже подготовились быть в легальной оппозиционной партии. Это был взгляд крупных довольно деятелей партии. А Ленин появился и с ходу сказал: «Да здравствует социалистическая революция!»
Шеварднадзе: Одна фраза вызывает у меня сомнение, хотя она в принципе правильная. В докладе говорится: «Курс на ликвидацию кулачества как класса был правильный…» Может быть, не говорить о «ликвидации», а найти какое-то другое слово…
Чебриков: Появилась группа лиц – она не отражает, конечно, настроения народа, – они распространяют листовки о необходимости новой Конституции. Вот одна из листовок. В ней говорится, что наша Конституция не соответствует перестройке, что это Конституция тоталитарного режима, похожа на армейский устав, а наша страна – не казарма. На шестую статью нападают – о руководящей роли партии».
В этом же духе говорили и остальные члены Политбюро. Все это было уже на третьем году перестройки. Большевизм, уравнительный социализм, непримиримость к инакомыслию стали нашей сутью, и мы очень медленно освобождались от этого исторического хлама. Большинство членов Политбюро значительно медленнее, чем весь народ.
Ленинская традиция в этих вопросах была, конечно, сохранена. Как сохранена и в заботе о себе, о «партверхушке». Имеется множество совершенно закрытых постановлений о все новых и новых льготах, которые члены Политбюро дополнительно вводили для самих себя. Решения эти – «Строго секретно» и «Особая папка». Заглянем хотя бы в некоторые.
«На специальном заседании 28 июля 1966 года решили: «Установить, чтобы члены, кандидаты в члены Политбюро ЦК КПСС, секретари ЦК КПСС и заместители Председателя Совета Министров СССР начинали работу в 9 часов утра и оканчивали в 17 часов с обязательным соблюдением перерыва на обед…» Далее предписывалось отдыхать в летнее время полтора месяца и в зимнее – один месяц…{224}
На заседании Политбюро 24 марта 1983 года были предприняты новые послабления в труде членам и кандидатам в члены Политбюро ЦК КПСС старше 65 лет (а тогда в нем были почти все «старше»), начинать работу в 10 часов утра…{225} Не забыли принять и постановление о пенсионном обеспечении: размер пенсии членов Политбюро в 1976 году достигал 800 рублей в месяц с сохранением дачи (пять человек обслуживающего персонала), автомобилей «Чайка»,
Но, пожалуй, хватит о «ленинском Политбюро». Эти люди фактически избирали сами себя. Их выдвигала в обойму правящей элиты узкая группа высших партийных функционеров, а они на протяжении десятилетий правили народом, совершая между трудами дела катыньские, афганские, карибские, корейские, берлинские, новочеркасские, чернобыльские… Любая власть порочна. Но большевистская особо. И в этом лишний раз убеждаешься, глядя на «свершения» «ленинского Политбюро».
То был апокалипсис власти в сумерках революции.
Глава 2 Одномерное общество
Ленин отрицал свободу внутри партии, и это отрицание свободы было перенесено на всю Россию.
Николай Бердяев
Ленин для России – это страшная революционная стрела, выпущенная из туго натянутого лука истории. Большевистское явление, наиболее полным олицетворением которого стал сам Ленин, сокрушило в России все. Вначале было поражено в Петрограде слабое и бездарное демократическое правительство; затем были повержены частная собственность, разрушена крестьянская община, разграблена церковь, оскоплена национальная духовность. Все, что было связано с Лениным, было рельефно антикапиталистическим, антидемократическим, антилиберальным, антиреформистским, антигуманным, антихристианским. Если святой князь Владимир Киевский, крестив Русь, сделал ее христианской, то Владимир Ульянов выпустил на ее просторы Антихриста. Еще ни одному человеку в истории не удавалось в таких масштабах и качестве изменять огромное общество.
Ленин превратил Россию в экспериментальное поле Истории, создавая новое общество.
Пожалуй, главное, что характеризует это новое общество, – одномерность. Все бесконечное многообразие социальной и духовной жизни, многострунность культуры, исторических традиций, творческих потенциалов миллионов людей было сведено к жесткой, однозначной, бескомпромиссной идеологической парадигме ленинизма. Именно она предписывала Системе как новое откровение монополию на власть, мысль, новые «ценности». В обществе на десятилетия прочно обосновались догматическое однодумство, тотальная бюрократия, авторитаризм одной политической силы, иррациональный страх. Началась долгая война против собственного народа. Господство антисвободы и предопределило одномерность общества. Оно стало послушным, молчащим, управляемым. Главный Архитектор этого общества знал, чего он хочет.
Если открыть страницы советской истории после 1924 года, на которых отражена драма социального развития, везде мы встретим неизменные призывы, суть которых фактически означала: «Назад, к Ленину!» Общество оказалось во власти идей этого человека, и все его наследники в кульминационные моменты политической драмы вздымали взоры к иконе советского божества. Они неизменно звали на помощь тень мертвого Ленина.
В октябре 1927 года Сталин, добивая троцкистскую оппозицию, в своем полуторачасовом докладе то и дело призывал Ленина в качестве главного союзника: «Вы знаете, – говорил Сталин, – что в 1921 году Ленин предлагал исключить из ЦК и из партии Шляпникова… за одно лишь то, что Шляпников осмелился выступить в партийной ячейке с критикой решений ВСНХ…» Сталин, считая этот аргумент достаточным, продолжал: «Говорят об арестах исключенных из партии дезорганизаторов, ведущих антисоветскую работу. Да, мы их арестовываем и будем арестовывать, если они не перестанут подкапываться под партию и Советскую власть» (голоса: «Правильно! Правильно!»){1}. Сталин призывал быть беспощадным к врагам, как Ленин.