Лес мертвецов
Шрифт:
Судя по налоговому отчету, фирма «ВЧ» связана с новой центристской партией РПС — Республиканской партией свободы. Жанне уже доводилось слышать об этом во время мартовских муниципальных выборов. Вопрос в том, за чьи именно услуги платила компания «EDS Technical Services». Ответ лежал на поверхности. Поставка оружия в Восточный Тимор стала возможна благодаря Бернару Жименесу, который в 2006 году был советником Управления военной контрразведки. А Жименес — один из основателей РПС…
Жанна выронила маркер. «Посолишь, поперчишь и подашь нам горяченьким». Рейнхар прав. Здесь есть из чего состряпать добротный политический
8
Политик правого толка, осужденный за финансирование своей партии за счет казны.
Но сейчас ей не хватало главного — улик. Если она берется за это дело, ей придется доказать вмешательство Жименеса как представителя министерства обороны в момент, когда экспортировалось оружие. Доказать, что счета, выставленные фирмой «ВЧ», не соответствуют никаким реальным услугам. Проследить путь денег на счетах компании, а затем на счетах Республиканской партии свободы. И конечно, на счетах самого Бернара Жименеса. Придется продираться через целую сеть подставных фирм, номерных счетов в Швейцарии, денежных переводов в какой-нибудь налоговый рай. А это титанический труд, на который уйдут годы, и без малейшей уверенности в успехе.
Жанна готова была рискнуть. Но на успех она почти не рассчитывала. Во Франции подобные дела никогда не доводятся до конца. Еще со студенческих лет она следила за громкими «скандалами Республики». Фальшивые счета, махинации с госзаказами, черные кассы, финансовый рэкет, взятки, фиктивные рабочие места… И ни разу ни одному судье не удалось прижать политиков. Ни единого раза. Разражался скандал. Какое-то время он занимал первые полосы газет. Затем о нем забывали. Даже если спустя годы начинался судебный процесс, правосудие и политика договаривались полюбовно. И каждый выходил сухим из воды. Как пел Ален Сушон: «Паханы снова на коне, и все у них в ажуре».
Она сняла трубку и связалась с Восьмым отделом судебных поручений, который занимается фальшивыми счетами. Там у нее был знакомый — капитан Эрик Кредель по прозвищу Крендель, его еще иногда называли Счетчиком за способность разбираться в счетах, в которых сам черт ногу сломит.
— Крендель? Крулевска.
— Как жизнь, Крулевска?
— Нормально. У меня снова аврал. Посылаю тебе факсом первую часть. Посмотрим, что ты скажешь.
— Послушай, Жанна, у нас тут и так дел невпроворот…
— Сначала прочти.
— А что это?
— Не телефонный разговор. Прочти и перезвони.
— С чего ты думаешь начать?
— С прослушки. Целой кучи номеров.
— Еще чего не хватало! У нас нет ни одной свободной бригады, и…
— Прочти факс. Потом посмотри свою почту. Я посылаю тебе список тех, кого надо поставить на прослушку. Сейчас поищу их координаты. С остальным разбирайся сам.
Жанна повесила трубку. Она мало что смыслила в прослушивании. Это
Нередко все это ничего не дает. Или суд отклоняет доказательства из-за вмешательства в личную жизнь подозреваемых. Это первое, что приходит в голову их адвокатам. Легко доказать, что установленный в квартире микрофон позволил вмешаться в личную жизнь в значительно большем объеме, чем это требуется для записи двух-трех подозрительных разговоров. Тем самым следственный судья оказывался виновным в незаконных действиях. Он превысил свои полномочия. Дело закрывается. Но Жанна была готова и к этому риску. Все равно другого пути она не видела.
В ожидании звонка Кренделя она зашла в интернет и отыскала адреса и телефоны. Рабочие и домашние. Заодно проверила кое-что еще. Она задумала это с самого начала. Отправила мейл и снова погрузилась в досье.
Через полчаса зазвонил городской телефон. На часах половина восьмого. Звонок. Минутная пауза. И новый звонок. Жанна взяла трубку. Это точно Крендель. Они придумали этот код, чтобы не нарваться на надоедливого журналюгу. Газетная братия взяла манеру звонить судьям после семи, чтобы не попасть на секретаршу.
— Это бомба, — сказал Крендель. — Я в деле.
Его голос дрожал от возбуждения.
— В понедельник заберу судебные поручения. А пока сегодня же вечером начнем прослушивать мобильные и домашние телефоны. В субботу установим жучки в офисах. Нам не помешают. Еще я пошлю ребят в По, чтобы поработали с производственными помещениями.
Жанна вздрогнула. Запущенная «боевая машина» взбудоражила и ее. Торопливая речь Кренделя лишь подтверждала то, что она знала и так. Этот человек не боится. Он не думает ни о повышении, ни о пенсии. Он на ее стороне.
— Есть одна неувязочка, — сказал он. — Последняя фамилия в твоем списке — Антуан Феро. Он-то тут при чем?
Жанна ждала этого вопроса:
— Не бери в голову. У меня все под контролем.
— Он ведь не то психоаналитик, не то психиатр?
— И то и другое.
— Ты предупредила Национальный совет врачей?
— Говорю же, у меня все под контролем.
— Нарушение врачебной тайны. Смотри не погори, красотка.
— Это ведь мое расследование? Записи не надо обрабатывать. Будешь посылать мне сырые данные. Прямо в электронном виде. С опечатанным оригиналом. Каждый вечер. О'кей?
— Что ты затеяла?
— Ты мне доверяешь или нет?
— Завтра после обеда поставим его кабинет на прослушивание.
Жанна повесила трубку, чувствуя, что во рту пересохло. Только что она совершила самое тяжкое нарушение профессиональной этики. Смертный грех для судьи.
Она внесла в список лиц, подлежащих прослушиванию, психоаналитика, к которому ходил Тома.
Она знала, как его зовут.
Нашла в телефонном справочнике адрес его кабинета.
Она прослушает сеансы Тома и наконец узнает.