Лесная крепость
Шрифт:
Прошло еще немного времени. Лодка все качалась на волнах, поворачиваясь под порывами ветров. Гребец не поднимал головы, не брался за весло. И враги молчали. Но, видно, наблюдали за лодкой. Не упускали ее из виду.
Алесь лежал не шевелясь, притаившись, чтобы ни чем не выдать свое присутствие. Теперь ясно: пули залетели сюда случайно, ведь лодка попала на линию обстрела. А если враги увидят и их троих, узнают… Об этом страшно подумать… Невеселую новость придется сказать Вадиму Николаевичу. Наверно, он и сам уже догадался, что означает этот неожиданный перерыв в стрельбе!
Алесь
А неуправляемую лодку все ближе и ближе подгоняло к острову.
Тишину ничто не нарушало. Сияло солнце на ярко-голубом небе. И вдруг… Раздался страшный металлический вой. Алесь зажмурил глаза и припал лицом к земле. Вот оно! Вот что надумали фашисты: около лодки одна за другой плюхнулись три мины. Водяной вихрь поднял лодку на дыбы и перевернул ее.
— Кончено, — сказал учитель, — нет лодки…
— Проклятые фрицы! — сжал кулаки Алесь.
— Вот что, хлопче, пусть это будет нам наукой, — строго сказал Вадим Николаевич. — Ни при каких обстоятельствах на берег не показываться. А то и остров закидают минами.
Они побрели к шалашу, понурые и печальные, как после похорон. Так на самом деле и было: на их глазах погиб человек отчаянной храбрости… Никогда не узнают они: кто он и какое важное задание выполнял? Кто его послал к партизанам, что он должен был им передать? А может, зря старался смельчак? Может, уже опустело болото Комар-Мох? Может, там уже похозяйничали фашисты?..
В молчании подходили к шалашу, и тут Вадим Николаевич спросил:
— Подожди, а где твоя сумка?
Алесь схватился за плечо — сумки не было. Но он не встревожился.
— Она там, на дереве, около шалаша. На сучке висит…
— Думаешь, так и висит? — забеспокоился учитель. — А ну-ка забери ее.
Учитель повернул к поляне, где стоял их шалаш. Там сквозь листву виднелось девочкино платье. Позади него раздался треск сучьев, это подбежал Алесь. Вид у него был испуганный.
— Поглядите! — Он поднял сумку, перевернул ее — она была пуста.
— Белки, окаянные белки! — задыхаясь, бормотал Алесь. — Стащили орехи. Все до одного. Дырку прогрызли… Хорошо еще, что хлеб не взяли. Аллочкин.
— Этого еще не хватало! Как же ты додумался бросить сумку на суку?
Алесь покраснел и понурился.
— Знаю, виноват. Это я побежал, чтобы лодку посмотреть, и забыл… Да я отыщу наши орехи. Посмотрю, где эти вертихвостки склады устроили…
Глава десятая
Спать легли голодные. Девчушку хоть кое-как накормили. А самим пришлось довольствоваться рябиной. Ягоды, еще не прихваченные первым морозом, оказались горькими, но выбирать было не из чего. Теперь пустой желудок не давал уснуть, в голову лезли самые мрачные мысли.
Алесь уснул быстро — наволновался, устал. После того как он наломал прутьев ракитника для корзины, он еще долго гонялся по лесу за белками — выслеживал
Голод отнимал у них силы, его было все труднее выдерживать. Правда, Алесь вел себя как настоящий мужчина — ни слова о том, что голоден, ни единой жалобы. Но больше всего тревожила девочка. Она могла захворать — совсем ведь маленькая, разве такое питание ей нужно сейчас?.. Подумалось вдруг о том, что он успел привязаться к девчушке. Она скрашивала их жизнь на этом пустынном острове. И хотя добавила забот, но порой отвлекала от печальных мыслей. Когда он брал ее на руки и, утешая, принимался рассказывать сказки или когда водил по лесным тропинкам, показывал птиц и жуков, а она заливалась звонким смехом, — в эти минуты забывались горечь и отчаянность их положения, не верилось, что идет война, что кругом враги…
Враги! Долго ли пробраться им на остров? А могут и проще — закидать его минами. К такой беде они еще не подготовлены. Нужно, как предлагал Алесь, навязать снопы из камыша, чтобы они всегда были под рукой, — с ними можно будет держаться на воде…
Спит хлопец, намаялся. Завтра у них опять много работы, пусть набирается сил… Все допытывался, как он, Вадим Николаевич, жил при оккупации. Как жил? Тяжело вспоминать об этом. И об Оксане…
Оксана! Познакомились они с ней в Митковичах, на спортивных соревнованиях. Его ученики-десятиклассники встретились с ее классом по волейболу. Игра была трудной и затяжной. Ребята из Митковичей были уверены, что побьют своих противников с разгромным счетом. Но те неожиданно оказались сильнее, и победа осталась за ними. Сколько радости было! Ребята обнимались, прыгали, кричали «ура!». Сильные, загорелые, со счастливыми улыбками, окружили они своего учителя и тренера и подхватили на руки — качать! Он с трудом отбивался от них, но было видно, что сам не меньше радуется победе своих ребят.
Когда прошли первые минуты всеобщего ликования, к Вадиму Николаевичу подошла молодая учительница — классный руководитель побежденных митковичевцев, протянула руку:
— Оксана Рутковская, — сказала она, сдержанно улыбаясь. — Поздравляю вас с победой, коллега! Победа убедительная, мои хорошо начали, но…
— Не хватило пороха, — подсказал Вадим Николаевич. — Пусть знают: в районе у них есть серьезные противники.
— Кто мог догадаться, что именно в Ляховичах они!
Вадим Николаевич крепко пожал протянутую руку, и как-то само собой получилось — задержал ее в своей…
Хороша была Оксана! Статная, лицо белое, большие карие глаза, темные волосы до плеч. И хоть одета просто, но все казалось на ней нарядным, все шло ей.
Потом они отправились в столовую обедать. Разговорились. Оказалось, Оксана преподает немецкий в старших классах. Конечно, нашлось много общих тем, и разговорам не было конца.
Так они подружились. Девушка пригласила Вадима к себе домой, познакомила с родителями.