Лений

Mashketova

Я хочу возмутиться по поводу такой ужасной езды посреди города, но ничего не успеваю сказать, потому что девчонка тут же говорит:

– Это же Валея. Одна из представительниц магического правительства в нашем городе. Нигде особо не появляется, но власть ее сильна.

– Откуда ты все это знаешь?

– Лений с ней сталкивался. Рассказывал. Я так думаю, что из-за нее Лений под такой защитой. В любом случае, он сказал держаться как можно дальше.

– Ладно. Только интересно, почему она не пользуется телепортацией?

Вопрос остался без ответа. Похоже, что девчонка слишком серьезно восприняла слова об отсутствии разговоров. Ну и пусть! Мне же лучше.

Через полчаса мы

подходим к нужному дому. Я подхожу к двери и робею. А если я скажу не то? Если дочка откажется знакомиться с Лением? Если я провалю самую важную часть всего плана по вызволению Ления? Что тогда? Я больше не буду ему нужна?

– Давайте! Чего вы застыли? – говорит Лузана и смотрит на меня с укором.

Ничего себе! Раскомандовалась! И кто? Какая-то сервкурка. Я сама знаю, что мне делать. Звоню. Шагов и шорохов не слышно. Звоню еще раз. Тишина. Разворачиваюсь.

– Пошли обратно.

– Нет, – говорит девчонка и преграждает мне путь, – мы должны дождаться.

– Ее нет, пойдем!

– Нет, это важно! Мы должны дождаться ее!

– Да почему это так важно сделать сейчас? С чего бы?

– Потому что он ее отец! Он так долго ее искал! – восклицает Лузана.

– Отец?..

Мы оборачиваемся. За нашими спинами на подходе к дому застыла девушка. По-видимому, она что-то искала в сумке, потому что так и осталась стоять, держа ее в руках. Ее рыжие волосы переливаются на свету, но в глаза бросается заложенная за ухо иссиня-черная прядь. Острые скулы и немного лукавый прищур глаз, которые сейчас широко-широко распахнуты от удивления. Несомненно, это его дочка.

– Добрый день! Мы можем войти? – говорит Лузана. Неужели я снова застыла на месте? Почему я ничего не делаю, теряюсь, и все приходится говорить этой сервкурке? Слишком много чести! На самом деле, я до сих пор была не совсем уверена, могут ли сервкуры говорить, если дело не касается дел по дому или прислуживания. Оказывается, могут. Более того, иногда они бывают и наглыми.

– Да, конечно,– отвечает девушка, поднимается, открывает двери, и мы входим внутрь. Дом, хоть и не слишком большой, но чистый и уютный. Мы проходим на кухню, девушка предлагает нам сесть за стол, сама тем временем кипятит воду и заваривает нам травяной чай. Царит угнетающая тишина, но даже маленькая нахальная сервкурка не решается ее нарушить. Возможно, потому что мы на кухне, и это взывает к ее инстинктам подчинения. Возможно, потому что она сидит и рассматривает узоры на столешнице, будто бы никогда не видела деревянных столов с вырезанными вручную картинками. Ее невежественность рано или поздно меня доконает!

Девушка ставит перед нами чашки и, наконец, решается заговорить.

– Я не знаю, по верному ли адресу вы пришли, но мне хотелось бы верить, что ошибки нет. Дело в том, что мать всю жизнь растила меня одна. Раньше денег у нас было достаточно, что позволяло маме не работать, но потом они кончились. С тех пор жизнь перестала приносить мне удовольствие. Всю жизнь мне хотелось найти своего отца и спросить, почему он так с нами поступил. Почему он нас бросил? Почему мы остались одни?

– Не волнуйся, – я перебиваю девушку, пока она окончательно не вышла из себя, – мы точно от твоего отца. Поверь мне, он очень сожалеет, что ему пришлось вас оставить. Я уверена, что вам обоим есть много что сказать друг другу. Он очень хочет увидеть тебя! Более того, его сердце просто разрывается от того, что он не может прийти к тебе сам. Только передать письмо.

– Он болен? – восклицает девушка. Она смотрит мне прямо в глаза. Вообще так делать не принято, но я вижу, что она не на шутку перепугалась. От ее злости и обиды, бушевавших всего минуту назад, не осталось и следа. Черт,

опять эти эмоции! Как сложно иметь с ними дело!

– Нет, он здоров. Просто он не может, поверь. Если бы он мог, то он стоял бы на коленях у твоей двери еще три года назад.

– Он ищет меня только три года?

– Нет, больше. Три года он не мог найти тебя в этом городе.

– Если он помнит мою мать, то меня не так сложно найти. Мы похожи, – говорит девушка и перекладывает волосы с одного плеча на другое, - цвет волос, глаз. Правда вот это, - она накручивает на палец черную прядь, – непонятно откуда и как.

– Это от твоего отца. У него волосы такого цвета.

– Миленько. И что дальше?

– Как я уже говорила, пока что ты можешь связаться с ним только написав письмо. Мне сейчас не хотелось бы на тебя слишком многое взваливать, но он все-таки просил сказать. Это прозвучит нелепо, но и он, и ты находитесь в опасности. Поэтому вам нужно поговорить друг с другом как можно скорее.

– Хорошо. Тогда я прямо сейчас напишу ему. Только, пожалуйста, скажите, как его зовут, чтобы я могла как-нибудь к нему обратиться.

– Его зовут Лений. Кстати, а как зовут тебя?

– Меня зовут Алиса. А вас? И откуда вы его знаете? Как вы познакомились?

– Меня зовут Алия. Познакомились… Он пришел ко мне сам. Давно. Лений просил помощи в поисках тебя. Вот я и помогаю…

Я вспомнила те несколько недель, что Лений провел в нашем городе, пока его не схватили. Я вспомнила, насколько были теплы его руки, как нежно они ласкали мое тело. Я вспомнила все, что говорил он в порыве страсти или за чашкой чая после. Я никогда не смогу вычеркнуть из памяти тот день, когда его схватили прямо посреди города и устроили массовое линчевание, а он терпел. А когда нашел меня глазами в толпе, лежащий на помосте на главной площади, когда кровь заливала его глаза, а рядом стояли линчеватели и потешались над ним, то он не отвел взгляда. Лений был холоден и не искал поддержки. Он терпел. После того, как представители порядкоохранной службы избили его, позволили поглумиться над ним всем желающим, он просто лежал и смотрел на толпу, которая была бы рада разорвать его кожу на лоскуты, а внутренности отправить на корм бездомным. Я думала, что после всего этого Ления казнят. Но нет. Его всего лишь заточили подальше ото всех, предоставив лучшие условия из доступных, поручив сервкурам делать его жизнь сносной.

– А я Лузана. Я на него работаю.

Опять эта девчонка перебивает меня! Подумаешь, задумалась на секундочку. И что? Нужно тут же вставлять свои пять копеек?

– Прекрасно. Я пойду в комнату и попробую что-нибудь написать. А вы пока что пейте чай. Вот печенье еще, угощайтесь.

– Спасибо! – отвечаю я и улыбаюсь. Девчонка же просто тянется за печеньем. Алиса уходит.

Я выжидаю несколько минут, но потом мне становится скучно, и я поворачиваюсь к Лузане.

– Она же совсем не похожа на Ления! Он ведь такой харизматичный, уверенный в себе, спокойный. А девчонка трясется как осиновый лист, вечно перебирает что-то пальцами… А ее старомодная юбка? Она ей совсем не идет!

– Зато она жутко милая.

– Юбка?

– И юбка, и Алиса. Женственная. И прическа у нее…

– Можно было бы и убрать эту жутковатую прядь. Подумаешь, Высшая сила немного ошиблась, когда ее создавала. Но все же поправимо! Выкрасила бы ее в рыжий. Или остальные волосы в черный. Ой, бред какой-то. Неужели можно так наплевательски относиться к своему внешнему виду?

Девчонка молчит и тянется за очередным печеньем. Я громко вздыхаю и откидываюсь на спинку стула. Что за существа эти сервкуры! Как перебивать меня, так она первая, а как поговорить о том о сем, так она не хочет!