Лепестки холода

Видина Нелли

Пока ехала, размышляла, сможет ли Леда или приглашённые увидеть метки. У Леды получиться не должно, всё-таки она больше специалист по окружающему пространству, чем по живым существам. Других сенсов вряд ли пригласили, но на всякий случай я достала из походной сумки амулет от чужой силы и нацепила на себя. Он должен экранировать попытки меня прочесть. Скажу, что Леда слишком постаралась, вычищая дом, мне теперь некомфортно. Кстати, это правда, но не причина. Я даже улыбнулась.

Встречать меня вышел Олег. Тоже охотник, но клички не имел. Впрочем, я не думаю, что в его паспорте значится

именно это имя, хотя я также не знаю, есть ли у него паспорт и сколько их. Олег был высоким русоволосым любителем ярких футболок. На сей раз он выбрал красную майку, на пузе располагался принт весьма похабно ухмыляющейся рожи.

— Тина, как я рад! — сказал он и опёрся на перила.

— А уж я! — ответила я, но останавливаться и любезничать не стала, прошла прямиком в дом мимо него. Олег хохотнул, и я услышала, как захлопывается дверь. Леда, заслышав меня, вышла из столовой. Я оглядела её с ног до головы: тёмно-синие джинсы и чёрная водолазка, по мне, так Леда выглядела настоящей ведьмой, но меня не спрашивают, поэтому промолчу. Я приветливо улыбнулась.

— Леда, покажи, на какой топчан мне кинуть сумку, и я в твоём распоряжении.

— У нас ожидается народ, так что твоя будет надувная кровать в моей комнате.

Я кивнула и пошла в указанном направлении, спиной чувствуя, что Леда идёт следом. Я открыла дверь, мимоходом оглядела небольшую комнату, из-за лишней мебели казавшуюся крошечной, и положила сумку, после чего развернулась. Леда стояла в дверях и внимательно на меня смотрела.

— Ты уверена, что ничего не происходит?

Я пожала плечами, стараясь, чтобы моё лицо меня не выдало. Я не слишком хорошо умею врать, но иногда у меня получается.

— Зачем на тебе амулет и куда делась банка с мазью такого же свойства?

— Про разбить я, помнится, сказала, — приподняла я бровь, — В амулете спать не удобно, предпочитаю мазь. А вообще, я тебе очень признательна за чистку дома, но ты уверена, что ничего не намудрила?

— В чём дело? — Леда подобралась.

— Не знаю, как описать. Дом словно голый. Неуютно. Мне вон сегодня муть какая-то снилась.

— Видимо, перестаралась, — хмыкнула Леда, — носи пока амулет, скоро дом опять заживёт своей жизнью. А баночка вон, на зеркале тебя дожидается.

— Спасибо, Леда! — я улыбнулась совершенно искренне. Она это почувствовала и, удовлетворённо качнув головой, вышла. На моё счастье неудобные вопросы на этом закончились.

Остаток дня прошёл в хлопотах по подготовке праздника. Толку от меня было не много, поскольку готовить я не умела и не любила, зато легко могла пожарить мясо до состояния угольки и кипятить суп до тех пор, пока вся вода не выпарится. Словом, на кухню меня не пустили.

День рождение Плеча отмечали в тихой семейной обстановке. Были знакомые и незнакомые мне охотники, всего человек десять. Алика не было. Алик позвонил ближе к вечеру и сообщил, что у него трудности. Он гонит трёх оборотней, тех самых, что задрали шесть человек в округе, но может не успеть. Плечо и компания тотчас повскакивали, забыли про праздник и помчались на подмогу.

Я помогла Леде убрать со стола, поблагодарила её за приглашение и за мазь в отдельности и попрощалась. Оставаться слишком

долго я не рискнула. Я помахала Леде на прощание, хихикнула над её укоризненным вздохом по поводу моей зеленушки и неспешно выехала на шоссе. Я не разгонялась по двум причинам. Во-первых, я всё ещё не решила, куда ехать. Во-вторых, погоня за оборотнями шла вдоль этого самого шоссе. Это означало, что я могу напороться на неприятность, стоит быть внимательной.

Поскольку ехала я с опущенными стёклами, я довольно отчётливо услышала странный звук. Он был похож на плач и очень напоминал всхлипы Ксана. Я стала притормаживать, пока не остановилась совсем. В придорожных кустах кто-то плакал. Не знаю, ловушка это или нет, но если ловушка, то тот, кто плачет гениальный актёр. Я мысленно ругнулась. Сил на полноценное ругательство вслух у меня не было.

Проверив ножи, я вышла из машины и стала медленно приближаться к кустам. Хоть и старалась идти тихо, не думаю, что смогла скрыть своё приближение. В кустах замолкли, чуть шевельнулись. И я увидела мальчишеское зарёванное лицо. Он поглядел мне прямо в глаза и стал повторять:

— Нет, нет, пожалуйста, не надо.

Я приблизилась. Мальчик таращился на меня, словно увидел привидение. Нет, скорее он увидел свою смерть. На взгляд ему было около шестнадцати, на его щеках горел лихорадочный румянец, глаза подозрительно блестели. Я не сразу поняла, что паренёк ранен. Пуля попала ему в живот, но на, счастье мальчика, серьёзных повреждений не причинила. Я сделала ещё один шаг.

— Пожалуйста.

Я разглядывала рану. При таком попадании, ранение должно выглядеть во сто крат хуже. Мальчик же быстро поправлялся. Для человека слишком быстро. Для слабого оборотня, поражённого серебром в самый раз.

— Так ты из той троицы, что убила недавно шесть человек? — умом я понимала, что это так, но верить отказывалась. Он же сущий мальчишка. Чёрт возьми, он дитя.

— Нет, то есть да, пожалуйста. Я не убивал, я даже не хотел, они приказали. Они меня недавно взяли, я не хотел, — он стал повторяться что бессвязное и снова захныкал.

Я смотрела в эти ясные несчастные глаза ребёнка и понимала, что не позволю ему умереть. А скоро здесь будут охотники. Я резко выдохнула. То, что я собиралась сделать, причинит мальчику физическую боль, но сохранит жизнь. Я надеюсь.

— Вставай, — приказала я.

Слёзы потекли из его глаз сильнее, но он не возразил, только коротко взвизгивал, почти что тявкал. Сначала он поднялся на четвереньки. Я убедилась, что пуля прошла навылет, хорошо, вынимать не придётся. Мальчик поднялся на колени. Я протянула руку, и он ухватился за меня.

— Давай, — повторила я твёрдо и поволокла оборотня к машине. Кажется, я сошла с ума. Вот досада.

Я уложила мальчика на заднее сидение, подстелив свою запасную майку. Ей же он укрылся. Кровь почти не шла, так что оттирать пятна с сидения мне не придётся, а вот вещичку вряд ли удастся спасти. Но сейчас главное, чтобы никто лишнего не увидел.

— Следи, чтобы майка не попадала в рану, а то кожа срастётся с тканью.

— Да, — откликнулся он. После того, как я устроила мальчишку в машине, он перестал плакать, только чуть всхлипывал.