Летаю до сих пор во сне
Шрифт:
любовь в словах, глазах, слезах,
в прикосновенья рук и губ любимых.
Коль любишь, и сама любима,
то это счастье, высший дар.
В век суетной, рациональный
знай,– нам не выжить без любви.
14 сентября 1990г.
ТЫ СЕТУЕШЬ
Мае
Ты сетуешь, что пробежали
и жизнь как будто близится к черте,
серебряный январь уж канул в Лету,
не за горами золотой уже.
Нам в жизни выпало немало испытаний
(как славою сочтемся ими мы)
– утрат безвременных, разлук нежданных,
ведь ЖИЗНЬ прожить – не поле перейти.
И все ж, итожа прожитые годы,
признаемся, что жизнь нам удалась,
что время, нам отпущенное жизнью,
по совести, по правде жили мы.
И не понять, конечно, нас таким,
кто жил неправедно иль в суете суетной,
иль тем, которым жизнь – не жизнь, а мука,
и каждый божий день, как целый год.
Кто жизнь живет по правде, честь имея,
жалеть и сетовать не должен ни о чем.
24 ноября 1990 г.
МНЕ ГОВОРЯТ…
Мне говорят: тебе пора в столицу,
в своих краях ты перерос себя.
Ты именит, удачлив и талантлив
и все ж не стал пророком у себя.
В глазах толпы не раз ты был унижен. Завистников и недругов не счесть.
Наград не получил, а почестей-тем паче.
Ужель не понял: ты не понят здесь.
Слов нет, во всем правы мои друзья:
я много раз молвой был оклеветан,
меня не убивали, не сажали,
но мне не раз плевала в душу мразь.
Но должен Вам признаться я, друзья,
советы Ваши не могу принять я.
Любовь и боль – мой отчий край Туркмения,
мне без нее не в радость жизнь моя.
МНЕ НЕТ ПОКОЯ
Мне не дает покоя в жизни
мой долг, недремлющая совесть:
хочу в бескрайних недрах мирозданья
к иным мирам найти короткий путь
и за свои пределы заглянуть.
Открыть людских конфликтов суть
и, буйный нрав земных стихий познав,
их обуздать во благо всех живых
и в память всех безвременно погибших.
Хочу понять, познать и осветить
пятна белые истории народа
и до потомков, хоть в штрихах,
их донести в трудах по правде;
служить
как я служил при жизни им и правде.
Я знаю и без слов: в том нет секрета
(что ясно – не нуждается в словах) –
мне нет покоя от моих пристрастий
и нет хвальбы в моих простых стихах.
30 сентября 1990г.
МОИМ НЕДРУГАМ
Мои враги, завистники и недруги,
вы – ангелы мои, но не хранители.
Без вас мне жизнь – не жизнь:
преснятина без соли.
Я знаю вас, но многих и не знаю
(не знаю, да и знать я не хочу)
особенно вас – шавки, моськи, бобики,
которые лютей своих хозяев.
Я к вам привык,
а вы никак не свыклись
с тем, что живу, творю и не сломался.
Я как дракон для вас, -
чем больше зла и пакостей от вас,
тем больше я цвету назло всем вам.
И я, вслед за любимым мной поэтом,
вам говорю: "Меня браните, и хулите,
(не ведая того, что вы меня граните).
Всегда смотрю на вас я "положительно",
но только в смысле слова -положить".
3 октября 1990 г.
6 октября 1948 г.
Памяти погибших
во время землетрясений
Ну, почему, моя больная память,
не отпускаешь ни на миг меня,
не властно над тобою даже Время,
что лечит всех, но только не меня?
С той ночи сорок три минуло года,
когда всевластная стихия всем нам смертным жизнь расколола на две разных меты,
которым "До" и "После" ныне имя.
Что суждено, что ждет меня – не знаю,
лишь знаю я наверняка одно:
что с той поры набатом сердце бьется,
тот колокольный звон – погибших стон.
Счет дней рожденья как вести, не знаю,
с той ночи роковой, скорей всего?!
6 февраля 1991 г.
МНЕ НАГАДАЛИ
Мне нагадали, что я одинок
(увы, я знаю это без гаданья).
Нет ангелов – хранителей моих,
покинут ими я в ночь возрожденья.
Еще мне ворожея нагадала,
считая день рожденья, годы жизни,
что я живу свою уж третью жизнь,
а где две прежних жизни – не сказала.
Ах, ворожея, не лукавь со мной,
слова твои – продуманный обман,
мне кажется, познал я жизнь свою,
ужель ты знаешь больше, чем я знаю?!
Превратностям своей судьбы открыт
и не продать, не изменить мне фатум.