Летающий сейд
Шрифт:
– Ты называешь тетю по имени?
– Она мне не тетя, – смущенно признался Тойво.
– Бабушка? – осторожно поинтересовалась Настя.
– Не знаю, – вздохнул Тойво. – Просто, когда умерли мои родители, Наташа приехала в Бёрге и сказала – мы родственники. Власти позволили ей стать моим опекуном. Я переехал к ней.
– Как все сложно, – пробормотала Настя.
– Ну да, – Тойво мягко коснулся Настиного локтя. – А какие фильмы нравятся Свете? Какие цветы она любит?
– Ну как тебе сказать…, – замялась Настя. – Цветы ей при мне не дарили,
– Хотел пригласить Свету погулять, – щеки Тойво зарумянились так, что веснушки почти растворились.
– Тогда цветы не покупай. А сходи в кулинарию и попроси тетю Клаву испечь корзиночки со сливочным кремом, ну или ореховый рулет, сливки достать сейчас нереально. Тетя Клава не откажет. Проголодаетесь на прогулке, угостишь. И еще она собирается на эксперта-патологоанатома учиться, как Скалли в сериале. Если у Наташи вдруг завалялась какая врачебная книжка, смело тащи дарить. Светке все равно, лишь бы с медицинскими терминами и иллюстрациями. Пусть ничего не понимает, но воображает себя крутой.
– Спасибо тебе огромное, Настя! – обрадовался Тойво. – Думал Миша врет, что ты станешь помогать.
– Миша! – воспряла Настя. – Миша пришел в себя?
– Ну почти, – вдруг растерялся Тойво. – Мы поздно вечером немного поболтали, а Наташа зашла в комнату и велела спать ложиться.
На въезде во двор дежурил военный грузовик. В кузове на обтянутых коричневой кожей скамейках сидели здоровенные мужики в масках и с автоматами. Наташин подъезд собираются штурмовать? Должно быть мэр не на пустом месте угрожал директрисе.
Неподалеку от грузовика был припаркован черный внедорожник с тонированными окнами. Оттуда вылез коротконогий квадратный мужик. Пошевелил тяжелой челюстью, похожей на амбарный замок. Обернулся и взял с сиденья мегафон.
– Гражданка Виноградова, – громоподобно разнеслось по двору. – В очередной раз повторяю. Сдаемся, выходим. Руки за голову. И без этих ваших фокусов!..
В окне Наташиной квартиры легонько шевельнулся тюль. Насте показалось, что она мельком увидела лицо молодого мужчины, бледное как лед. Кто бы это мог быть?
– Ребята, начинаем, – пророкотал мужик.
На покатой крыше показался высокий и страшный омоновец. Надежно впилил крюк троса и в одну головокружительную секунду заскользил по скату вниз, пока подошвы его берцов не уткнулись в желоб на краю крыши. Как по команде он ухнул на балкон. Освободившись от троса, со всей силы рванул ручку. И тут же прижался к стене, держа оружие наизготовку. Дверь дрогнула, но не поддалась. Тогда омоновец крутанулся и нанес сильный резкий удар ногой по косяку. Послышался всхлип разбитого стекла, будто дверь слетела с петель. Но на самом деле это было не так. Дверь уцелела и стекло отливало сталью. Наташин балкон оказался таким же неприступным, как и вход в подъезд.
Из грузовика высыпал отряд в черных касках и жилетах. Окружил подъезд, и двое прицелились в дверь.
Тойво бросился к квадратному
– Перестаньте! – жалобно потребовал он. – Наташа никого не похищала.
Квадратный всем корпусом развернулся к мальчику.
– Ты кто такой? – насмешливо поинтересовался он.
– Племянник, – с вызовом ответил Тойво. – Миша сам не желает сейчас уходить. Он верит, что Наташа его вылечит.
– Угу, – пробурчал квадратный. – Насколько помню, гражданка Виноградова директором школы трудится, а не врачом в поликлинике. Все отвали, мальчик, идет спецоперация…
Мужик лапищей провел по коротко стриженой голове, словно обсыпанной свежими древесными опилками. В башку похоже пришла новая мысль.
– Слушай, пацан, а ты с теткой в ее квартире проживаешь?
Тойво кивнул.
– Вот это нам повезло! – квадратный расплылся в нехорошей улыбке. – А не будешь ли так любезен войти сейчас в подъезд?
– Нет, – Тойво попятился.
– Твой гражданский долг, мальчик.
Тойво продолжал отступать.
– Вы не понимаете, вам нельзя, вы утонете…
– Это ты утонешь, – хохотнул мужик и вразвалку нагнал Тойво. – Но прежде я тебя в колонию для трудных подростков упеку. Немедленно входи в подъезд! – приказал он.
Тут ветер взметнул жухлую листву и швырнул ее на готовых к штурму омоновцев. Подъездная дверь внезапно распахнулась, саданув по кирпичу. Настя ожидала увидеть за ней кипящую бездну. Но там была обычная лестница, которая выглядела мирно и невинно.
Омоновцы один за другим втекли в подъезд. И, рассредотачиваясь, обшаривая автоматами пространство, устремились на второй этаж.
Тойво бросился следом. Настя за ним.
– Вот уроды! – восклицал Тойво. – Вот ведь привязались…
Почему-то ни один из бойцов их не задержал. Омоновцы сгруппировались на лестничной площадке перед Наташиной квартирой. Защелкали замки. Дверь открылась – просто и буднично. На пороге появилась Наташа. На ней была длинная замшевая рубаха, расшитая бисером и хвостиками каких-то зверьков. Насте показалось, что она видела директрису в этой одежде: наяву или во сне?
Тут в глубине коридора проплыла мужская фигура: форма подводника, мертвенно-бледный профиль. Почему-то с одежды и с черных волос мужчины капала вода. Должно быть, это его лицо Настя видела в окне. Убедиться она не успела. Подводник исчез так же внезапно, как и появился. Казалось, он просто растворился в темноватом, слегка мерцающем воздухе квартиры.
Тут в коридор вышел Петухов, живой и здоровый, только немного сонный. Он ерошил волосы, протирал глаза и, видимо, не до конца осознавал, что происходит. Сразу два автоматных ствола уперлись Наташе в грудь.
– Миша, теперь ты можешь идти домой, – тихо сказала она. – Ты практически здоров.
От этих слов Петухов немедленно очнулся.
– Настюха! – воскликнул он. – Ты цела! Думал лесной урод и тебя тоже поймал по дороге к палатке.
Наташа посторонилась. Петухов обнял Настю. Он был живой, настоящий, такой же крепкий и спортивный!