Ленон и Гаузен: Два клевых чужака

Кочетов Сергей Николаевич

— Уж какой есть! — обиделся староста. — Лучшей птицы вам во всей округе не сыскать!

— Ладно, если его ощипать да зажарить, то будет чем по дороге отобедать. Да и отужинать тоже. И еще про запас останется. А если гусиного сала накапать на хлеб… — хищно облизнулся Гаузен, поняв, что ничего лучшего ему здесь не выторговать. Но Ленон, чьей заслугой по большей части было примирение жителей, решительно отказался от подобного подношения. Он не хотел, чтобы из-за них погибла невинная, как ему казалось, птица, и попросил выдать награду валютой помельче. В итоге, гуся разменяли яйцами.

— Я слыхал, что они полезны для мышц, — успокаивал Ленон своего друга, который уже мысленно подготовился к жаркому из гуся.

— Да

плевать на гуся! — огрызнулся Гаузен, который терпеть не мог, когда его утешали. — Нам нужны лошади, а не всякий скот подножный! Нам надо поторопиться, иначе нам не успеть, и Салочка пропадет!

— Может быть, их удастся раздобыть в следующем поселении? — без особого оптимизма предположил Ленон. Он никогда на лошадях не ездил, поэтому к верховой езде относился с опаской.

— Не получится, — покачал головой Гаузен. — У нас на них не хватит денег, а заработать, с нынешней точностью книги, их нам навряд ли удастся. В прошлый-то раз с нетронутой книгой я чуть не сгинул! А теперь она может заманить нас в заведомую ловушку. Похоже, нет другого выхода… — горестно вздохнув, сообщил Гаузен.

— Какого? — насторожился Ленон. Он все еще помнил, пусть и шутливое, предложение о продаже в рабство.

— Придется продать саблю. Следующий город достаточно крупный, может и удастся выменять на пару лошадок.

Гаузен понимал, что он страшно продешевит, но другого варианта не видел. И даже в этом случае ему пришлось бы сильно поторопиться, так что лошади должны быть быстрыми и выносливыми, а не какими-то доходягами. При последней мысли Гаузен покосился на Ленона и задумался, переживет ли он вообще поездку? Привязать его к лошади или скакать одному?

— Слишком много мыслей, — отмахнулся Гаузен. — У нас и лошадей-то пока нет.

Выйдя из Сапты, спутники отправились прямиком к городу Ротану. Идя по дороге, Ленон и Гаузен коротали время разговорами о разных вещах, пока с ними не случилось неожиданное дорожное происшествие.

— Плотина… — удивленно протянул Ленон, увидев, как куча бревен перегородила им путь.

— Плати-на и проходи-на, — поддержал Ленона голос из кустов и на дорогу вылез бандит. Гаузен сразу узнал в нем Зубочиста. Переглянувшись с ним, Гаузен понял, что сейчас у них будут отнимать не только деньги.

— Беги Ленон! Эти точно убьют! — отчаянно приказал Гаузен другу и вытащил саблю.

Ленон вспомнил обещание, которое взял с него дядя Шел. Но как бы он не хотел оставлять Гаузена, ему пришлось подчиниться. В прошлые разы непослушание Ленона дорого обходилось им обоим. Юноша побежал без оглядки в лес.

— Хватайте мальчишку — у него книга, — скомандовал подоспевший на место главарь Кловиад, показывая пальцем вслед Ленону. Видимо, он раскусил стратегию Гаузена и послал наименее боеспособного бандита, который бы смог только оглушить беглеца. Зубочист же с Кловиадом представляли куда большую опасность и намеревались расправиться с Гаузеном.

Репей с дубинкой в руках ринулся вслед за Леноном. Гаузен понял, что не может допустить, чтобы его друга догнали. Он рванулся к Репью и ударил наотмашь, целясь пониже колен. Репей упал. Гаузен отскочил от раненого головореза, не дожидаясь, поднимется он или нет, так как должен был отразить атаку Кловиада. Тот замахнулся своим огромным мечом на Гаузена, но юноша решил нанести встречный удар. Меч Кловиада откинуло вместе с владельцем на несколько шагов, но клинок не раскололся на куски.

— Еще пару раз, — прикинул Гаузен, и его взор обратился на Зубочиста. Тот несся на него с тяжелой алебардой. Гаузен рассчитал удар и обрушил саблю сверху вниз по металлической части. От удара лезвие вражеского оружия не сломалось, но вонзилось глубоко в землю под острым углом. Пока разбойник пытался вытащить алебарду, юноша ловко вбежал по древку и со всех сил пнул по обожженному лицу Зубочиста, спрыгнув с конца древка и удачно приземлившись

от него в пяти шагах. Кловиад, который раскусил силу клинка Гаузена, решил поменять тактику. Чтобы лишний раз не скрещивать клинки, он попытался насадить тело юноши на меч. Гаузен сумел уйти от удара в сторону, успев, развернувшись, ударить сверху по клинку. Меч Кловиада разлетелся на две крупные части, не считая множества осколков, своим блеском на миг ослепив и дезориентировав юношу. Гаузен уже хотел достать и самого главаря, но тот сумел отскочить от направленного на него удара. Кловиад вытащил нож и, видимо, собирался продолжить сражение, но, похоже, оценив свои шансы, метнул оружие в сторону Гаузена. Юноша успел отпрыгнуть, так как ожидал чего-то подобного, и лезвие ножа нашло другую цель. Оно вонзилось в руку Зубочиста, который уже успел очухаться и пытался подобраться сзади. Взвыв, бандит выронил алебарду. Гаузен быстро осмотрелся. Маневр Кловиада не прошел напрасно, и главарь разбойников спешно покидал поле боя. То же самое пытался сделать и раненый Зубочист. Юноша обернулся. Репей, судя по лицу, наиболее глупый из всех троих, похоже, решил, что, выиграв битву в одиночку, он станет если не главарем, то вторым в банде. К тому же, из-за раны на ноге он не мог бегать так же быстро, как его товарищи, но держать дубинку сил ему хватало. Медленно, оттого, что рана не позволяла, или противник просто боялся поскользнуться на собственной крови, Репей начал надвигаться на Гаузена. Гаузен попытался найти брешь в его защите, но столкнулся с деревом. Видимо, оружие оказалось из мореного дуба, так как юношу откинуло сильнее прежнего. Репей, похоже, осознал свое превосходство, и начал с еще большим усердием беспорядочно размахивать дубинкой. Ленон занял защитную стойку, сделав вид, что собирается и впредь отражать его удары, произвел обманный финт и, поднырнув в ноги разбойника, изо всех сил вонзил саблю в его живот. Репей тупо уставился на Гаузена, и, сделав пару шагов, рухнул в дорожную пыль.

— Хорошо, что Ленон этого не видит. Он бы потом всю ночь не заснул, — подумал Гаузен. После непредумышленного убийства он был сильно дезориентирован и вообще чувствовал себя ужасно, хотя и понимал, что если бы он поступил иначе, то принес бы Репью огромную радость, а себе — еще большие страдания.

— Если бы такая сабля была у меня раньше… я бы смог защитить Лин! Не нужно было бы ни от кого бежать! Никуда торопиться! Никто бы меня не остановил! Даже на корабле! — смешалась горечь со злобой в голове у Гаузена. Гаузен уже хотел было погнаться вслед за остальными разбойниками и отомстить за Лин, но понял, что опять может потерять Ленона из виду. Он уже собирался обернуться и побежать по следу спутника, но тут что-то стукнуло его по темечку, и в его глазах начало резко темнеть.

— Не убивайте его… пока, — услышал знакомый с давних пор голос Гаузен, перед тем, как погрузиться в сумерки беспамятства.

Очнувшись, Гаузен услышал, как Кловиад спорит с Арсином.

— Без меня вы бы его так и не поймали! — пытался доказать Арсин.

— Тебе-то какое дело? Тоже мне нашелся благодетель! — безо всякого уважения отрицал заслуги служителя бога воды Кловиад.

— Катапак — бог благородный и справедливый. Нужно выполнять соглашение, — настаивал Арсин.

— Какие с тобой могут быть уговоры, лысая ты башка, — оборвал Кловиад и звучно сплюнул. Он повернул голову в сторону Зубочиста, который уже успел обмотать руку тряпкой.

— Ты надежно привязал? — осведомился главарь, который, похоже, не считал рану достаточно тяжелой, чтобы его последний из оставшихся в живых подчиненный отлынивал от своих обязанностей.

— В каком смысле? — не понял Зуб. Видимо, он не знал, что проверять в первую очередь — прочность узла или самой веревки. Или просто подумал, что главарь решил справиться о повязке на его свежем ранении.