Летим в Лас-Вегас!
Шрифт:
– Джейми, может быть, ты с ним поговоришь?
– Хочешь, чтобы я поработала сводней? – уточняю я.
– Слушай, ты никогда меня не осуждала. Так не начинай сейчас. Я это сделаю!
«Видела бы меня мама!» – невольно думаю я, косолапо ковыляя к соседнему столику. Что сказать? Назвать ее настоящее имя? Придумать кликуху типа Золотой Локон? Главное; чтобы во взгляде читалось чувство собственного достоинства в сочетании с ноткой презрения ко всякого рода грязным ублюдкам.
Это не так-то легко: для грязного ублюдка лицо
– Я пришла обговорить условия. – Голос звучит до смешного сухо, да и формулировка под стать не сводне, а какому-нибудь мафиозо.
Он расплывается в улыбке.
– Она согласна?
Я киваю.
– Я ее раньше не видел. Она новенькая?
Снова киваю. Чем меньше слов, тем лучше. Что и как я говорю, вы уже слышали.
– Будьте добры следовать за мной…
Я веду его, согласно инструкциям Лейлы, в заднюю комнату. Не тайное любовное гнездышко – просто пустующий кабинет. И все равно чувствую себя так, словно уже никогда не отмоюсь.
Под надзором Лейлы клиент занимает свое место в кресле. Теперь и воротник у него потемнел от пота. Лучше некуда!
Из густой тени светлой тенью выскальзывает Иззи. Останавливается напротив него и замирает. Долго, утомительно долго они смотрят друг другу в глаза.
Я оглядываюсь на Лейлу – та только плечами пожимает.
Чем дальше, тем больше мне не по себе. Я вздыхаю с облегчением, когда Иззи наконец прерывает немую сцену и скользящим шагом подходит к нему. Кладет руки на его дрожащие плечи, поводит головой, кончиками волос мазнув по потной физиономии, В ответ он издает стонов котором удовольствие странным образом сливается со смятением. Она уже готова его оседлать – как вдруг он хватает ее за локти и вскрикивает:
– Нет, не могу! Только не так! Не хочу… вас… так!
С трудом поднявшись на ноги, лепечет:
– Вот ваша плата… Простите, что побеспокоил…
Иззи поражена. Она смотрит на скомканную в кулаке стодолларовую купюру и кидается за ним.
– Мне не нужны ваши деньги! – говорит она мягко. Что это стряслось с нашей Иззи?
Он смущается сильнее прежнего.
– Ну разве что… может быть, угостите нас выпивкой! – предлагает она.
Он поднимает голову; в глазах надежда. Иззи снисходительно улыбается, берет его под руку и шепчет:
– Давай найдем здесь какой-нибудь уютный уголок…
Мы с Лейлой таращимся им вслед.
– Что это было? – спрашиваю я.
– Не знаю. Может, у него стратегия такая?
Иззи и Рид уже открыли новую бутылочку «Тейтингера». Лейла предлагает оставить их наедине и утаскивает меня в бар.
– Да, многого я еще не знаю о мужчинах! – вздыхаю я.
– Того, чего ты не знаешь, и знать не стоит! – отвечает Лейла.
– Особенно меня удивляет, как они могут после такого… ну, такого интимного общения вести светские беседы. – За соседним столиком сидит стриптизерка с клиентом, и до нас долетают обрывки их разговора. Они говорят
По мне, эта болтовня разрушает все очарование. Как может богиня секса трепаться о погоде или о повышении цен на парковку?
– Я же говорю, большинство из них просто страдает от одиночества и приходит сюда поговорить.
– Тебе их не жалко? – спрашиваю я.
– Иногда жалко. Но я стараюсь не грузиться проблемами клиентов – своих хватает.
– Смотри-ка! Вон тот мужик пришел с подружкой! – Я указываю на бородача рядом с ослепительной коротко стриженной блондинкой.
– А, эти! Они здесь частые гости. Его возбуждает заигрывать со стриптизерками на глазах у подруги.
– Ни за что бы на такое не согласилась! – ужасаюсь я.
– Да ей самой нравится.
– Правда?
– Ну да. Она ведь из Дании.
– А-а…
Поразмыслив, я решаю, что эта пара устроилась лучше всех. Сейчас полюбуются на стриптиз, заведутся как следует, а потом придут домой и натрахаются до одурения. Не то что остальные здешние посетители, у которых возбуждение, не найдя выхода, сменяется горькой досадой.
Лейла закуривает свою ментоловую цигарку и просит меня держать сигарету в перерыве между затяжками – чтобы начальство не заметило.
– А у Иззи с женихом, похоже, весьма свободные отношения… – усмехается она, выпуская дым в сторону Иззи. Та уже покрывает лысину Рида поцелуями.
Я не сразу соображаю, что Лейла говорит не о Дейве, а о воображаемом женихе. Затем вспоминаю, что и у меня – будто бы – есть жених. Врать больше нет сил: я откровенно рассказываю Лейяе всю историю нашего Проекта Пресли. Лейла слушает и качает головой.
– Лететь в такую даль, чтобы найти мужчину своей мечты?!
Я киваю.
– Смелые вы девчонки! Желаю удачи!
К нам присоединяется Синдерелла, и Лейла посвящает ее в наш секрет.
– Ничего не понимаю, – удивляется Синди. – Зачем вам американцы? Ведь у вас в Англии живут джентльмены, вроде Джереми Нортхэма из «Эммы».
Я объясняю, что Джереми Нортхэм, к несчастью, – скорее исключение, чем правило, а по сравнению с нашими типичными ухажерами американцы выглядят куда симпатичнее и воспитаннее.
– Воспитаннее? Шутишь! Вы же там только и делаете, что чай разливаете да говорите друг другу «спасибо-пожалуйста»! – сообщает мне Синди.
– Ага. А янки только и делают, что едят гамбургеры и палят из револьверов, – отвечаю я, хотя мне и немного жаль ее разочаровывать. – Если в двух словах, нам надоело теплое пиво – решили перейти на ледяной «Будвайзер»!
– И все-таки вы чокнутые! – улыбается Лейла. – Надо нам еще как-нибудь встретиться, поболтать.
– Да, я так хочу послушать про Европу, – вздыхает Синди. – Ты в Лондоне была?
– А как же! Давайте так я рассказываю про Англию, а вы делитесь со мной секретами обольщения мужчин, – предлагаю я сделку.