Ленинград-34

Кротов Сергей

'Вот это да'!

– Так что, в Кремле тебе храбрости понадобится не меньше.- Сизый дым заклубился по кабинету.

– А насколько можно доверять этому...?- потянуся и я к пачке 'Беломора'.

Сталин встал и начал кружить по комнате.

– Не знаю. Алеша, безусловно, честный и добрый человек. Но также и наивный, его легко обмануть. В любом случае это дело надо расследовать.- Сталин начал заметно волноваться.- Ты понимаешь теперь, как мне важно иметь здесь, в Москве, людей кому я могу доверять. Авель откровенно саботирует работу по новой Конституции- за полгода ничего не сделал. Ты же- журналист, ты сможешь. Без нового избирательного закона

нам смерть. Альтернативные, всеобщие и тайные выборы, с возможностью выдвижения независимых кандидатов, будут инструментом отбора во власть лучших людей. Мелкобуржуазная волна накрыла партию, сейчас идет отрицательный отбор и чистками в партии эту проблему не решить, приходят еще худшие. Лазарь не справляется с Москвой, надо найти ему что-нибудь попроще. Москва, план ее реконструкции, тоже будет на тебе. За Ждановым будет Ленинград и два дня в неделю работа здесь, в секретариате ЦК. Ничего, молодой, поездит.

– Не беспокойся, Коба, справимся. И не из таких ситуаций выбирались. Согласен я.- Говорю улыбаясь.

'А на душе кошки скребут. Очень уж эта информация на правду похожа. Когда страна в опасности никто к власти не рвется- пусть Сталин работает, воюет, думает где получить кредиты, чтобы построить заводы, чем кормить строителей и рабочих и обо многом еще другом. А как стало видно, что заводы работают, колхозы дают хлеб, армия крепнет; появляются 'заслуженные' товарищи с дооктябрьским стажем из щелей, где они просидели эти годы. Сталин сделал не то, Сталин сделал не так. По мне так, жёстче с ними надо, сколько раз уж их прощали, возвращали из ссылок, восстанавливали в партии. Сейчас власть Сталина держится на одном- двух голосах в Политбюро. Если что-то произойдет с кем-нибудь из нашей шестерки, а кто- нибудь из оставшихся переметнется, то всё. С новым курсом будет покончено раз и навсегда'.

'Вроде немного успокоился, садится за стол, перед ним высокая стопка документов. Я открываю свой портфель- у меня не меньше'...

Ленинград, Матисов остров,

2-ая психиатрическая больница.

31 декабря 1934 г. 11:30

'Стоим у регистратуры в классической позе просителей. Ноги полусогнуты в коленях, локти прижаты к туловищу, голова вжата в плечи, подбородок задран наверх. Стараемся поймать взгляд безымянной столоначальницы, которая задумчиво перелистывает журнал посещений.

– Люба Щербакова, седьмая палата.- Голос Василия дрогнул.

– Часы для посещений с трех до пяти. Сейчас у них прогулка.- Строго объявляет юная чиновница в белом халате, впрочем с интересом скашивая глаз на меня.

'Сегодня утром меня, наконец-то, выписали из больницы. Надел, принесенное Васей пальто, обнялся с Веруней, пожал руку Пете, поблагодарил доктора Дембо и попал в объятия 'погорельцев'. В процессе братаний, телячих восторгов и попыток перекричать дуг друга, выяснилось, что бригада успешно закончила курс (я, кстати, тоже, так как обучение- коллективное) и все студенты уже получили направление на практику, а, по сути, на работу. По итогам этой практики, по заключению ее руководителей на местах, будут выданы или не выданы дипломы, которые институт вышлет на место работы. Говорят об аресте Шатского, что чекисты трясут директора и деканов. Насчет меня еще ничего не решено, а вот Вася идет на электровакуумный завод 'Светлана'. Хлопаю его по плечу, поздравляю, но вижу, что он не весел'.

– Что случилось?- ловлю его за рукав.

– Люба заболела.

В тот день, она пошла на другой сеанс и там ей стало плохо.-На глазах друга навернулись слезы.- сейчас лежит во второй больнице.

Бригадники притихли.

– Так,- решаю я.- Встречаемся в общаге, а мы с Васей- в больницу.

Всю дорогу до Матисова острова промолчали, перепрыгивая с трамвая на трамвай...

– В другое время посещения строго запрещены.- два карих глаза смотрят на меня в упор, как бы говоря- давай не молчи!

– Милая девушка!- осторожно начал я, хотя судя по вспыхнувшим огонькам в ее глазах, обвинять в домогательстве она меня не будет.

– Вы же знаете как благотворно влияет посещение родных на течение болезни пациентов,- добавил бархатистости своему голосу, слово 'родных' также было оценено.- Мы тихо посидим рядом на лавочке, ну пожалуйста.

– Ну, хорошо, в виде исключения,- быстро соглашается милая девушка.- Давайте ваши документы, меня, кстати, Катей зовут.

Быстро берет протянутый мной комсомольский билет, не удостоив вниманием васин, уже лежавший перед ней.

– Ой, так вы тот самый Чаганов!-подскакивает с места Катя.

'А страна знает своих героев, приятно'...

Её взгляд стал рыскать по сторонам.

'Понятно, не может оставить пост и не может найти замену, чтобы лично нас сопроводить'.

– Так мы пойдём, Катенька, проведать сестричку?- её присутстствие мне там точно было не нужно.

– Да, конечно,-упавшим голосом начала девушка и вдруг повеселевшим продолжила.- Распишитесь вот здесь в журнале.

'Ну как ей можно отказать, быстро чиркаю пару слов и мы понеслись по длинному коридору, ведущему во внутренний дворик'.

По расчищенным дорожкам маленького заснеженного садика, зажатого между главным корпусом больницы и флигелем, неспеша двигались несколько кресел на колесах ведомых сиделками, к одной из них и зашагал Василий.

– Ну что, тёть Нюр, как дела?- с надеждой спросил он.

– Как сажа бела,- развеяла его надежды старушка.

'Смотрящие в одну точку потухшие глаза, потёк густой слюны из краешка полуоткрытого рта, клок русых волос, выбивавшийся из-под платка- бледная тень той веселой жизнерадостной девушки, которую я встретил месяц назад. Видимо у Оли ничего не вышло, не хватило времени'...

Тетя Нюра тяжело вздохнула и вопросительно посмотрела на меня.

– Я- Алексей, друг Василия.- Ком инея налип на её шаль.- Пошли бы вы погрелись, чаю выпили, а мы тут с Васей походим, поговорим с Любой.

Идея была воспринята старушкой на ура и она без лишних слов косолапо зашкандыбала к зданию.

– Так, времени мало,- я начал жестким голосом отдавать команды.- Становись за креслом, закрой меня со стороны корпуса.

Василий быстро, не возражая, выполнил команду. Я зашел справа опустился на колени, двумя кистями рук с растопыренными пальцами осторожно приподнял любину голову и, проверив положение всех своих пальцев, несильно сжал их.

Глаза друга наполнились ужасом.

– Один китаец научил в Ташкенте- восточная медицина.- Не стал я вдаваться в подробности, оглядываясь по сторонам и считая про себя: 'и пять, и шесть'.

'Это было нашим с Олей последним средством, подстраховкой на случай если не сработает таймер. Мой не сработал, похоже, из-за контузии. В конечном же счете, завершив свой план, который был только отложен на время, я тоже сделаю перезагрузку. Вглядываюсь в любины глаза: 'и пятьдесят девять, и шестьдесят'.'