Лестинца
Шрифт:
– Ступай, не ступай, - заворчал Итернир, и, опираясь на палку, ухватившись за ручку, попытался сделать шаг.
Когда первое раздражение прошло, он понял, что кривой этот костыль на удивление хорошо пришелся впору. И кривизна была в нужном месте и ручка. И ходить было, если и не привычно, но можно.
– Эдак ты и крылья, наверное, сделать можешь?
– ошеломленно спросил Ригг.
– Не...
– озадаченно, но совершенно серьезно почесал вихрастый затылок Крын, - не могу... наверно... это же как напиться надо...
Скоро
Лес вокруг них был чист и светел. Листва бросала узорную зеленую тень на спутников, и солнце весело подмигивало сквозь кроны деревьев. Подлеска практически не было и идти было легко и приятно. Ригг заворожено глядел по сторонам, вспоминая родные леса, наслаждаясь уютом. До боли напоминал этот лес светлые леса родины.
Только одним было это место необычно: кроме шелеста листвы не было никаких звуков. Даже птицы не пели.
– Это, наверное, специально все!
– ворчал Итернир, отвлекая от наслаждения красотой природы, - так все построено, что порядочному человеку поспать некогда. Как подъем, так в ночь все упирается! Уж не помню, когда и спал-то последний раз нормально.
– Погоди, - вдруг легким движением остановил Ригг, настороженно вслушиваясь, - слышите? Птицы.
Все замерли, пытаясь уловить далекие звуки. И сквозь шепот деревьев услышали далекие трели. Упоительно и самозабвенно заливался певун. Песня затягивала, словно звучала все громче.
– Ну, птицы, - заворчал все же Итернир, - ну и что? Одну такую все равно уже съели.
– То другая птица. Та не поет, - с легкой грустью ответил Ригг.
– Идти пора, - напомнил всем принц и сказал он это твердо и веско.
Вновь пошли вперед, хотя и шли гораздо медленнее из-за Итернира. Прекрасно это понимая, с непонятным для себя страхом он ожидал, что ему предложат скоро идти одному. Но Лестница опередила опасения.
Лес расступился небольшой полянкой, и они почти уже пересекли ее, как пронесся над травой полный тоски и отчаяния девичий крик:
– Любый мой!
Ригг резко развернулся и пошатнулся, как от удара.
– Лиса?
– потрясенно проговорил он и вдруг закричал, Лисонька, любая моя!
И бросился навстречу выбежавшей из леса чуть позади них девушке. Только Ланс и Итернир узнали в ней ту, что провожала Ригга в путь. Вечность назад. Вечность вниз.
– Хорошая моя!
– встретили ее его объятья, - как же ты, что же ты?..
– Милый мой, - прятала она свое лицо на его плече, - любый мой...
– Как же ты так?
– обнимал он, - зачем же ты здесь?
Она молча немного отстранилась, не разрывая объятий. Долгим взглядом, дрожащим влагой, посмотрела в глаза. И в ответ задрожал его взгляд. Разрыдавшись, она вновь уткнулась в плечо.
– Когда?
– теснее сомкнулись его объятья.
– Вчера, - всхлипывала она, - вчера вечером. Вспоминала
Лицо Ригга переменилось, посерело. Фигура его словно окаменела. Только руки, словно ища утешения, перебирали пряди ее волос.
– А ты-то как же здесь?
– чужим голосом спросил он.
– Ночью. Ночью уже я духу леса взмолилась, - сквозь слезы ответила она своим мягким голосом, - богам молилась, Лестнице самой. А утром в лесу проснулась. Думала - сон. Встала, пошла, а потом гляжу - вы идете. Любый ты мой, - вздохнула она и поцеловала его, пытаясь растопить его застывшее лицо.
– Вот, значит как, - пробормотал он, - вот как, боги. Лестница. Выходит все - зря?
Он повернулся к спутникам, стоявшим чуть поодаль в почтительном молчании, но объятия не разжал.
– Друзья это мои, Лиса. Познакомься. Вон тот дядька суровый Ланс. Тот парень здоровый - Крын. А тот, в светлом плаще - светлый принц наш, государь будущий, Кан-Тун. А который с клюкой - Итернир, он, правда иногда злым кажется, но это не со зла вовсе, - представил он спутников и представил девушку, - а это любая моя. Лиса. Окромя ее в жизни моей, почитай, ничего больше и нет.
Остальные спутники молча подошли и положили ему на плечи руки. Даже Итернир ухитрился приковылять. Постояли, склонив голову, и принц оставил привычный презрительный изгиб губ.
Словно целую вечность простояли они так. Ригг, обнимающий девушку и окруженный спутниками. А потом он вздохнул и тяжело сказал, словно став взрослее на несколько лет за краткий миг:
– Дальше вам самим идти. Вон у меня какое дело, - и в его голосе звучали непривычные скрипучие нотки, - обратно пойду. Вниз. Жизнь жить. А вам... прощайте. Не поминайте лихом. И крепче ступайте.
– Любый, - спросила вдруг Лиса, - а чем же тебе этот лес - не лес. Что нам внизу-то?
Он поглядел в ее глаза и согласно качнул головой.
– Верно, - скрипнул его новый голос, - птиц я здесь видел, зверя чуял. Проживем. Ну, ступайте, друзья.
Спутники отступили назад. Ригг передал мешок Итернира Крыну.
– Ты того, - замялся тот, - тебе же дом рубить. Так?.. может возьмешь топоришко-то мой старенький?
Порывшись в мешке, вытащил свой прежний топор, выглядевший карликом в сравнении с новым черненым гигантом.
Ригг сердечно поблагодарил. Итернир весело улыбнулся ему на прощание, подмигнул Лисе. Кан-Тун помахал рукой, а Ланс посмотрел цепким и глубоким взглядом. И глаза его сбросили на миг пелену бесстрастного безразличия.