Лестница бога. Ступень 2. Власть демиурга
Шрифт:
Глава 2
Вот и закончился ещё один день в благословенном богами мире Наты. Богиня Яри давно уже спрятала своё вечно юное, пышущее жаром лицо за подёрнутым лёгкими перистыми облаками горизонтом, и окружающий лес погрузился в таинственную, шепчущую на разные голоса темноту. По небу рассыпались первые яркие звёзды, туманной полосой млечного пути из конца в конец прочертившие бездонное ночное небо. Но темнота недолго заполняла ночной лес – вскоре на место ушедшей Яри на небо из-за лесной кромки величаво выплыла недавно народившаяся Лури, залив окружающий ночной пейзаж белым мёртвенным светом. В призрачном свете ущербной ночной луны чаща, было заснувшая с заходом дневного светила, снова ожила, зажив совсем другой жизнью.
Взошедшее ночное светило призрачными чёрно-белыми контурами отделило от обманчивых лесных теней маленькую сгорбленную фигурку медленно бредущей между деревьев девушки в грязной, местами порванной одежде, безоружной, с небольшим вещевым мешком за спиной. Было заметно, что путница сильно устала, однако какая-то неведомая сила гнала девушку вперёд, заставляя идти даже ночью. Впрочем, шла она по ночному лесу
Проснувшись на рассвете, девушка устало поднялась и, даже не позавтракав, побрела дальше, по пути, дабы избавиться от монотонности дороги, перебирая в голове, систематизируя и осмысливая события и факты последних месяцев своей жизни, приведших её из далёкой столицы герцогства Занадан в эти заповедные шанарские леса на самой границе с Ривийскими эмиратами.
Путницу звали Лита. Вернее, Литой она была для узкого круга своих знакомых, все остальные звали девушку полным именем – Литаная–Рой. Приставка Рой, крайне редко в последнее время встречающаяся среди людей, многими скрываемая и ненавидимая, как клеймо на преступнике, говорила о наличии у девушки толики божественной крови и даруемого ею магического дара. Сам же дар возводил её древний род во времена основания этого мира. Однако наличие в жилах божественной крови не помогло девушке уйти от шанарской погони – то ли волшебница бесполезно растратила свой магический резерв, пытаясь сбить королевских ищеек со следа, то ли в составе поисковых команд тайной канцелярии королевства тоже затесались потомки богов. Иначе как объяснить тот факт, что вот уже вторую неделю за ней, практически не отрываясь, тянулся хвост преследователей?
В самом начале погони, начавшейся ещё несколько недель назад, девушка была настолько самоуверенна, что даже подпустила преследователей поближе и вступила с ними в бой, убив двоих и тяжело ранив ещё нескольких шанарских прихвостней из числа палачей тайной канцелярии. Однако на этом успехи беглянки закончились, и уже вторая встреча едва не закончилась её гибелью. В дальнейшем девушка стала значительно осторожней и благоразумней, что позволило ей до настоящего времени сохранить себе жизнь. Однако собственное будущее представлялось ей теперь весьма туманно – в отличие от её родного Занадана, магия в Шанаре мягко говоря не приветствовалась, и если девушке в случае поимки удастся избежать костра, что ещё несколько веков назад являлось для одарённых обычным завершением их жизненного пути, то в лучшем случае волшебницу ожидало вечное рабство…
Не такой была её далёкая родина – герцогство Занадан. Старый герцог, по её мнению, оказался достаточно здравомыслящим правителем, чтобы прекратить гонения на рождённых с божественным даром людей и постепенно переманить их к себе на службу. Откликнулись не все – немалое количество магов, особенно тех, кто и до того успешно скрывался, не выдавая своей сущности, осторожно выжидали. Однако молодёжь, не желавшая всю свою долгую, значительно более долгую, чем у простых людей, жизнь, прятаться, с энтузиазмом восприняла предложение герцога и открыла всему миру свой дар, основав магическую академию, чтобы передавать другим магам знания, собранные по крупицам и оплаченные не только кровью, но и нередко собственными жизнями.
Подобный поворот событий пришёлся не по душе соседям Занадана. Да и кому может понравиться значительное усиление разбавленной боевыми магами армии вероятного противника? А ведь основным условием легализации в герцогстве одарённых стала обязательная воинская повинность – всем магам, в случае нападения на Занадан, предписывалось по первому же приказу герцога влиться в его армию. Правда, лежащая на востоке Загорная империя Сентия ограничилась лишь выражением своего крайнего недовольства – тихая позиционная война с ней и без того не прекращалась на протяжении последних нескольких столетий. Да и южный сосед герцогства, королевство Верония, ничего не стало предпринимать против нарушителя устоев. Впрочем, Веронию можно было понять – Марку Люциусу Вернону, её королю, было не до Занадана, венценосному правителю вполне хватало проблем с соседкой Ливадией. Оба этих королевства, как, впрочем, и её родное герцогство, давно уже находились в состоянии перманентной вялотекущей войны, не поделив когда-то несколько богатых рудников на границе. Полноценную войну против герцога решил развязать лишь король Шанары Вериан Третий, воспользовавшийся сообщением о легализации магов как удобным поводом для начала активных боевых действий. Войну правитель Шанары начал не просто так – в своё время Занадан при поддержке союзных легионов из Веронии неплохо потрепал шанарские войска, ударив им в тыл во время последней шанарско-ривийской войны и присоединив к своим владениям несколько принадлежащих ранее королевству плодородных долин на побережье Срединного моря. Верония, впрочем, в той войне тоже приросла землицей за счёт Шанары…
Оказавшись в кольце недружественных стран, в ситуации, когда одно королевство уже развязало войну, а другие пока выжидали, однако в любой момент тоже могли подтянуться к делёжке пирога, герцог объявил военное положение и провёл массовую мобилизацию – в армию вступали все, кто мог держать в руках оружие. Правда, в большинстве своём эта армия состояла из охотников и крестьян, которые из оружия имели в лучшем случае топоры, мечи и луки, а из защиты – стёганые кожаные куртки домашней выделки, защищавшие разве что от когтей диких зверей. Являясь неплохими индивидуальными
Литаная, проучившаяся всего три года, оказалась призвана на войну буквально с учебной скамьи, и, прослужив совсем чуть–чуть, уже имела реальный опыт боевых действий. Девушка успела повоевать в качестве отрядного мага в составе небольшого разведывательно-диверсионного отряда горных егерей численностью в сотню клинков под руководством капитана Азир–Роя – молодого, но опытного и умелого руководителя. Азир получил своё место командира элитной сотни далеко не случайно – в его предках явно числились потомки бога войны Имира. Правда, божественной крови в жилах сотника текло немного – нескольких капель оказалось достаточно, чтобы раскрыть воинские таланты молодого человека, однако, кроме поразительного умения во владении любым видом оружия, будь то боевой топор, меч, лук или нагината, знания нескольких слабых заклинаний да присущему молодому офицеру незаурядного стратегического таланта, юноша более ничем иным не отличался от простых людей. Воинское искусство капитана не помогло ему в последнем бою, когда остатки его сотни расстреляли из арбалетов и луков смазанными ядом стрелами многократно превосходящие по численности шанарские войска. Стычка на последней атакованной Азиром шанарской базе была жестокой и кровавой. Остаткам разбитого отряда егерей удалось уйти, но от тридцати бойцов, пошедших на самоубийственный штурм, уцелели лишь двое – сам Азир и его невеста Литаная. От первоначальной полновесной роты, помимо командира и приписанного к отряду мага, уцелело ещё несколько десятков бойцов, получивших в предыдущих сражениях ранения различной степени тяжести и перед последним боем в приказном порядке отправленных сотником на лечение в Занадан. Это их и спасло – выложившаяся в последнем бою до предела Литаная от перенапряжения потеряла сознание и не смогла удержать силового щита, прикрывающего остатки отступающего отряда. Самой девушке тогда удалось отделаться практически лёгким испугом – Азир собственным телом защитил невесту от отравленных стрел. Остальные – все, в кого попал яд, умерли – знаний и умений молодой магини не хватило для нейтрализации отравы, а штатный медик-маг в отряде отсутствовал. Сил девушки не хватило даже для спасения возлюбленного – получив в спину сразу несколько стрел и арбалетных болтов, молодой человек пострадал настолько сильно, что, несмотря на все старания столичных целителей, жизнь продолжала по капле утекать из его тела…
Лита, оставшаяся в Тиаре, проводила у постели Азира дни и ночи, бессильно сжимая зубы, чтобы умирающий возлюбленный не услышал сдавленных заглушенных рыданий, и с ужасом понимала, что им, возможно, уже не суждено пожениться. В такие моменты силы и поддержку девушке давали воспоминания об их первой встрече, первом свидании, первом поцелуе…
Любовь, как водится, вспыхнула между молодыми магами неожиданно, хотя удивляться тут нечему – молодость, совместная учёба в академии, вечеринки, вечерние вылазки в город, общие проказы. Литаная по праву считалась первой красавицей в группе, умницей и круглой отличницей, в противоположность Азиру – признанному всеми учениками академии лидеру и возмутителю спокойствия, а также организатору многочисленных розыгрышей и проказ, крепкому, высокому, атлетически сложенному юноше, мастеру двуручной сентийской школы мечного боя и великолепному стрелку, силой, ловкостью и мастерством сполна компенсирующему недостаток магической силы. Литаная поступила в академию, когда Азир уже отучился там несколько лет, и молодые рассчитывали пожениться сразу же после того, как девушка закончит обучение и получит диплом. Однако война нарушила их планы, сорвав недоучившуюся студентку на фронт прямо с учебной скамьи. И вот теперь Азир умирал, а Лита ничем не могла ему помочь, плача от бессилия.
Девушка надеялась спасти Азира, призвав на помощь самых опытных и самых сильных целителей–магов – иногда магия действительно творит чудеса. Однако магическое лечение само по себе очень дорого, а денег на оплату лечения ни у Азира, ни у Литы не было. К тому же отцы-командиры, отдавшие приказ на злополучный рейд, дабы не тратить государственную казну на явно отработанный материал, не нашли ничего лучше, как обвинить в неудаче самого Азира – мол, отряд не только не выполнил приказ, но и погиб исключительно по вине бездарного руководства его командира. Никто, прикрывая собственную пятую точку, даже не удосужился пояснить, что же должен был предпринять командир, в чьём подчинении находилась всего сотня бойцов, пусть даже отлично обученных и экипированных, против многотысячной шанарской регулярной армии, где тоже служило немало опытных умелых профессионалов. Пожалуй, останься в живых не несколько десятков раскиданных по госпиталям израненных бойцов, которых сотнику удалось спасти, отправив обратно в герцогство, а пусть хотя бы потрёпанный, но боеспособный отряд – это решение можно было бы оспорить. Но что могут сделать несколько голосов раненых егерей, над которыми также повисла угроза обвинения в измене, против мудрого решения высокого начальства? Досталось от начальства и самой магине – её обвинили в вопиющей некомпетентности, вследствие которой отряд в решающий момент оказался без магической поддержки. Тот факт, что, кроме недоучившейся волшебницы, других магов в отряде не было, а один, как говорится, в поле не воин, командование опять–таки в расчёт также не принимало. Положен на отряд по уставу один маг – и хватит. Не смог защитить – не справился с заданием, не выполнил приказ…