Летим за монстрами!
Шрифт:
— В-В-ВУХ-Х-Х-Х! — огонь поднялся стеной. Точнее, почти поднялся и почти достиг стеллажа с артефактами, а также тем самым призывателем.
Я вовремя заключил пламя и сам ключ в водяной пузырь. Правда, пришлось его делать гораздо больше и стараться, чтобы вода не попала на два мигающих лампочками шкафа.
Пожар был потушен в зачатке. И Евграфий Романович прикрикнул, впервые на моей памяти, на Акулыча:
— Молодой человек, вы с ума сошли! Это была жидкость для смазывания механизмов!
— Да я просто
— Он хотел помочь, — подтвердил я. — Тем более мы справились.
— Сп-пасибо, — ответил всё ещё испуганный Рязанов.
— Потушили огонь великолепно, — Евграфий Романович улыбнулся, но через силу. — Только больше ничего… ничего не трогайте.
— Я и не собирался, — пробурчал Акулыч.
— Просто ничего не делай и руки лучше в карманах держи, — строго предупредил я акулоида.
— Ладно, в этом и наша вина, — ответил старик. — Мне надо было убрать эту жидкость уже давным-давно. И не предупредил.
— Что дальше? — поинтересовался я.
— Защита оказалась мощнее, чем мы предполагали, — тяжело вздохнул Евграфий Романович. — Придётся подумать ещё немного.
— А что насчёт кольца? — снял я с пальца артефакт и протянул старику. — Он всё ещё не зарядился.
— И не зарядится, — ответил старик, пришпандоривая к кольцу большой агат. — А вот теперь энергия восполнится уже к вечеру.
Удивительно, кольцо, превращённое в перстень, было таким же невесомым, несмотря на крупный камень. И ещё я почувствовал тепло, исходящее от артефакта. Он сам себе восполнял энергию, и очень активно.
Чуть позже мы вернулись в покои Смирновых, поужинали, и каждый занялся своим делом.
А дождавшись назначенного времени и прихватив мощные фонарики, мы с Акулычем переместились при помощи змейки к той самой деревянной ветке, которую воткнула в землю колдунья. Остальных решил оставить дома.
— Всё, я так и думал, — ответил Акулыч. — Старуха нас обманула.
— Да с чего ты взял, прокажённый? — прокаркал знакомый голос со стороны леса. — Идёмте за мной.
Я высветил фонарём лицо бабки, которая держала в руках что-то вроде лампады.
— Хватит в лицо светить, ирод, — пробурчала Авдотья. — Догоняйте.
Когда я нагнал старуху, она выставила руку:
— Тыщу гони.
— Когда покажешь водяного, — ответил я, и бабка что-то забурчала в ответ нечленораздельное.
Вот мы уже на болоте. В нос ударил резкий запах тины, которого днём я не почувствовал. Взглянул я на часы и понял, что уже полночь. И луна полная.
— Ну и где твой водяной? — резко обратился я к старухе.
— Щас будет, хи-хи-хи, — сгорбилась Авдотья.
— Что-то ты развеселилась, старуха, — прорычал Акулыч, превращая правую руку в острый плавник. — Может, ещё раз пощекотать твой подбородок?
— Да неважно, хи-хи-хи, — прищурилась Авдотья,
И змейка пока ничего не видела, хотя обследовала всю топь, даже два самых глубоких участка.
— Показывай уже своего водяного! — зарычал я. — Живее, старуха!
— Большой не появится, — раздался позади меня очень знакомый женский голос. Где я его слышал?
Обернувшись, я увидел… Ольгу. Какого чёрта она здесь делает?!
— Почему? — спросил Акулыч.
— Ему нужны жертвы, — ответила Ольга, и я высветил её хитрую улыбку.
Она толкнула меня в грудь, причём достаточно сильно, и я погрузился спиной в трясину. Сбоку вскрикнул Акулыч, тоже погружаясь в болото.
— Сдохните! — вскрикнула с берега Авдотья. — Все вы сдохните, ах-ха-ха!..
Секунда — и вот я уже по подбородок в болоте. А затем стало ещё интересней! Кто-то схватил меня за ноги и резко дёрнул вниз.
Что ж, этого я и ожидал. Сейчас будет весело.
Глава 21
Удивительно, змейка не смогла проникнуть в болото, чтобы вытащить меня. Остальных питомцев я не мог контролировать. Где они? Что с Акулычем? Непонятно. Зато я уже достаточно хорошо овладел магией воды. А когда влага поблизости, мне ещё проще.
Я окутал себя водяной плёнкой, а затем раздул её в пузырь. Но сбрасывать с себя того, кто тащил меня вниз, я не спешил. Наоборот, он мне нужен.
Пойдём-ка, дружок, на берег, поговорим по душам.
Мысленным рывком я перенёс себя из трясины на травянистый берег. Ну вот, другое дело. И связующие нити запылали, как и прежде. И вон он — Акулыч, выползает, отплёвываясь от тины.
И какая-то большая чешуйчатая туша, вроде человекорыбы с двумя парами сочленений, похожих на руки, барахтается рядом на бережке. Бьёт хвостом и плавниками, скребёт руками-сочленениями землю, пытаясь повернуться в сторону воды. Ага, так я тебе и разрешил это сделать!
Ольга, трезво оценив свои перспективы, тут же сиганула в заросли. И буквально растворилась в зелёнке. Змейка её не увидела. Вот же собачья печёнка, словно сквозь землю провалилась! Хотя нет — там Грабби тоже никого не увидел.
— Большой! Это он! Не надо! Не убива-а-ай! — захрипела бабка, побежав по тропе обратно.
Акулыч среагировал мгновенно. Превратил руку в плавник и, догнав Авдотью, оглушил её.
Я же убрал с головы несколько водорослей, затем покосился на физиономию водяного. Всмотрелся в его поросячьи глазки.
— Ну что, поразговариваем, болотник? — усмехнулся я. — Ну у тебя и рожа… Словно полгода бухал без продыху, а потом лицом об мостовую ударился. Э, болотник! Ку-ку!
Я подошёл, потыкал в бок его рыбью тушу аккуратно на расстоянии при помощи сухой палки, валяющейся рядом. Я ж не дурак голыми руками касаться странного существа.