Леонардо да Винчи живет в твоем доме, или Быль о золотом ключике
Шрифт:
По крайней мере, как надо понимать, «бег трусцой» изобретен не для молодых людей. Настоящие мужчины играют в хоккей (футбол, баскетбол, волейбол, гандбол, теннис), лазают по отвесным скалам, бегают вперегонки с ветром и друг с другом, прыгают с трамплинов, ныряют на дно морское и поднимаются за облака…
ЛЕОНАРДО ДА ВИНЧИ ЖИВЕТ В ТВОЕМ ДОМЕ
Древний философ Платон предупреждал:
«Пусть никто не будет одновременно литейщиком и плотником, ибо человеческая природа не может одновременно делать два искусства и две науки».
Через столетия видный просветитель XVI века испанский врач Хуан Уарте подтвердил эту мысль:
«Природа…
Не больше! Вот ведь как.
Не будем слишком строги к Платону и Уарте, сыновьям далекого прошлого: в окружающем их мире, вероятно, им просто недостало материала для формирования иной точки зрения, для выводов о богатстве и разносторонности способностей человека, которые в соответствующих условиях могут равно или примерно равно проявиться в разных областях труда, знаний. Были у них и иные причины проповедовать такие ущербные постулаты — социальные. Дескать, каждому — свое, сын пахаря должен остаться пахарем, сын горшечника — горшечником.
Однако и в наши дни можно встретить публичные высказывания, в которых находит отражение мысль об ограниченности профессиональных возможностей человека.
«На свете сорок тысяч профессий. Только одна из них — твоя». «Мы не универсалы». «Не нужно и невозможно быть одновременно врачом и агрономом». «Только тот открывает счастливые двери в трудовую жизнь, кто открывает их путь маленьким, но единственным ключиком способностей».
Единственный ключик способностей?!
Нет, здесь мы несомненно наблюдаем явное недомыслие или же непродуманность, неточность формулировок. Биографии множества людей прошлого и настоящего, окружающая нас жизнь красноречиво свидетельствуют: человек — кладезь разнообразных дарований. Какие из них наиболее полно и ярко проявит — нередко дело случая, жизненных обстоятельств, общественной необходимости, чьего-то влияния и так далее, но никак не свидетельство бедности сил. Вот одно из красноречивых и любопытных признаний на этот счет:
«…В отрочестве я более всего увлекался проблемами точного знания. Кончил я физико-математический факультет, с увлечением работал одно время в химической лаборатории; естествознание во мне тогда-то и сплелось с интересами и проблемами методологии, а отсюда я несколько лет переживал себя и философом. Увлечение музыкой и попытка стать композитором впервые приблизили мне искусство, которое постепенно и переросло во мне интерес к точной науке. Увлечение Достоевским, Ибсеном, символистами ввело в поле моего сознания поэзию и художественную литературу, но я себя чувствовал скорее композитором, чем поэтом. Долгое время музыка заслоняла мне писательский путь. На последний я попал случайно. Я не стремился печататься. Первое мое произведение было написано в полушутку для чтения друзьям за чайным столиком. Рукопись попала к Валерию Брюсову, друзья открыли во мне талант; книга пошла в печать почти вопреки моему желанию. Обстоятельства открыли дорогу писателя; сложись она иначе, был бы я композитором или ученым».
Это признание принадлежит русскому писателю Андрею Белому. Можно спорить: не разбросался ли он своими дарованиями и где бы мог лучше проявить себя, в какой области? Но пусть сейчас вас более всего заинтересует сам факт сосредоточения в одной личности столь многих разносторонних талантов и интересов. Такое — далеко не редкость. Начнем хотя бы с хрестоматийных примеров.
В школьных учебниках химии и истории обязательно упоминается имя Александра Порфирьевича Бородина, причем — по разным поводам: крупнейший ученый прошлого века, выдающийся русский композитор. Начав с любительского увлечения музыкой, этот человек с течением времени одарил мировую культуру оперой «Князь Игорь», прекрасными симфониями, романсами. И все это — не порывая с любимой наукой, в которой проявил себя блестящим, подлинным исследователем.
«Погружаясь ночами зимними в голубые, как сон, века, знаменитый профессор химии шепчет арию Кончака…», —
такую
Замечательный русский математик, создатель неэвклидовой геометрии Николай Иванович Лобачевский серьезно занимался и агрономией и даже был награжден медалью за успехи в садоводстве и растениеводстве, что, надо полагать, свидетельствовало о его заметном вкладе в сельскохозяйственную практику. Основоположник русского металловедения Дмитрий Константинович Чернов был и серьезным знатоком скрипичного дела: изучал и разрабатывал технологию изготовления музыкальных инструментов, сам делал прекрасные скрипки. Климент Аркадьевич Тимирязев увлекался художественным фотографированием и весьма преуспел в этом занятии, выступал и здесь на профессиональном уровне.
А врачи? Они будто соревнуются друг с другом в разнообразии и широте увлечений, проявляя недюжинные способности в областях, казалось бы, к медицине не причастных, далеких от нее. Военный врач Владимир Иванович Даль через всю жизнь пронес глубокий интерес к народному языкотворчеству. Знаменитый русский хирург Николай Васильевич Склифосовский много и полезно занимался садоводством: выводил новые сорта яблонь и груш, ставил опыты по продвижению винограда на север. Другим его увлечением была музыка: он виртуозно играл на виолончели. А наш современник хирург-новатор Сергей Сергеевич Юдин дома был веселым столяром-краснодеревщиком, вышивальщиком, живописцем, музыкантом.
Доктор медицинских наук бакинец Ибрагим Топчибашев известен не только как искусный хирург-врачеватель, но и как одаренный музыкант и композитор. Пластинки с его записями издавались не только в СССР, но и зарубежными фирмами, его музыка звучала в радиопрограммах Москвы и Баку, Лондона и Будапешта. Много своего личного времени отдает профессор большому самодеятельному коллективу медиков, таких же, как он, любителей музыки. Этот человек обладает поразительной энергией, увлеченно и ответственно отдается основному делу. С неменьшей силой переживает он и радость общения с искусством, радость художественного творчества. Но и того ему мало — он активно выступает в роли пропагандиста духовной культуры.
Николай Михайлович Амосов, имя которого неоднократно упоминалось на страницах этой книги, начинал трудовой путь техником-электриком, потом, почти одновременно, закончил два института: медицинский и заочно — индустриальный. Получил дипломы врача и инженера. Верх взяло врачевание, но и инженерная подготовка пригодилась, в частности, при разработке деталей искусственного сердца и проведении сложных операций. Помимо огромной хирургической практики, Николай Михайлович занят серьезными исследованиями в области кибернетики, что требует солидной математической подготовки. Прибавим сюда плодотворную литературную деятельность Амосова — он автор нескольких прекрасных повестей. А как не упомянуть его еще и как талантливого пропагандиста-лектора. Столько умений — в одном человеке!
Сочетал в себе несколько дарований Сергей Сергеевич Брюхоненко, изобретатель первого в мире аппарата «искусственное сердце», положивший начало совершенно новому — «инженерному» — течению в медицине. Он одновременно выступал в ролях врача-физиолога и инженера-конструктора. А еще был талантливым пианистом, своеобразием исполнительской манеры которого восхищался Г. Г. Нейгауз, выдающийся музыкант.
Профессора Александра Леонидовича Чижевского, создателя нового научного направления, нередко называют «отцом гелиобиологии». Однако в своих исследованиях он охватывал множество и других отраслей знаний: от электрофизики до физиологии, от астрономии до гематологии — в самых замысловатых комбинациях. А основания к такой разносторонности научной деятельности у него были веские: дипломы об окончании четырех университетских факультетов (физики, математики, биологии, археологии), плюс серьезная самостоятельная подготовка. Но мало того, известен этот человек и как самобытный поэт — певец науки, как интереснейший литератор-мемуарист, даровитый живописец, тяготеющий к космической теме. Он был также классным спортсменом, увлекался боксом и легкой атлетикой.